Возьмите Его, чтобы сбросить самолюбие всяких украшений, даже сокровенное покрывало, под которым оно прячется, чтобы вам получить одежды, убеленные Кровью Агнца и не иметь никакой другой чистоты, нежели Его. О счастливая душа, что больше не обладает чем-либо своим собственным, и даже чем-то заимствованным, и отказавшаяся от себя для Возлюбленного и ревнующая ко всякой красоте Его? О супруга, как прекрасна ты, когда ты больше не имеешь ничего своего! Вы должны быть во всем восхищением Жениха, когда Он станет всей вашей привлекательностью! Тогда Он полюбит вас без меры, потому что тогда Он полюбит и Себя в вас.
Слушайте это и верьте. Эта чистая истина станет горькой в ваших устах и чреве, но будет кормить ваше сердце в той смерти, которая является единственной истинной жизнью. Вверьтесь этому и не слушайте себя; «я»- это великий соблазнитель, более могущественный, чем змей, который обманул нашу праматерь. Блаженна душа, что слушает во всей простоте голос, который запрещает слушать себя или сострадать себе!
Письмо 33. Воля Божия - наше единственное сокровище.
Я желаю, чтобы вы имели ту абсолютную простоту самоотверженности, что никогда не измеряет свою собственную степень, ни исключает чего-нибудь в настоящей жизни независимо от того, как дорого это для нашего самолюбия. Все иллюзии исходят не от такого самоотказа как этот, а от того, что сопровождается тайным остатком.
Будьте столь же смиренны и просты среди наиболее требовательного общества, как в вашем собственном гардеробе. Не делайте ничего от рассуждений мудрости и от естественного удовольствия, но во всем от подчинения Духу жизни и смерти; смерти для себя и жизни в Боге. Да не будет никакого энтузиазма, никакого поиска уверенности внутри, никакого мечтания о лучшем, как будто настоящее более горько, чем это на самом деле, но достаточно для тех, чьим единственным сокровищем является воля Божия, и как если бы вы заменили самолюбие в печали от настоящего перспективами будущего! Мы заслуживаем найти разочарование, когда мы ищем такое тщетное утешение. Будем принимать все в смирении духа, не ища ничего от любопытства и отказывая всему в замаскированном эгоизме. Пусть Бог действует, а вы думайте только о смерти для существующего момента безоговорочно, как если бы это была вся вечность.
Письмо 34. Самотвержение это не героическая жертва,
а простое погружение в волю Божию.
Вашей единственной задачей, моя дорогая дочь, является переносить ваши немощи и в теле и в разуме. «Когда я слаб»,- говорит Апостол, - «я силен»; сила совершается в слабости. Мы сильны в Боге только в пропорции нашей слабости в себе; ваше ничтожество станет вашей силой, если вы принимаете ее со всяким смирением.
Мы искушаемы верить, что слабость и смирение несовместимы с самотвержением, потому что последнее предстает нам как щедрый акт души, который свидетельствует о ее великой любви и приносит наиболее героические жертвы. Но истинный самоотказ нисколько не соответствует этому лестному описанию; это простой покой в любви к Богу, подобно младенцу, лежащему в руках своей матери. Совершенный самоотказ должен даже идти до отказа от него самого. Мы отказываемся от себя, не зная этого; если бы мы знали это, то он больше не был бы полным, ибо не может быть большей поддержки для него, чем сознание, что мы полностью отвержены.
Самоотказ состоит не в выполнении чего-то великого для себя, чтобы восхищаться этим, а просто в страдании от нашей слабости и немощи, в оставлении всего. Это мирно, поскольку это больше не было бы искренним, если бы мы все еще беспокоились относительно чего-то, от чего отказались. Таким образом, самоотказ является источником истинного мира; если мы не имеем мира, то это потому, что наш самоотказ чрезвычайно несовершенен.
Письмо 35. Ежедневное умирание участвует в последней смерти.
Мы должны нести наши кресты; «я» – это самый большой из них; мы полностью не избавлены от него, пока мы не можем терпеть себя настолько просто и терпеливо, как мы терпим нашего ближнего. Если мы умираем отчасти каждый день в нашей жизни, у нас будет меньше в чем умирать потом. То, чего мы так сильно боимся в будущем, не причинит нам никакого опасения, когда это придет, если мы переносим теперь его ужасы, которые будут преувеличены жаждующими желаниями самолюбия. Терпите себя и согласитесь со всяким смирением принимать поддержку от вашего ближнего. О, как вполне эти небольшие ежедневные умирания уничтожать силу заключительной смерти!
Письмо 36. Страдание удел живых, а не мертвых.
