вода — доброта ведь и есть дырочка, через которую то, что должно быть внутри, только для самого себя, утекает к другим людям. Поэтому Илон Баффетт Гейтс Младший позволял себе быть добрым только раз в году, в день рождения.
Обычным людям в этот праздник покупают подарки, но миллиардер и так может в любой день купить себе всё, что пожелает, поэтому Илон Баффетт Гейтс Младший отмечал годовщину своего появления на свет особенным образом: он сам дарил подарки.
Утром он ходил по улицам с пачкой денег и каждому попрошайке, какого только ни увидит, давал по стодолларовой купюре, говоря: «С днем рождения!».
После обеда он играл в «Спонсорское лото». Целый год ему поступали заявки от разных благотворительных фондов, больниц и университетов с просьбами о финансовой помощи. Каждой заявке присваивался номер. Фишка с цифрой клалась в стеклянный барабан. В день своего рождения миллиардер крутил барабан, и один за другим выскакивали три счастливых номера. Первой фишке Илон Баффетт Гейтс Младший выделял сто процентов запрашиваемой суммы, второй — пятьдесят, а третьей — двадцать пять.
Но самый интересный и приятный подарок манхэттенский волшебник приберегал на вечер, когда он отправлялся…
А, впрочем, нет, эту сказку надо начинать по-другому. Забудьте всё, что было поведано раньше, и слушайте так, будто ничего про доброго миллиардера не знаете, а то вместо сказки получится сценарий голливудского фильма. Американских фильмов и без нас пруд пруди, не то что американских сказок.
Итак, секонд трай.
Жили-были на острове Манхэттен трое друзей: Чики, Мики и Дики. Они очень любили друг друга и проводили много времени вместе. По вечерам они сидели в облезлом баре «Лоунли райдер», где старый музыкальный автомат играл ковбойскую музыку, и пили пиво, потому что это самый дешевый из веселящих напитков. У них как у постоянных посетителей даже был свой столик — номер четыре, прямо рядом со стойкой.
Чики был стартапер, у которого имелись отличные идеи, но не хватало средств на их реализацию. Мики был программист, работавший за гроши на скучной работе. Дики несмотря на мужское имя была девушкой, начинающей актрисой — из тех, кто начинает, начинает, да никак не начнет.
Отношения между ними были очень хорошие, но очень сложные. Чики и Мики, дружившие с детства, были влюблены в Дики; ей они нравились оба — и задорный Чики, и застенчивый Мики. Девушка никак не могла решить который больше. Положение отягощалось тем, что Чики хотел добиться любви Дики, не рассорившись с другом, и Мики тоже ни за что не согласился бы обидеть своего приятеля, а Дики тянула еще и потому, что боялась выбрав одного потерять другого. Одним словом, тут было много, даже слишком много любви, и все от этого немножко мучились, а в общем были очень счастливы.
— Чокнемся, неудачники? — предложил Чики. — Давайте по очереди жаловаться на жизнь, ведь для этого люди и дружат. Чур я первый.
Двое остальных приготовились слушать.
Чики начал:
— Здравствуйте, меня зовут Чики. Я неудачник. У меня есть великая бизнес-идея, для которой требуется всего пятьдесят тысяч, но их нету и взять неоткуда. Я чувствую себя рыбаком, который сидит без удочки над прудом, где плавает золотая рыбка. Поймаешь ее — и исполнятся все желания: станешь богат, знаменит и сможешь жениться на самой лучшей девушке планеты… — Тут он посмотрел на Дики, и та порозовела. — Но удочки у меня нет и не будет. Волшебная рыбка достанется кому-то другому, как и лучшая девушка планеты. А я состарюсь в погоне за успехом и стану таким же пьянчужкой, как вон тот мистер.
И Чики показал на человека в потертой куртке, который сидел перед барной стойкой — очень близко, но спиной к компании с опущенной на руки седой головой. Должно быть, выпил лишнего и уснул.
— Меня зовут Мики и я неудачник, — продолжил печальную игру второй из друзей. — С утра до вечера я просиживаю штаны в офисе, разрабатывая программу утилизации неорганического мусора, и получаю за это так мало денег, что едва хватает платить за студио. А между тем я придумал новаторскую компьютерную игру, которая могла бы перевернуть всю игровую индустрию. Но я никто и звать меня никак, поэтому большие фирмы даже не читают мою заявку. Я чувствую себя Бетховеном, у которого нет фортепьяно и чью музыку никто никогда не услышит. А это была бы прекрасная музыка…
Про девушку, которой он хотел посвятить эту музыку, Мики ничего не сказал, он был слишком застенчив, но кинул на Дики такой взгляд, что она порозовела еще пуще.
— Теперь я, — сказала она, грустно улыбнувшись. — Меня зовут Дики. Я неудачница. Меня заворачивают со всех кастингов, потому что они для эпизодов и маленьких ролей, а я могу играть только главную роль. Никому не нужна актриса третьего плана, которая будет затмевать героиню. Но кто предложит главную роль девушке без имени? Я читала, что в космосе есть незагоревшиеся звезды, они гаснут, так и не родившись. Это, видно, и будет моя жизненная история. Нормальные женщины находят счастье в любви, но у меня не будет и этого, потому что незагоревшаяся звезда никому не светит и никого не согреет…
Тут Чики и Мики стали убеждать ее, что она и светит, и греет, и Дики дала себя убедить. Они заказали еще пива, развеселились и отлично провели вечер, договорившись завтра встретиться там же как обычно — в половине девятого.
Но завтра посидеть вместе им не удалось.
Утром Дики отправилась на очередной просмотр: в маленьком забродвейском театре искали замену на роль Четвертой Букашки в детском спектакле «Веселый муравейник».
Она сидела в длинной очереди нарядных девушек, с неприязнью глядевших друг на друга, когда в коридор вышла дама в темных очках и медленно двинулась вдоль стульев. Кто-то узнал ее, и прокатился шепот: «Это великая Керри Кауфман! Та самая! Лучший кастинг-директор Голливуда!».
Начинающие актрисы повели себя по-разному. Одни заулыбались, другие приняли независимый вид, кто-то повернулся анфас, кто-то в профиль, кто-то поднял повыше юбку, чтобы продемонстрировать красивые ноги, а Дики взяла и горько расплакалась. Она твердо знала: удача ее дразнит, успех
