подошли ко мне, они долго не могли поверить своим глазам. Бывали случаи, когда лось, раненый в сердце, мог пройти сотню метров. Но я уже научился использовать энергию смерти, и у животных не было ни единого шанса на побег. К тому же при стрельбе у меня возникало чувство, что я словно знаю, когда именно нужно жать на курок.
* * *
Сдача ЕГЭ проводилась в начале мая. К экзаменам я подошёл со всей ответственностью, и почти три недели перед ними безвылазно сидел за книгами и конспектами. Поэтому, когда был сдан последний экзамен по математике, я вздохнул с облегчением.
А за неделю до оглашения результатов ЕГЭ весь класс собрался для подготовки к выпускному балу.
— Селезнев! — зашла злая классная руководительница. — Тебя вызывают к директору!
— Наталья Викторовна, а по какому вопросу? — спросил я.
— Ты думаешь кто-то поверит, что ты мог сдать три из четырёх экзаменов на девяносто семь баллов⁇ А последний — на восемьдесят пять? Лучше сразу сознайся, что списал!
Результаты экзаменов ещё не оглашались. И взгляды одноклассников скрестились на мне.
— Наталья Викторовна, я не списал. И у Вас не выйдет доказать обратное. — твёрдым голосом сказал я. — И если администрация школы не признает результаты экзаменов ЕГЭ, то я обращусь в суд, чтобы была представлена запись с камер видеонаблюдения.
— Молчать! — закричала женщина. — Марш к директору!
Я пожал плечами, и молча поднявшись из-за стола вышел из класса, чтобы через пару минут уже стоять у кабинета директора.
— Итакссс, молодой человек, — произнесла Панкова Нина Леонидовна, директор нашей школы. — Скажите, Вы будете упираться и тратить моё время, настаивая на своём?
— Нина Леонидовна, неужели из-за нескольких премиальных Вы готовы сломать мне жизнь? — спросил я. — Скажите, сколько военкомат доплачивает Вам за одарённых добровольцев, и может мы попробуем уладить этот конфликт полюбовно?
— Константин, мне показалось или Вы только что предложили мне взятку?
— Ну что Вы, — начал отвечать я. — Однако я уверен, что прежде чем выдвинуть обвинение, Вы или Ваши технари досконально изучили запись с камер. И я уверен, они там ничего не нашли!
— Мы считаем, что Вы использовали для списывания менталиста, — сложив ладони домиком сказала директриса.
— У Вас есть доказательства?
— А зачем они мне? — усмехнулась она, и положила на стол классный журнал. — У меня есть он. В нём отражена Ваша успеваемость по всем предметам. Этого мне вполне хватит, чтобы написать в имперскую аттестационную комиссию о том, чтобы Ваши результаты были аннулированы.
— И почему же Вы до сих пор этого не сделали? — Директор думала, что сможет напугать меня, и этот вопрос рушил ей всю схему продуманной беседы. — Что-то мне подсказывает, что комиссия, прежде чем прислать Вам результаты экзаменов, досконально проверила записи. — Лицо директрисы скривилось и я понял, что прав. — Ведь не каждый простолюдин сдаёт экзамены на триста семьдесят шесть баллов. Наверное, — придав лицу задумчивое выражение, — мне стоит самому послать заявление в комиссию и узнать, почему меня обвиняет директор, которая наоборот должна радоваться, что смогла выучить такого умного ученика в моём лице.
— Всё сказал? — с гневом спросила Панкова. Может она кого и могла напугать, но только не меня. Не дождавшись от меня ответа, она сказала. — Хочешь верь, хочешь нет, но я желала для тебя лучшего. Закрой дверь в мой кабинет с той стороны.
Немного постояв у двери, я пошёл в класс. Когда я шёл сюда, я ожидал чего-то более… Но всё оказалось куда проще.
— Решил вопрос с директором? — не обращая внимания на классную руководительницу спросил Щеглов.
— Думаю, мы пришли к мнению, что она была введена в заблуждение, — ответил я.
Щеглов с презрением посмотрел на учителя, при этом следующие слова адресовал мне.
— Если они напишут в аттестационную комиссию и попробуют аннулировать результаты ЕГЭ, то я выступлю свидетелем, что Наталья Викторовна специально занижала оценки. Думаю, одноклассники поддержат меня в этом начинании? — он перевёл взгляд на одноклассников, и все кивнули в знак согласия. — А также сообщу своему отцу, что администрация школы превышает служебные полномочия ради нескольких рублей, которые хочет получить за контракт с военкоматом.
— Благодарю Вас, Ваше благородие, — поклонившись головой, сказал я. — Но очень надеюсь, что этого не потребуется.
— Не стоит благодарности. За всё время, что мы учились вместе, ты вёл себя достойно. К тому же ты и твой друг встали на защиту нашего города. Считай, что это наша благодарность тебе.
Я молча кивнул. И крайне удивленный сел на место.
Наталье Викторовне ничего не оставалось, как пойти на попятную и сказать, что это глупое недоразумение. Она даже извинилась передо мной. Однако, когда я покидал класс заметил с какой ненавистью она смотрела на меня.
А через неделю рано утром в интернете появились результаты экзаменов. Я ещё спал, когда сестра, увидев их, прибежала в мою комнату.
— Это точно твои результаты? — спросила она, держа телефон перед моими глазами. — Может однофамилец?
Уже зная, какие баллы у меня должны быть, я ответил.
— Это так ты веришь в брата?
Взяв у сестры телефон, я быстро изучил что там было написано. И для меня было удивительным, что я занял первое место по области, четвертое по Сибири, и одиннадцатое по Империи! А пока я изучал фамилии тех выпускников, кто меня опередил, на мой телефон пришло несколько сообщений.
Прочитав, что там написано, я подзавис. И видимо моё состояние не укрылось от Тани, потому что она просунула свою голову, и уставилась в экран.
— Брат, ущипни меня! — произнесла она. — Неужели тебя готовы взять на бюджет?
— Да, — ответил я, сам не веря своим глазам.
— Урааа! — закричала Таня, и судя по скрипу двери, послышавшемуся через десяток секунд, она разбудила остальных.
Мама, узнав по какому поводу крик, крепко обняла меня. А дядя Степа с улыбкой показал мне большой палец. Ближе к обеду на моём телефоне уже было одиннадцать писем с приглашениями от ВУЗов. Я чувствовал, что это ещё не конец, и пользуясь тем, что у меня был ещё месяц, чтобы принять решение, я не стал отвечать сразу. Хотя из Политеха приглашение пришло самым первым. И именно туда я и собирался подавать
