включив свет.
-Вик, почему он на меня так странно смотрит? – спросила малышка,
ткнув мне за спину.
-Там никого нет, - обняла я сестру, прижимая к себе. Опять она
кошмары переносит в реальность. Как бы объяснить ребенку, что это всё
сны? Что не всё то, что сниться - бывает на самом деле. Уж те зомби,
которые снились мне этой ночью, дальше моей больной фантазии не
выберутся. Могу гарантировать.
-Нет, есть, - захныкала Ксюха, пряча личико у меня в волосах.
-Ну и где? – я попыталась повернуться, но малышка схватила меня за
щеки и отчаянно зашептала, немного картавя.
-Не смотри! Не надо!
-Малыш, тебе просто приснился плохой сон. И если я сейчас обернусь
– там ничего не будет, - я убрала ручонки сестры от своего лица и
повернулась. Возле балкона стоял высокий раздвижной шкаф, чуть дальше
низенький стол, специально для Ксю и мамина кровать, прислоненная
изголовьем к стенке.
-Вот видишь, - улыбнулась я малышке, - Пусто. Давай, раз проснулась,
топай умываться и чистить зубки.
-А мама где? – упрямо не хотела покидать она свою кроватку и лишь
сильнее зарывалась в одеяло.
-На работу убежала, - я примостилась рядышком, прижав ноги к груди.
-А ты в школу? – продолжала она засыпать меня бессмысленными
вопросами.
-А у меня выходной, - улыбнулась я, думая об одноклассниках,
которые будут до трёх часов торчать в учебном заведении.
-Ты будешь со мной, - обрадовалась Ксюха и, сорвавшись с места,
побежала в ванную. Я хмыкнула и взяла в руки ее мягкого мишку. Эх, а
когда-то он был моим. Я положила игрушку на место и встала на ноги,
собираясь пойти покормить малую. Свет погас.
***
9
-Вам что-нибудь подсказать? – Лилия подскочила к очередной
покупательнице, находящейся возле стойки с обувью.
-Пока ничего. Спасибо, - открестилась женщина от консультанта.
Лилия вновь окинула взглядом небольшой обувной магазинчик.
Сегодня на работу вышла только она. У её сменщицы день рождение и
Юлию с радостью отпустила начальница. А Лилию даже слушать не стала.
Видите ли, её мало интересует, что младшая дочь заболела, а к старшей
нужно съездить на родительское собрание.
Поправив челку, чтоб та закрывала родинку над бровью, она нацепила
приветливую улыбку и поспешила к новой покупательнице.
***
-Ксюх, щелкни выключателем! Свет есть? – крикнула я из большой
комнаты.
-Да, - отзывалась сестренка из ванной и закашлялась.
-Странно, - пробормотала я, делая шаг к выходу. Где возле наличника
должен быть выключатель. Но как только я протянула к нему руку – свет
включился.
Решив, что время вызывать электрика, я вышла в прихожую, закрыв за
собой дубовую дверь. И крикнув Ксюхе, чтоб та закруглялась – пошла греть
ей к блинчикам молоко.
-Выпей, - протянула я ребенку ложку с приторно-сладким сиропом,
когда она съела свой завтрак.
-Сладкий, - улыбнулась она, возвращая мне столовый прибор.
-Температуры вроде нет, - ощупала я лоб, приподняв черные кудряшки.
– Но гулять, я думаю, мы всё равно не пойдем. Ну что, играть?
-Да! – воодушевилась Ксюха, вскочив со стула и чуть не перевернув
мою чашку с кофе.
-И во что играем? – скучающим тоном поинтересовалась я.
-Прятки, - почти мгновенно оповестил меня ребёнок.
-Ну, ты тогда прячься, а я буду считать. – Предложила я, тем временем
допивая кофе.
Она сорвалась с места мгновенно, на секунду замерла в коридоре, а
потом я услышала, как открывается дверь в большую комнату. Всё же иногда
она очень милая, если не брать во внимание остальные девяносто процентов
времени, на протяжении которого меня выводят из себя
-Кто не спрятался – я не виновата,- крикнула я, ставя чашку в мойку.
10
Топоток в комнате показал, что Ксюха еще ищет, где ей спрятаться. На
самом деле мест как таковых не много. А самые любимые – я уже изучила.
Балкон она явно не откроет. Да и зима на улице. Под кровать, под свою, она
не протиснется, вот под мамину - да. А под свою - нет. Остается только
шкаф. Так как столик и ящик с игрушками отпадает.
