запястье, заставляя уронить оружие.
— Нападение на базу. Арес. Девочка. Где они? — произнёс я короткие слова, закончив вопросом.
— С-с чего ты решил, что я скажу? — оскалился он, смотря в визоры моей брони. — Если сдам Сухого, он всё равно меня прикончит.
— Тебе не о нём нужно сейчас волноваться, — вновь заговорил я, добавив чуть больше силы и заставив мужика закричать. — Нападение на базу. Арес. Девочка. Говори.
— Х-хрен тебе! — закричал он. Его глаза выражали лишь гнев, а с губ тянулась небольшая дорожка слюны.
Кивнув, я поднял ногу и двумя ударами сломал его колени, услышав мерзкий хруст и удержав от падения.
— А-а-а!!! — закричал он с утроенной силой.
— Где они? — холодно спросил я, не обращая внимания на его вопли.
— И-иди к чёрту!!!
Вновь кивнув, я смял кости его запястья, а после сломал другую руку в двух местах и бросил тело на кресло.
Полный адской боли крик звучал в богато обставленном кабинете. И, возможно, он бы донёсся до моих ушей. Но не в этот раз.
Крупные градины пота стекали по лицу и лбу ублюдка, глаза которого смотрели на меня в кромешном ужасе. Прерывистое дыхание вырывалось из его лёгких, тело содрогалось, а белый костюм покрылся пятнами крови.
— Где они? — повторил я, создав печать Пламени Бездны.
Тёмное-серое пламя заструилась по моей руке, достигая плеча. Огненные языки энергии Смерти обволакивали броню, танцуя на ней и ластясь.
Увидев, как мужик задрожал ещё сильнее, я поднёс руку к его лицу. Пламя Бездны выжигает не только тело, но и саму душу. Первая печать, дарованная Смертью своим Жнецам.
Взвизгнув, он попытался убрать голову от пламени, но спинка кресла не позволяла этого сделать.
— З-звенигородское шоссе! С-склады! — хрипло прокричал он, дав мне желаемое.
Я знал, что он не врёт. Такие ублюдки боятся за свою жизнь больше всего и готовы на любые жертвы.
— Спасибо, — холодно произнёс я и схватил рукой его лицо.
Рёв агонии забившегося в крупной судороге бандита был усладой для моего внутреннего Жнеца, пробудившегося впервые за двенадцать лет.
Пламя Бездны выжигало его кожу, глаза, кровь и череп, превращая их в пепел, опадавший на белый костюм. Я не позволял огню касаться остального тела, желая оставь его таким, в напоминание.
Пусть его найдут. Полиция, ЦОБ, Корпус или члены банды. Пусть каждый из них знает, что может с ними произойти. Таково моё желание.
Закончив, я взмахом руки развеял пламя и побежал в сторону выхода, попутно активируя Скачок. Время продолжало утекать сквозь пальцы и я достаточно потратил его на этот допрос.
— Звенигородское шоссе. Склады, — холодно повторил я услышанные слова, оказавшись на улице.
Вновь взмыв в небо и взяв нужный курс, я пролетел над несколькими машинами полиции, движущихся в сторону «Метрополии».
* * *
В небольшом и тёмном складском помещении, мрак которого разгоняли лишь несколько тусклых ламп, находилось пятеро человек. Один из них был одет в тёмный костюм, а его лысую голову украшали татуировки. Двое других облачены в чёрные мантии и их внешний вид можно было назвать одним словом — азиаты. Длинные седые усы свисали по их подбородку. Волосы убраны в хвосты, лица покрывали морщины, а глаза источали из себя лишь высокомерие. Мало кто знал, что на службе у Сухого находятся два брата близнеца, прибывшие из Китайской Империи. Обычно член Семи Колец их не показывал на публику, оставляя подобную силу за ширмой. Но не в этот раз.
И сейчас они втроем стояли перед сидящими на стульях широкоплечим мужчиной и маленькой девочкой, из одежды на которой был лишь голубой сарафан.
— Теперь ты не такой храбрый. Да, Алексей? — с ухмылкой задал вопрос Сухой, достав из кармана свои любимые сигары.
— У-уж явно храбрее тебя, лысая свинья, — прохрипел Алексей.
Каждое слово давалось ему с трудом. Тело было сильно избито, как и лицо. Белая рубашка и брюки заляпаны его же кровью, которая успела стечь по ножкам стула на пол.
— Да ну? — оскалился Сухой и, сделав шаг к мужчине, ударил его тыльной стороной ладони по лицу, заставив стул покачнуться. — Я так не думаю.
— Кхе-кхе… — прокашлялся Алексей и посмотрел на человека, который когда-то был его другом.
Будучи аристократом, Алексей имел хоть и небольшой, но достаток, а Геннадий не имел ничего. Выросший в бедной семье, где мать проститутка, а отец пьяница, он с раннего детства понял, что мир жесток. Постоянные побои и унижение от ровесников озлобили его… И, постепенно, он превратился к того, кем является сейчас. Членом Семи Колец и уважаемым авторитетом Москвы. С его мнением считаются. Его боятся и уважают. Он получает то, что хочет.
Когда Геннадия приняли в ряды организации, они с Алексеем нашли общий язык и постепенно стали друзьями. Вот только другом из них был один человек, а другой лишь играл роль.
Сухов хотел получить в свои руки территорию Ареса, захватив Измайлово, а потом и всё остальное. Поэтому он подослал наркокурьера, после чего у них с Алексеем началась война. Но дальше нескольких стычек она не продвинулась, потому что Арес применил своё право члена Семи Колец, а именно Карос-хар.
Один раз за членство в организации человек может воспользоваться этим правом, чтобы вынести ситуацию из локального конфликта в глобальный, который решается всем собранием Семи Колец. И на этом собрании трое из пяти оставшихся членов признали правоту Алексея, тем самым вынуждая Сухого отступить.
Но, даже сделав это, он не оставил попыток и готовился. Обученные наёмники, двое одарённых и другие его силы были готовы в любой момент сокрушить врага. И Сухой сделал это. Он отдал приказ и база, на которой должен был находится Алексей, превратилась в руины.
Он знал, что на ней проживают гражданские — дети, старики, женщины… Но всё равно отдал приказ убить всех и доставить к нему Ареса.
Гнева аристократов Сухой не боялся. Ведь большая часть из них являются клиентами его заведения «Метрополия», где предаются отдыху и развлечениям. Один слух там, другое слово здесь, и он выйдет из воды… Сухим.
Вот только, отдавая приказ на захват, он не рассчитывал, что к нему притащат ещё и какую-то малолетнюю девку. Поначалу Сухой удивился, когда бойцы привели её на склад, а потом ему доложили о том, что Ареса обнаружили рядом с ней.
Что ж… Теперь Сухой знал, как можно заставить Ареса страдать! Ведь эта девчонка явно ему небезразлична!
— А ты чего молчишь, малышка? Боишься меня? — подошёл Сухой к ней, с улыбкой проведя пальцем по её волосам и держа в другой руке тлеющую сигару.
Увидев, как девочка поднимает голову и
