- Я, капитан ВСБ Северных Сил, Микаэль Готьер. Имел честь служить под твоим командованием в 12 году при взятии Мертвых городов у границы Пустоши. Теперь тебе это время больше известно под 'временем зачисток'.
И Левин, и она, растерявшись, смотрели на него, словно на сумасшедшего.
- Ты офицер?! - Дмитрий изумленно оглядывал его, словно видел впервые.
- Что значит под моим командованием, Готьер?! Что за чушь ты несешь?! - Виктория подступила ближе, и Мик смог рассмотреть, как алым пламенем полыхали ее глаза. Дмитрий сжал губы, сдерживаясь, чтобы не кинуться к ней.
- Для твоего создания, по какому-то чудовищному совпадению, было использовано ДНК одного из командиров Северных Сил. Полковник Александр Ставров был моим командиром. Он ... он был убит в 12 году на территории одного из Мертвых городов.
- Ты лжешь! Мой отец погиб, когда я родилась! У меня есть... вот!.. - она достала смятый снимок, который, не сохранившись даже в файле, совсем повредился. Мик протянул руку, беря ее драгоценность.
Развернув к себе лицом изображение, он только лишний раз убедился в правоте заявления Креша.
Как давно он не видел это лицо...
- Этому снимку больше девяносто лет, Виктория. Этот человек никогда не был твоим отцом. И женщина, зовущая себя твоей матерью, никогда ею не являлась. Ты никогда не была рождена, ты была создана искусственно, в лабораториях ИЛа, или Белого Купола, это уже не имеет значения. Ты и есть он...
Мик горько указал на пожелтевший снимок. Она бережно приняла его обратно, отрицая его слова, мотая темной головой.
- Это неправда! Ведь неправда?! Я не мертвый полковник! Я женщина! И я человек!!. - она зашлась судорожным кашлем, и, не выдержав больше, Дмитрий подошел к ней, молча обняв. Он гладил ее по голове, привычно успокаивая, пока она пыталась вырваться. В этот раз, ему не удалось добиться обычного эффекта, девушка с силой, но бережно отстранила его, вновь отодвигаясь к тени скал. Словно призрак, прячась от рассветного зарева.
- Как могла такая женщина, как моя мать?.. - она оборвалась, не зная, как больше называть этого человека, и наконец, понимая причину ее холодного отношения.
- Чуть более двадцать лет назад, Купол впервые применил сыворотку по отношению к офицерам Южного города. Когда этот проект был утвержден, прошло совсем немного времени, и София Вереск удобно заняла кресло главы Северного города. И вдруг, появилась ты, девочка с печальной историей, которая так нравилась избирателям, а затем и гражданам города. Отец - герой, безвременно погибший, мать Глава города. Тебе было уготовано достичь больших высот, Виктория. Если бы не тот факт, что кому-то безумному взбрело в голову инфицировать ДНК вирусом Волка.
Она стала, словно статуя, без движения, без сил. Она ведь знала, что он скажет что-нибудь вроде этого, но все равно оказалась не готова.
- Ты ведь тоже заражен им? - ее голос дрожал, вновь доносясь девичьим, живым звуком.
Мик кивнул.
- Тебя тоже создали, как и меня?
Отрицательный взмах головы.
- Я был заражен, примерно, как и остальные солдаты, добровольно согласившиеся участвовать в проекте 'Звероформа'.
- Ты добровольно позволил влить в себя эту дрянь?! - ее возмущению не было предела.
- Меня не спрашивали. В любом случае, моя ситуация отличается от твоей.
- Ты хочешь сказать, те твари, что напали на Южный патруль, были солдатами, под действием этой чертовой сыворотки?!! - Левин схватил Мика за рубашку, окончательно потеряв возможность соображать, что происходит.
- Так и есть, лейтенант! - Мик оттолкнул его от себя.
- От вас скрывали этот факт все эти годы. Иначе бы им не дали продолжить проект, зная, о чудовищных последствиях. Годы прошли, и живых свидетелей тому уже не осталось. Так удобно...
- Безумие какое-то... - Дмитрий схватился за раненную голову, разболевшуюся от полученной информации, больше, чем от удара.
- Кто в ответе за этот эксперимент? - Виктория еще дальше отступала назад.
- Розевски должна знать. Я так думаю... - Дмитрий обернулся к ней, видя выражение ее лица. Сколько еще ударов ей нужно выдержать?
- С меня довольно... - девушка скинула куртку, вдруг мешавшую ей дышать. Вокруг стало слишком жарко. Она откинула спутанные косы, глядя на Мика.
- Теперь ответь на последний вопрос. Я стану таким же монстром, как они? Что дальше?