Многие обманываются, когда предполагают, что смерть нашего «я» является причиной всякой агонии, которую они переживают, но их страдание вызвано только остатком от жизни. Боль обитает в живых, а не мертвых; чем более внезапно и полностью мы испускаем дух, тем меньше боли мы испытываем. Смерть болезненна только для того, кто сопротивляется ей; воображение преувеличивает ее ужас; дух спорит бесконечно, чтобы показать уместность жизни нашего «я»; самолюбие воюет против смерти, подобно больному в последней схватке. Но мы должны умереть внутри также, как и внешне; приговор смерти направлен против духа также, как и против тела. Нашей великой заботой является то, чтобы наш дух умер сначала, а затем наша телесная смерть станет всего лишь сном. Блаженны те, кто спят этим сном мира!
Письмо 37. Пределы для нашей благодати те же,
что и для нашего искушения.
Искренне сочувствую страданиям вашего больного друга и боли тех, кого Бог поместил рядом с ней, чтобы помочь ей нести крест. Пусть она не оставляет упования на Бога и Он соразмерит ее страдание с терпением, которое Он подарит. Никто не может сделать это, но только Тот, Кто сотворил все сердца, и чье дело обновлять их Своей благодатью. Человек, в котором Он действует, не знает ничего о надлежащих соотношениях между страданием и терпением; и, видя степень первого, все его будущие испытания, при благодати, приготовленной чтобы восполнить их, он все же искушаем унывать и отчаиваться. Подобно человеку, который никогда не видел океана, он стоит у самого края волны, между водой и громадной скалой и думает, что он чувствует ужасную уверенность, что приближающиеся волны поглотят его; он не видит, что он стоит там, где Бог безошибочно протянул заградительные нити, за которые волны не перейдут.
Бог доказывает Свою справедливость как с океаном; Он возмущает его и делает его великим волнением, который кажется грозит нам погибелью, но Он должен всегда говорить ему: до сих пор и не дальше. "Верен Бог, Который не даст вам быть искушаемыми выше ваших способностей." (1Кор.10:13)
Письмо 38. Противление Богу – сильное препятствие благодати.
Вы чувствуете от света Божьего в глубине вашей совести, что требует от вас благодать, но вы сопротивляетесь Ему. Следовательно, вы в беде. Вы начинаете говорить внутри: «невозможно делать то, что требуется от меня»; это - искушение отчаяться. Отчаяться настолько, насколько вы угождаете себе, но никогда не Богу; Он всеблагой и всемогущественный и дает вам по вашей вере. Если вы будете верить всему, все будет вашим и вы будете двигать горами. Если вы не верите ни во что, то у вас не будет ничего, но только вы будете виноваты. Посмотрите на Марию, которая, когда ей были сказаны наиболее невероятные слова в мире, не колебалась, но воскликнула: "да будет мне по слову Твоему." (Лук.1:38)
Откройте же ваше сердце. Оно теперь так закрыто, что у вас не только нет силы сделать то, что требуется от вас, но вы даже не желаете открыть его; вы не имеете никакого желания расширить ваше сердце и вы боитесь этого. Как благодать может найти место в столь тесном сердце? Все, чего я прошу у вас, чтобы вы успокоились в способном к учению духе веры и не слушали себя. Просто согласитесь во всем со смирением разума и примите мир через размышление, и все постепенно исполнится для вас; то, что в час искушения кажется самыми большими трудностями, будете незаметно разглажено.
Письмо 39. Бог говорит более в душе, чем самой душе.
Ничто не дает мне больше удовлетворения, чем видеть вас простыми и мирными. Простота возвращает состояние Рая. У нас нет никаких великих удовольствий, но мы переносим некоторую боль; но у нас нет никакого желания удовольствий, но мы принимаем страдания с благодарностью. Эта внутренняя гармония и это освобождение от страхов и мучительных желаний самолюбия создает удовлетворение в воле, которая выше всех радостей опьяняющих восхищений. Живите же в вашем земном раю и заботьтесь о том, чтобы не оставить его от тщетного желания знания добра и зла.
Мы никогда не в одиночестве, когда мы находимся в обществе единственного преданного Друга; никогда не забыты, когда нас несут руки Всемогущего. Ничто больше не ублажает, чем постоянная сладость Бога. То, что Он посылает посредством Своих творений, не сокращает благ через это, хотя эти каналы и бесплодны; все обязано источнику. А когда источник прорывается внутри самого сердца, нам не нужны эти каналы. "Бог, в различные времена и по-разному говоривший отцам в пророках, в эти последние дни говорил нам через Своего Сына." (Евр.1:1,2) Будем ли мы тогда чувствовать сожаление о том, что слабый голос пророков прекратился? О как чист и силен прямой голос Божий в душе! Он ясен всякий раз, когда Провидение отрезает все каналы.
