Глава 22
Прошлое…
День моей свадьбы напоминал скорее коронацию, нежели свадьбу. В каком-то смысле для меня это и была коронация. Я выиграла свою корону. Заполучила самого сексуального и привлекательного мужчину в мире. Победила злую ведьму с волосами цвета вороного крыла и испытывала триумф. Мне казалось, что ожидаемое счастье так близко.
Я думала обо всем этом, пока стояла перед зеркалом. На мне надето платье цвета слоновой кости с лифом сердечком и юбкой «русалка», а волосы уложены в высокую прическу в виде ракушки, и по бокам украшены потрясающе красивыми белыми цветами.
Мне хотелось распустить волосы, но Калеб попросил сделать высокую прическу, а я на все что угодно готова ради Калеба.
Я выглянула в окно на задний двор дома своих родителей. Гости уже начали прибывать и швейцары помогали им занять их места. Смеркалось, и на деревьях зажглись тысячи гирлянд, на которых настояла я.
Слева установили огромный шатер, где будет проходить торжество, а справа находился бассейн олимпийских размеров. Мои родители заказали стеклянное покрытие, которым накрыли поверхность бассейна, и именно там мы с Калебом произнесем наши клятвы. Мы как будто будем гулять по воде. Даже думая об этом, у меня кружится голова. Вокруг бассейна расставили стулья. Нас будут окружать наши гости. Калеб рассмеялся, когда увидел это накануне. Он ненавидит, что моя семья пытается превзойти Джонсов.
— Любовь проста, — заявил он. — Чем пышнее свадьба, тем меньше искренности.
Ненавижу подобные высказывания. Свадьба запоминается на всю жизнь. Если вспоминать нечего, то зачем она вообще нужна?
Мы смотрели на стеклянное покрытие добрых пятнадцать минут, прежде чем я, в конце концов, сказала,
— Мне всегда хотелось быть Русалочкой, — сначала он рассмеялся, а затем его лицо приняло серьезное выражение. Он потянул за один из моих локонов. — Это будет прекрасно, Ли. Ты будешь Русалочкой. Прости, я такой мудак, что сказал это.
Моя мать зашла в комнату за десять минут до начала церемонии. Я увидела ее впервые за весь день. Она наклонилась ко мне, пока Кортни наносила помаду мне на губы. Катин, которая вносила последние штрихи в свой макияж в другом углу комнаты, встретилась со мной взглядом в зеркале. Она слишком хорошо знакома с моей матерью и ее выходками. Я подавила поднимающуюся тошноту, когда Кортни промокнула мои губы салфеткой.
— Привет, мам, — поздоровалась я, с улыбкой поворачиваясь к ней.
— Зачем ты выбрала этот цвет, Лия? Выглядишь как вампир.
Я посмотрела на себя в зеркало. Кортни накрасила мне губы ярко-красной помадой. Пожалуй, для свадьбы это выглядит немного вызывающе. Я потянулась за салфеткой, стерла ее и указала на розовый тюбик.
— Давай попробуем эту.
Мама с удовлетворением наблюдала, как мы наносили помаду другого цвета.
— Почти все уже собрались. Это будет самая впечатляющая свадьба года, гарантирую тебе.
Я засияла.
— И самая красивая невеста, — отметила моя сестра, нанося румяна мне на щеки.
— И самый сексуальный жених, — бросила Катин через плечо.
Я захихикала, благодарная за их поддержку
— Да, ну что ж, будем надеяться, что в этот раз она сможет его удержать, — сказала мама. Катин уронила щеточку от туши.
— Мама! — рявкнула Кортни. — Так «вовремя». Может, прекратишь вести себя как сучка?
Я никогда бы не осмелилась сказать нечто подобное. Мама нахмурилась, глядя на свою любимую дочь. Я чувствовала, что назревает конфликт, поэтому положила руку Кортни на плечо. Не хочу, чтобы сегодня были ссоры. Хочу, чтобы все было идеально. Я проглотила свою боль и улыбнулась маме.
— Мы любим друг друга, — заявила я уверенно. — Мне не нужно никого удерживать. Он мой.
Она приподняла свои идеальные брови и поджала губы.
— Всегда найдется что-то, что они любят больше, — сказала она. — Будь это женщина или машина, или...
Она не договорила, но я мысленно закончила предложение за нее — или другая дочь...
Кортни, которая понятия не имела, что является любимицей отца, нанесла еще немного румян мне на щеки.
— Ты отвратительна, мама. Не все мужчины такие.
Мама снисходительно улыбнулась младшей дочери и погладила ее по щеке.
— Нет, дорогая, — сказала она, — для тебя не все.