Он заговорил тихо, едва слышно, проклиная себя, заговорил:
- Я перебил почти всех Волков, и люди почти поверили, что возможна жизнь без их угрозы. Но в последнее время они обозлились безгранично. Получив тебя, они получат то, чего больше всего хотели. Возможность продолжения рода...
- Тогда ты знаешь, что нужно сделать... - она расстегнула кобуру, вытаскивая пистолет.
- Вик, остановись немедленно! - Левин понимал, что она специально отошла так далеко, что он не пересечет это расстояние до того, как она нажмет на курок.
- Послушай! Ты должна остановиться. Твой друг прав! - Мик попытался воззвать к ней.
- Но я не могу остановиться! Не могу! Это сжигает меня изнутри! Я не могу сдержать этого зверя... не могу контролировать его. Я не так сильна, как ты, Готьер...
- Мне понадобилось восемьдесят лет, для этого...
- У меня их нет... - она подняла оружие к виску, прижимая холодную сталь.
- Вик!! - Левин кинулся к ней, но выстрел эхом разнесся над скалами, а затем еще один.
Она изумленно выпустила пистолет из ослабевавшей руки, глядя, как на майке расплываются алые пятна. Кровь потекла из уголка ее обветренных губ, и она уже не в силах сказать что-либо, упала, подхваченная напарником. Сквозь плотный туман в голове, она слышала его голос, но не могла разобрать и слова, проваливаясь в небытие.
Едва выстрел прогремел, Мик кинулся в ту самую сторону, откуда он был сделан. Не разбирая дороги, он, рыча, летел, сметая все на своем пути. Он настиг его почти у дороги, где его ожидал покрытый оранжевой пылью старый броневик. Кабина была пуста. Охотник был один. Схватив мужчину на бегу, Мик со всей силы швырнул его на землю, ногой подальше отталкивая упавшую винтовку. Человек в ужасе глядел на своего преследователя, а Мику сейчас было не до осторожностей. Его дикое рычание сотрясло окрестности. Узнав военного, он зло оскалился. Этого человека он видел на записи, что хранилась на накопителе Виктории. Ник в страхе попытался отползти к машине, подальше от чудовища, следовавшего за ним.
- Ты прекрасно мог убить одним выстрелом! Так почему стрелял в спину?!
- Приказ был не стрелять в голову!
Мик все понял.
- Ну, конечно же! И ты так легко его исполнил!
- Она беглый преступник! Всегда была чокнутой! Я говорил Левину, что она его до беды доведет! И вот теперь он в таком дерьме! Из-за нее!
- Убирайся!! - он вновь отшвырнул его, едва офицер поднялся, велев убираться поскорее, и поспешил вернуться назад к Левину.
Глава 39
- Вик... ты слышишь меня?!! Не смей закрывать глаза, слышишь! Не смей...
Дрожащие пальцы его больше не ощущали пульса на ее шее, но все его сознание, отказывалось принимать очевидное. Он лихорадочно стирал кровь с ее бледного лица, расправляя бесконечные, спутанные косы.
- Вик... что же ты... как же ты...
Тошнота волнами накатывала на него, путая все перед глазами. Голова пульсировала болью, при каждом вздохе.
- Я что-нибудь придумаю... я придумаю...
Мик достиг края леса, не смея ступить и шага далее. Запах крови, ударил, словно взрывной волной, едва не лишив самообладания. Он узнал его в то же мгновение.
- Левин!
Тихое рычание достигло его слуха. Горящие глаза распахнулись, неистово озираясь.
- Беги!!!
Мик махал ему руками, но его не слышали. В последний миг он успел подлететь к нему, и, хватая за куртку, с силой оттянул назад, спасая от смертельных когтей, мелькнувших перед самым его лицом. Цепь на его шее оборвалась, зазвенев медальон, упал в камни.
- Отпусти меня!!! Отпусти!!! - Дмитрий вырывался, но зверь за его спиной, все увлекал его за собой, не внимая его просьбам, его силы были смешно малы по сравнению с его мощью. Кольца его рук ему не разомкнуть.
- Не смотри, прошу... - Мик оттащил офицера к камням, на расстояние, которое позволяло немного приглушить крики и рычание, эхом терзавшее слух там внизу.
Трансформация была чудовищной... поскольку его не слушали, Мик просто закрыл ему глаза ладонью, не давая Левину, мотавшему головой, сорвать его руку. Сам же не смог отвести глаз. Он помнил все, каждый свой крик, каждую сломанную кость, после первого раза. Всю боль, весь собственный ужас. Тогда он был один. Сейчас он не отвернулся, и не ушел. Он был здесь, для того, кто умирал и рождался, срывая одежды, падая в жухлую траву и иссохшую землю.
- Я должен идти к ней! Отпусти... - он немного успокоился, устало пытаясь отдышаться.
Когда все стихло, Мик все так же стоял, держа его. Ладонь его опустилась, больше не заслоняя свет.