Дверь в комнату была прикрыта. Толкнув ее, я зашла в комнату. Свет
горел, хотя солнце уже и само справлялась со своими функциями. Стоп! Я же
выключала его, а мелкая не дотянулась бы до выключателя. Мне, с моим
метром семьдесят, он приходится на уровне плеча. Ладно, пусть горит.
Опустившись на пол, я заглянула под мамину кровать. Пусто. За
синими шторами тоже никого не оказалось. И нарочно громко топая, я
подошла к шкафу. Две раздвижные зеркальные двери показали мне меня.
Высокая, как говорит мама «Мешок с костями», я же утверждаю, что
являюсь «в меру упитанным кабанчиком». Средней длинны волосы, лежат на
капюшоне зелёного банного халата. Протянув руку, я отодвинула одно из
зеркал. Ящики, забитые вещами полки. Вернув дверь на место, открыла
следующую. На плечиках висят мамины платья, Ксюшины комбинезоны и
юбки. А вот самой девочки нигде нет.
-Странно, - пробормотала я. Может малая открыла дверь, как обманку.
А сама сидит в кладовке или у меня под письменным столом.
Какая маленькая, а хитрости не занимать. Выйдя из комнаты, я попутно
выключила свет. Открыв кладовку в прихожей, я убедилась, что и там сестры
нет. Только банки с консервацией – бабушка передала; и старая обувь в
чемодане. Зачем мама её хранит не понятно. Ведь работает же консультантом
в престижном магазине обуви, зато хранит всякий хлам. В тоге я вернулась к
себе в комнату. В ванную с туалетом она забежать не могла – они
просматриваются из-за кухонного стола. Заглянув под стол и в шкаф, я
окончательно растерялась. Потерять ребенка в двухкомнатной квартире
могла только я.
-Ксюх, выходи! – крикнула я, сидя на кровати и смотря на своё
отражение, - Я сдаюсь!
Но ответа не последовало. Если девочка меня и слышала, то решила
играть до победного. До моего инфаркта. Вот мама обрадуется, вернувшись с
работы, и убивать после родительского не надо. Сама коньки отбросила. Так,
Вика, надо взять себя в руки. Никуда она из закрытой квартиры деться не
могла. Через полчаса квартира была перевернута мной вверх дном. Но
Ксения так и не отыскалась.
-Это уже ненормально, - пробормотала я, взлохматив себе волосы.
11
Но, правда! Куда мог деться четырёхлетний ребенок из замкнутого
пространства. Балкон ведь тоже закрыт. Закрыт? Я в очередной раз
метнулась в мамину комнату. Ручка балкона была повернута остриём вниз.
Он не открывался. Или ручка сама каким-то образом повернулась? Холодея
от таких мыслей, учитывая, что на улице минус десять, а на балконе не
многим теплее, я открыла выкрашенную в белую краску дверь. Но и на
балконе сестры не оказалось.
-Сдаюсь, - я села на коробку со старыми игрушками, а где-то в комнате
услышала шорох.
-Ксюха! – я вскочила и вновь забежала в комнату, освещенную
электрическими лампочками. Двумя. Я подскочила к шкафу и опять
отодвинула правое зеркало. Девочка была там.
***
Лилия чуть не опоздала на собрание. Ей пришлось брать такси до
Викиной школы. А всему виной – упрямость начальницы и внеплановая
ревизия товара. Поднявшись по лестнице на третий этаж, женщина
стряхнула с серого пальто снег и зашла в тридцать третий кабинет.
Опустившись за пятую парту, она постаралась поймать суть разговора,
который вел Валерий Никифорович – классный руководитель её старшей
дочери.
-А вчера они всем классом сорвали урок геометрии, - проговорил
учитель, - Гера Вадимовна – божий одуванчик – была доведена до бешенства.
А всё из-за Лебедевой. Кстати, родители Ярославы пришли?
-Пришли, - отозвался побелевший от стыда отец.
-Так вот, - обратился он лично к папаше, - ваша дочь вместе с подругой
– Кузнецовой перевернули весь класс верх дном. А Кузнецовы есть?
-Есть, - Лилия подняла руку.
-Вас хотела видеть Лариса Николаевна. Ваша дочь систематически не
выполняет домашние задания по географии и частенько сбегает с ее уроков.
Она в двадцать восьмом кабинете. Это на втором этаже. Думаю, вам стоит
туда заглянуть, Лилия Павловна.
-Хорошо, - кивнула головой Кузнецова, рассматривая учителя по
рисованию. Невысокий с густой светлой шевелюрой и обаятельной улыбкой.
Ему слегка за тридцать, а командовать уже научился не только детьми. В
мозгу женщины сразу клацнула «галочка» - зайти к географичке.