Я прекрасно поняла подтекст. А вот Кортни нет. Я посмотрела на руку матери на щеке сестры, и мне стало больно. Она никогда не прикасалась ко мне, кроме моментов, когда вынуждена была это делать. Даже когда я была маленькая, можно было считать счастьем, если меня обнимали на мой день рожденья. Отвернувшись от них, я подумала о нас с Калебом, и мне сразу стало легче. Сегодня мы создадим свою собственную семью. Я никогда, никогда не стану обращаться со своим ребенком так, как она со мной. Что бы ни случилось. Калеб будет самым лучшим отцом. А я с грустью буду вспоминать прошлое, наслаждаясь розовым туманом счастья своей новой жизни. Калеб. Он мой. Может быть, мне принадлежит только он, но мне вполне достаточно только его.
За пять минут до начала церемонии, в дверь постучали. Моя мать уже ушла, и в комнате остались лишь я, Катин и Кортни.
Кортни побежала посмотреть, кто пришел, а Катин помогала мне надеть туфли.
Она вернулась назад с полуулыбкой на губах.
— Это Калеб. Он хочет поговорить с тобой.
Катин покачала головой.
— Черт, нет! Ему еще нельзя видеть тебя. Я разведена, и знаешь что? Я позволила придурку увидеть меня прежде, чем мы поженились, — возмутилась она, как ни в чем не бывало, как будто это была единственная причина, из-за которой ее брак рухнул.
Я посмотрела на дверь и мое сердце учащенно забилось. Я не против, чтобы он увидел меня.
— Вы двое идите вниз. Увидимся через минуту.
Катин сложила руки на груди, будто не собиралась никуда идти.
— Катин, — позвала я, — Брайан бросил тебя, потому что ты спала с его братом, а не потому, что он увидел тебя в свадебном платье. Теперь уходи.
Кортни схватила Катин за руку и прежде, чем та смогла возразить вывела ее из комнаты.
Я бросила быстрый взгляд на себя в зеркало и разгладила платье, прежде чем направиться к двери. О чем он хочет поговорить со мной? Неожиданно, мне стало плохо. Что, если он хочет все отменить? Какая еще причина может быть, если жених настаивает на разговоре с невестой перед самой свадьбой?
Я приоткрыла дверь.
— Ты не должен видеть меня, — сказала я.
Он засмеялся, и я мгновенно расслабилась. Если мужчина смеется, не может быть, чтобы он пришел бросить невесту.
— Отвернись, — предложил он. — И я зайду спиной вперед.
— Ладно.
Я повернулась спиной к двери, и сделала пару шагов в сторону. Затем услышала, как зашел Калеб. Он подошел, и прижался спиной к моей спине, взял меня за руки, и мы стояли так около минуты, пока он не заговорил.
— Я собираюсь развернуться... — сообщил он.
— Нет!
Он засмеялся, и я поняла, что он шутит.
Я сжала его ладони. Он сжал мои в ответ.
— Лия, — он произнес мое имя так, что мне захотелось закрыть глаза. Все, что слетает с его губ звучит прекрасно, но лучше всего звучит мое имя.
— Да? — отозвалась я мягко.
— Ты любишь меня или идеальный образ, который создала из меня?
Я замерла, а он большими пальцами поглаживал кончики моих пальцев.
Мне хотелось отдернуть руки, развернуться и увидеть его лицо, но он крепко держал меня, не позволяя отстраниться.
— Просто ответь мне, любимая.
— Я люблю тебя, — ответила я уверенно. — Ты... ты не чувствуешь того же?
О Боже. Он собирается отменить свадьбу.
Я почувствовала, как в горле образуется комок. Опустив голову, я сделала несколько глубоких вдохов.
— Я люблю тебя, Лия. Я бы не просил тебя выйти за меня замуж, если бы не любил.
Тогда почему мы ведем этот разговор?
— Тогда почему мы ведем этот разговор? — мысленно я звучала увереннее. На деле мой голос дрожал.
— Одной любви не всегда достаточно. Мне просто хотелось убедиться...
Он не договорил. Он имел в виду Оливию? Мне захотелось закричать. Она здесь, с нами, на нашей свадьбе. Я хотела сказать ему, что она уехала! Она двигается дальше. Она... она… никчемная сука, которая его не заслуживает.
Люблю ли я его?
Я задрала подбородок. Да, люблю — в любом случае, больше, чем она. Если ему нужно, чтобы я объяснила ему это, я объясню.
— Калеб, — позвала я нежным голосом. — Есть кое-что, о чем я тебе никогда не рассказывала. Это касается моей семьи.
Я вздохнула, и с моих губ сорвались слова правды. Сейчас или никогда. Мое признание наполнено стыдом и болью. Калеб, почувствовав что-то, крепче сжал мои руки.
— Меня удочерили.
На сей раз уже он попытался развернуться, но я удержала его на месте. Сейчас я не могу смотреть на него. Мне нужно просто рассказать все. В любую минуту за нами могут прийти, а я должна успеть до того, как нам помешают.
— Просто, не поворачивайся, ладно? Просто... слушай.
