голос.
Оказалось разговаривать с ним вовсе не плохо, он был отличный собеседник. Слушал, не перебивал и навязывал своё мнение.
Я рассказывала ему, что являюсь практически хозяйкой этой планеты и ищу мужа.
И почему то доверила свою боль о том, что потеряла ребёночка.
И зверь завыл!
Он поднял страшную, узкую морду и издал настоящий плач, словно оплачивал мою потерю вместе со мной.
— Калио если ты на Митри, дай мне хоть какой то знак или я сойду с ума. — заорала я перебивая вой животного.
Мы с ним замерли вновь.
И вдруг чудовище подняло переднюю лапу и провело когтями по своей голове.
Именно провел, а не почесал. Словно хотел сиахнать невидимую чёлку.
Этот жест исполнял только один челове.
— Калео? — забормотала я, боясь поверить. — Это ты?
Зверь поднялся и подошёл уперевшись мордой в контур и завилял хвостом.
Я устала!
От погони, похищений. Боли потери мужа, плода! Прыжков в порталах и переживаниях о родных.
Я закрыла глаза, набрала в лёгкие воздух и протянула руку, снимая защитный контур.
Пусть всё закончится сейчас!
Большой горячий язык, осторожно и медленно облизывал мои пальцы и особенно трепетно ладонь. Зверь тихо, утробно рыкнул, словно поучая неразумную меня и я заулыбалась, почувствовав облегчение и участие.
Он не собирался меня есть!
Тёрся лобастой мордой о мой живот и вв/вылизывал колени.
Заглядывал в глаза и открывал пасть, словно смеялся, но страха я больше к нему не испытывала.
Почесала ему за ухом и более темную морду.
Он исхитрился и достал всё таки языком, до моей щеки, оставив мокрые следы и вызвав смех.
А ещё пытался залезть своим черным носом, под подол, шумно вдыхая.
Это уже было возмутительно и я пригрозила его изгнать.
Позже мы лежали на песке и я обнимала его мягкую шерсть, а он дышал и вздыхал, словно человек.
Так нас и застукала Соль, которая незаметно появилась и перевоплотилась, пока мы были заняты.
— Ты совсем ополоумела Шарма Дюваль? Уже с чудищами обжимается, зоофилка шальная? На нем насекомцев наверное тьма и микробов всяких. И как только он тебя не сожрал, идиотину беспечную? Ушла на миг, а они тут…
Зверюга от возмущения зарычал на Луну.
— Тише Сиэр, не слушай её. Ты хороший мальчик и даже не пахнешь псиной.
Я показательно зарылась лицом в шею и глубоко вдохнула.
А тётушке ответила сухо.
— Не смей обижать моего друга. Нет у него никаких насекомых. Мы их не создавали.
— Вы и это зубастое тело не создавали, но оно же здесь? И почему Сиэр?
— Он может быть моим мужем Луна. — ответила задумчиво, нежно гладя балдеющую тварь.
— Возможно подвергся метаморфозе как и мы. Утром когда произойдут изменения, посмотрим что станет с Сиэром.
— Ну что ж. — на удивление, она не стала спорить. — Пусть защищает от других кошмаров скал, раз уже здесь пригнездился. Кстати я была на Терре.
— Правда? — оживилась я. — Ваэля не видела? Он обещал попытаться разузнать о родителях.
— Аскин болен чем-то не понятным. Глаза красные, похудел, весь бледный, словно его пытают или ест нечто из нутри. Неужели так страдает от того, что ты сбежала?
— Не хочу о нем говорить.
— Он тоже твой муж, хочешь ты этого или нет. И хоть связи не было, но ритуал вас соеденил.
Я сдала губы, не желая продолжать о нем разговор.
— Он марионетка, всем заправляет первый советник и уже в открытую. Королева с детьми уехала в дальнее поместье, оставив свиту и королевские почести. С ними отправилась и супруга Ваца.
Среди знати недовольства. Налоги выросли за месяц в трое.
— Что? Месяц? На Терре прошел месяц?
— Да Шарма. Я опасалась того, что время на планетах течет по разному, но что вот так. Прими это.
— Здесь прошло всего два дня. А на Терре месяц? Это значит, что на Терре двести сорок лет?
Я не могла в это поверить. Новость ударила меня так сильно, что я впала в полный ступор.
Я уже никогда не увижу Гора, его жену и даже племянника. Но самое главное, что я не выполнила обещания данного сестре. Для неё я не вернулась! Их уже никого нет в живых. И вчера не было. Они умерли тогда, когда я попала на Митри.
Всю ночь я просидела, глазкя в одну точку, но не заплакала ни разу. Мои слезы вдруг закончились.
Сиэр лежал подле и не делал никаких движений привлечь моё внимание, отчего я ещё больше прониклась к нему уважением и решила ни за что не оставить его здесь при любом раскладе.
Под утро сон сморил все же меня. А просыпалась я в томной неге. Мне снился Калео, нежно целующий моё лицо невесомыми поцелуями. Я тянула к нему руки и он гладил их, обнимая. В какой то момент я почувствовал прикосновение к груди и возбуждённо застонала. Его язык тут же проник мне в рот и я открыла глаза.
Передо мной был муж.
— Это всё таки ты? — отходя от дрёмы тихо спросила я.
Вчерашний стресс разучил меня слишком остро реагировать. Я просто устало улыбалась, чувствуя некое окончание сложнейшего пути.
— Ты нашла меня, моя отчаянная девочка. Любимая, единственная.
Мы больше не говорили. Поцелуи чередовали с разглядыванием лиц. Пальцами цертили линии бровей и скул и сново сливались в поцелуях. Мы не могли жить полной жизнью друг без друга, поэтому наши жертвы стоили того, чтобы встретиться вновь.
В какой то момент, наши объятия изменили характер напора и я уже лежала на спине, а Калио между моих ног. Как вдруг.
— Серьезно? Вы сделаете это прямо здесь и при мне?
— Ты ещё кто? — грубо спросил перевозбужденный муж. Он ненавидел когда его отвлекали от подобного занятия.
— Прикрой свой голый зад, мальчишка! — возмктилась Луна.
— Кто бы говорил? Сама сидишь светишь мячиками.
И у меня началась истерика.
Я смеялась так, что думала вывехну челюсть. У меня болел живот и стучало в висках, но я не могла остановится.
Мои спутники молча созерцали и терпеливо ждали когда я заткнусь.
— На голые и что же тут такого прямо смешного? — фыркнула Соль.
— Как теперь то одежду будем делить?
Но разделили довольно просто.
Рубашку отдала Луне. Брюки Калео,
