Пролог
— Дамы и господа! Сегодня и сейчас, состоится бой, который вы так долго ждали! — раздался громкий голос диктора, пробуждающий толпу.
Гомон, крики и вопли звучали, казалось бы, отовсюду. И каждый из тех, кто находился сейчас на трибунах амфитеатра, решил посмотреть на кровь и смерть.
Одни люди пришли взглянуть на то, как убивают другие. Их жажду хлеба и зрелищ невозможно утолить, как бы не старались местные толстосумы, имеющие власть.
Услышав рядом с собой чей-то тихий лепет и отчётливые всхлипы, я медленно повернул голову и увидел сидящего неподалёку от меня парня.
Сколько ему? Восемнадцать? Ещё ребёнок…
В трясущихся руках он сжимал рукоять короткого клинка, который с натяжкой можно назвать гладиусом, и рядом с которой висел крест.
Молится своему богу? Скорее всего… Но бог здесь не услышит тебя, парень.
Духота, песок под ногами и отчётливый запах пота вперемешку с испражнениями забивал нос, давая лишний раз понять, что я всё ещё жив.
Но стоит признать, я недалеко ушёл от сидящего рядом парня. Ведь моя очередная жизнь началась на песках этого самого амфитеатра.
— Виктор, ты готов?! — услышал я из-за стенки хриплый бас Игоря, который являлся своего рода ланистой для тех, кто застрял в этом аду.
— Готов, — сухо ответил я, спокойно поднимаясь с места и держа в руках два коротких меча, похожие на тот, какой был у парнишки.
Сделав шаг, а затем ещё один, я вдруг остановился, потому что мне показалось, будто этот юнец обратился ко мне.
— Ты что-то сказал? — повернулся, посмотрев на него взглядом холодных синих глаз.
— Почему ты не боишься? — донёсся до меня его лепет, а затем он добавил: — Ты юн, как и я… Так почему?
— Потому что я служу Смерти, — ответил я и, увидев его бледное лицо, двинулся дальше.
Да, я служу той, кто пожинает души и тела. Вечное служение и вечное сражение по её приказу — таков мой удел. И по её приказу я прихожу за каждым.
Ей без разницы кто ты, больной или старый… Богатый или бедный. Ей важна лишь душа, которую она возжелает забрать в свои объятья.
И сейчас, спустя столько лет служения, я наконец-то смогу обрести свободу. Мой последний бой…
Я знаю, что ты смотришь и следишь за мной. Твой Жнец вновь даст тебе душу, выбранную тобой, как делал это множество раз.
— Мясник! Мясник!
— Это он! Ура!
— Мясник, посмотри на меня!
Пройдя несколько шагов от выхода из коридора, я повернул голову и посмотрел на молодого мужчину, что так истошно звал меня. Его безумная улыбка и расширенные, либо от наркоты, либо от алкоголя, глаза сияли. Свою верхнюю одежду он снял, а в руке держал деревянную пинту. Увидев, что я обратил на него внимание, он резко припал к кружке и стал жадно поглощать находящийся в ней напиток, стекающий по уголкам его губ.
Мясник… Да, так они прозвали меня. Моё очередное имя, которым не было числа.
— А-а-а!
— Поскорее бы начался бой!
— Мясник, победи!
Сколько здесь людей? Сотни? И каждый из них жил в своём жалком мирке, считая себя нечто большим. Но я знал, что все они лишь песчинки в море песка, чьи души не имеют веса и ценности для моей госпожи.
Она выбирает лишь достойных. Тех, кем можно наслаждаться и наблюдать. Кто не похож на остальных и кого невозможно заменить.
Как пример — мой соперник.
Одетый в сверкающие доспехи, высокий и хорошо сложённый, его глаза горели жизнью и желанием сражений. Он из благородного рода, название которого я не помнил, да это и не важно. Этот парень решил развлечься, порадовав толпу кровью тех, кто вынужден сражаться за жизнь.
А моя задача проста — забрать его душу, потому что так пожелала Смерть, а остальное меня не касалось.
Множество раз я задавался вопросами, как она выбирает? Почему именно этот человек, а не другой? Что отличает их друг от друга?
Но все эти вопросы тонули в череде смертей, крови, тел и моих перерождений.
Какая разница, почему именно этот парень? Сейчас он тот, кто стоит между мной и свободой. И этого достаточно, чтобы обагрить песок этого амфитеатра его кровью, получив в награду долгожданный покой.
— Гладиаторы! Воздайте честь своим господам! — прогремел голос диктора и толпа замолчала, затаив дыхание.
Слегка сжав рукояти мечей в своих руках и ощущая, как плечи стягивает кожаный нагрудник, я повернул голову, посмотрев на высокую трибуну, украшенную белым мрамором, золотом и разнообразными тканями.
В разных мирах богатые люди всегда выделяли своё положением, показывая черни их статус. Пустая трата ресурсов и времени, которые можно было пустить на нечто большее…
Я видел краем глаза, как мой соперник повернулся и высоко поднял свой двуручный меч.
— За дом Аврелеев! — громко прокричал он своим юношеским голосом, смотря на одетую в богатые ткани черноволосую девушку, сидящую рядом с жирным толстосумом.
И, услышав его крик, девушка благосклонно улыбнулась, качнув головой.
Женщины… Одна из причин, почему такие идиоты гибнут молодыми. Их погоня за жизнью в конечном итоге приводит их в могилу… Или ко мне.
Увидев, что я стою и не двигаюсь, толстосум недобро прищурился и, громко высморкавшись, махнул на меня рукой.
То, что он сейчас сделал, являлось высшим оскорблением в этом мире, но для него я был лишь никчёмным мясом для развлечения, что подтвердилось криками и улюлюканьем толпы. Их смех и голоса, которыми они ранее превозносили меня, теперь оказался на противоположной стороне баррикад.
Таковы люди, и я привык к этому.
Махнув в очередной раз рукой, толстосум сделал знак диктору и тот вновь прокричал:
— Да начнётся бой!
Я видел, как мой соперник сорвался с места и, занеся двуручный меч над головой, с криком понесся на меня.
Его голова, ноги, руки и тело… Всё это было открыто для ударов, будто этот юноша никогда ранее не участвовал в боях.
Находясь в расслабленном состоянии, я слегка дёрнул кистями рук, дав себе почувствовать вес своих мечей, которые унесли десятки, если не сотни, жизней.
Они были, как всегда, тяжелы и давили на мою душу. Но, спустя столько сражений и количество отнятых жизней, я привык к подобному.
Я не боялся крови, мёртвых тел и трупного смрада. Этот запах был мне родным. И я также не чурался использовать низкие методы борьбы. Ведь важно лишь достижение цели, а остальное — нет.
Именно поэтому, как только парень оказался в зоне досягаемости, я резко присел и, зачерпнув клинками песок, бросил его в глаза юнца, попутно уходя вбок и пропуская его тело.
— А-а-й! — прорычал он, сбившись с темпа и опустив меч, что стало для него последней ошибкой.
Росчерк клинков, от стали которых отражались лучи солнца,
