судорожно кивнула она и, набравшись храбрости, почти неслышно спросила: — А вы… вы правда бог смерти?
— Он самый, — заверил я её и закрыл дверь.
Отлично, слух обо мне уже запущен. Думаю, к началу презентации половина города уже будет знать, что в особняке князя завёлся бог. Наверняка, мало кто поверит в то, что это правда, но любопытство должно привести людей на площадь, где я и выдам свою пламенную речь.
Пока же я глянул на сонно хлопающего глазами Акима и активировал «Дверь Богов». Она затянула дверной проём, ведущий в ванную комнату.
— Джунгли? — произнёс фамильяр, глядя на «Дверь Богов». За ней действительно красовалась сочная зелень, укрытая полусумраком тропического леса. По лианам скакали обезьяны, между ветвей летали яркие попугаи, а где-то в самой чащобе грозно рычал какой-то зверь.
— Угу. Они самые. Родной мир ящеров. Пошли, — проговорил я, шагнув в «Дверь Богов».
Аким полетел следом за мной. И мы оба оказались в объятиях влажного, тёплого воздуха, липкими пальцами тронувшего мою кожу. Дышалось тут тяжело. Одежда сразу начала промокать от влаги, а в ноздри пробрался насыщенный запах перегноя.
— Почему ты перенёс нас именно сюда, угукх? — спросил Аким, усевшись на моё плечо.
— Буквально в километре отсюда джунгли заканчиваются, — коротко сказал я, глянув на арку, сложенную из камней, покрытых зелёным мхом. Её ещё затягивала «Дверь Богов»' и можно было увидеть спальню. Но вот магоформа мигнула и пропала.
Подобные арки были во всех мирах — и служили они ориентиром для богов. В Книге имелись координаты всех таких арок. Благодаря им проще было путешествовать в миры, которые тот или иной бог ещё не посещал. Ну, вот как я, например.
— Пошли, — проговорил я и двинулся по звериной тропке, петляющей между папоротниками, достигающими моего роста.
Дорогу пришлось расчищать руками, отодвигая ветки, лианы и прочую растительность. Ноги же пыталась сожрать чавкающая земля, а перед лицом постоянно вилась раздражающая мошкара. Ещё и какая-то мерзкая обезьяна швырнула в меня твёрдый плод, похожий на шишку. Я увернулся от него и кинул в животину «стрелу». Та тоже увернулась от магии и умчалась прочь, злобно вереща.
— Гадский мир, — пробурчал я себе под нос. — Всего несколько минут тут, а уже ненавижу его.
— Я испытываю аналогичные чувства, — проговорил Аким.
А дальше было только хуже. Нас последовательно попытались сожрать три монстра: огромный паук, ящер, похожий на динозавра, и громадная саблезубая кошка. Я, конечно, всех отправил на тот свет, поглотив их души, однако испытал раздражение. Кажется, я уже вышел из того возраста, когда битвы с монстрами доставляли мне удовольствие.
Благо, вскоре показалась опушка джунглей. Мы с Акимом вышли из сумрака и очутились на холме, покрытом зелёной сочной травой. На тёмно-голубом небе светило слегка зеленоватое солнце, белели барашки облаков, а у подножия холма поблёскивала полноводная голубая река. По ней плавали пароходы с громадными гребными колёсами и прогулочные парусники.
Река огибала крупный город, утопающий в зелени. С холма превосходно было видно, что город состоял из здоровенных пирамид песочного цвета. Иных строений в городе не оказалось.
— Хм, — задумчиво хмыкнул я, потерев подбородок. — Кажется, ящеры живут все вместе. Вон в той пирамиде, к примеру, наверняка может разместиться не одна тысяча жителей.
— Ага, — согласился Аким. — Помнишь мир, где были дома по двадцать этажей и длиной в целый квартал?
— Угу. Я понял к чему ты. Думаешь, в этих пирамидах тоже есть магазины, школы и прочие учреждения? Да, вполне вероятно. Наверняка, некоторым ящерам даже нет никакой нужды покидать пирамиды. В них все есть для жизни.
— Смотри, люди! — выдохнул фамильяр, заметив человеческие фигурки, бредущие по дороге, идущей по берегу реки.
Они были довольно далеко, но я всё равно сумел разглядеть то, что на людях красовались какие-то обноски. На их руках поблёскивали кандалы, привязанные к длинной цепи, пропущенной через всю колонну людей. Впереди и позади них шли ящеры, вооружённые как саблями, так и винтовками. И был даже один ящер верхом на ездовой кошке, мягко ступающей по земле. При этом ни у кого из ящеров не было крыльев. Это значило, что они из низшей касты. У высшего сословия ящеров крылья имелись.
— Рабы, — сделал я вывод, глядя на людей. — Ничего странного. Только вот непонятно: именно в этом мире все люди рабы или есть и свободные, как и на Земле-7? Не хотелось бы мне притворяться рабом, разгуливая по городу. Рабов ведь не везде пускают.
— Надо взять «языка», угукх.
— Идея хорошая. Но не стоит забывать, что я теперь бог. «Языка» придётся брать очень аккуратно. Лучше всего, чтобы местные сами напали на меня. Тогда я могу защищать свою жизнь без оглядки на Книгу Богов, — проговорил я, сощуренными глазами глядя на процессию. Она должна была пройти между двух холмов, один из которых скроет её от взглядов тех, кто находился на реке. Идеальное место для засады. Только бы успеть туда добраться.
— За мной! — выдохнул я и помчался вдоль кромки леса, чтобы тень от деревьев скрывала мой силуэт.
Фамильяр полетел следом за мной. А я, продираясь сквозь высокую траву, пачкающую штаны зелёным соком, добрался до крутого склона. Быстро спустился по нему, едва не навернувшись пару раз, а потом оббежал ещё один холм и увидел нужную мне просёлочную дорогу. Она пугливо пробиралась между двух холмов. И ящеры с рабами уже проникли в это, так сказать, ущелье. Они шли в мою сторону, а я притаился за раскидистыми кустами, соображая, как бы лучше провернуть операцию.
Всего я насчитал пятерых ящеров и три десятка измождённых рабов. Наверное, чешуйчатые гады не сильно испугаются, ежели я выйду из кустов прямо перед их мордами. Оружия у меня нет, как и магического перстня. Кажется, этим-то и стоит воспользоваться.
Когда процессия была в середине ущелья, я выбрался из кустов на середину дороги и быстро пошёл к ящерам. Они заметили меня. И тотчас в мою сторону бросился чёрт на кошке. Зверь стремительно приближался, взрывая землю крепкими когтями и сверкая жёлтыми хищными глазами. А его всадник, облачённый в лёгкие доспехи из какого-то белого материала, похожего на гипс, вытащил из-за спины винтовку и наставил её на меня.
— Замри, раб! — прошипел ящер на своём родном языке, который, я по долгу профессии мстителя, великолепно знал.
— Замер,
