* * *
В Огайо я взяла с собой лишь зеленое плиссированное платье, которое купила для выпускного вечера, но так и не надела. Выпускной я провела у могилы Софии, уминая холодную китайскую еду и плетя венки из цветов – моя маленькая дань памяти, ведь она уже никогда не сможет этого сделать.
Джек встречает меня в белой рубашке и брюках. Что за черт?
– Ты прекрасно выглядишь, – с улыбкой произносит он, и я делаю реверанс.
– Мы что, ужинаем в каком-то супермодном месте? – спрашиваю я, когда мы подходим к его седану. Подбираю подол платья и с изяществом пьяной курицы с огромным задом усаживаюсь на пассажирское сиденье.
– Не совсем. – Он выезжает со стоянки.
– А меня выпрут оттуда, если я пролью на себя суп? Потому что это одно из моих любимых занятий, повышает жизненный опыт неряхи.
– Пока ты не кричишь об инопланетянах, с тобой ничего не случится.
– Что? Это же моя традиционная молитва Богам десертов!
Он одаряет меня тяжелым взглядом, который, в общем-то, переводится как «пожалуйста, не надо кричать о пришельцах».
– Ладно, хорошо. Претворюсь нормальной. Только потом не удивляйся, когда я опрокинусь и умру от легочной эмболии, вызванной полнейшей скукой.
Свободной рукой он берет мою ладонь и, ухмыляясь, нежно ее целует.
Ресторан оказывается небольшим зданием из черного стекла в конце Главной улицы. Джек открывает мне дверь, и я проскальзываю внутрь. Хостес ослепительно улыбается нам и, после уточнения Джека насчет столика Ванессы, ведет нас через ряды столиков из темного дерева с зажженными свечами к кабинке. Там, помешивая чай со льдом, сидит женщина с идеально уложенными короткими каштановыми волосами и в модном синем шелковом платье. Она встает и выдавливает странную улыбку, когда наклоняется, чтобы меня обнять.
– Рада наконец познакомиться! – Она смеется, затем обнимает Джека, и мы все садимся. Что происходит?
– Гм, здравствуйте, – говорю я. – Я Айсис, и я в замешательстве.
– Джек много о тебе рассказывал, – с улыбкой разъясняет Ванесса. К нам подходит официант, и она поднимает взгляд. – Выпьете что-нибудь?
– Воды будет достаточно, спасибо, – отвечает Джек и смотрит на меня.
– Эм, просто колу.
Кивнув, официант уходит, и Ванесса с Джеком пристально смотрят ему вслед. Удивительно, что у бедолаги еще не начала кровоточить спина от такого внимания.
– Он информатор? – просматривая меню, тихо спрашивает Джек.
– Нет, – Ванесса качает головой, – но он следил за мной от отеля, так что надо быть начеку.
– Подождите, тот парень? – шепчу я. – Он выглядит совершенно нормальным.
Ванесса улыбается мне.
– Так и должно быть. Давайте слегка собьем его с толку бурным разговором, хорошо? – Она немного повышает голос: – Как учеба, Айсис?
– Я едва не завалила химию, – подыгрывая ей, отвечаю я. – Ненавижу ее, в тысячу раз больше, чем высшую математику. Кроме того, я пукнула на экзамене, и, похоже, профессор Браун это понял, потому что, как следует принюхавшись, сморщил нос и поставил мне тройку за якобы «неправильное определение» – надувательство чистой воды.
Ванесса смеется.
– Что ж, по крайней мере, ты знаешь, в чем не будешь специализироваться. – Она продолжает смотреть на меня, но понижает голос и на одном дыхании спрашивает у Джека: – У тебя есть запись?
– А мне нравится химия, – громко говорит Джек, – но я не рассматриваю ее как будущую специальность. На третьем году она становится гораздо сложнее, так что я подумываю о более простых науках. – Вновь понижает голос. – Она на флешке в салфетке.
Ванесса сочувственно кивает.
– В вашем возрасте я променяла биологию на физику. Меньше противных клеток, больше четких цифр. Намного проще.
Она наклоняется, роняя салфетку на пол, и морщит нос.
– Черт.
– Вот, – Джек пододвигает ей свою салфетку, – возьми мою.
Ванесса улыбается и убирает ее к себе на колени.
– Спасибо. Готова к следующему семестру, Айсис? – плавно продолжает она.
– Если честно, я больше готова к креветкам в чесночном соусе.
– Конечно! Вы двое, должно быть, умираете от голода. Я не имела в виду, что в университете плохая еда! Наоборот, я слышала, у них прекрасный выбор.
– В основном буррито, но я не жалуюсь. Хотя иногда жалуется мой кишечник. Кстати говоря, мне нужно в дамскую комнату. Где…
Ванесса, улыбаясь, указывает в глубь зала.
– Слева от тебя.
Когда я проскальзываю мимо Джека, он ловит мою руку и сжимает ее.
– Ты в порядке?
– Э-э, я сейчас буду есть. Естественно, я в порядке.
Улыбнувшись, он отпускает мою руку. Направляясь к уборной, я ловлю на себе взгляд официанта, но едва он это замечает, как тут же отворачивается. Дилетант.
Здесь даже уборные вычурные. Мраморные столешницы, дорогое мыло, которое не пахнет так, как в кинотеатре. Разглядываю свое отражение в зеркале, мой макияж уже не похож на боевой раскрас енота, теперь он соответствует элегантной кошке, и понимаю, что повзрослела. Не намного. Но повзрослела.
Не намного, но это только начало.
* * *
Когда Айсис уходит, я поворачиваюсь к Ванессе.
– Она очень хорошенькая, – улыбаясь, произносит Ванесса. – Гораздо симпатичнее, чем я предполагала.
– Что?
– О, ничего. Из твоего описания ее по телефону у меня сложился совершенно другой образ. Обычно таким чувством юмора обладают девушки с самой заурядной внешностью.
Пропускаю ее двусмысленное оскорбление мимо ушей.
– Там признание Терранса, – прочистив горло, перевожу тему. – Он очень четко произносит оба имени.
Ванесса улыбается, тщательно просматривая свое меню – блеф, разнообразие блюд интересует нас в последнюю очередь.
– Признания наркодилера недостаточно. Но это хорошее начало. Нам бы еще установить кейлоггер8, и тогда они точно будут у нас в кармане.
– И как это сделать? – Хмурюсь. – Уилл меня опасается, я несколько раз пытался к нему подобраться, но он всегда ускользает. Кайл менее умный, но Уилл предупредил его обо мне. И теперь они оба меня избегают.
Ванесса пристально смотрит мне прямо в глаза – приказ сменить тему, я уже довольно хорошо изучил язык ее тела.
– Мы с ней встречаемся, – быстро говорю я. – Уже несколько недель. Она моя первая настоящая девушка за очень долгое время.
– Ах да, ты ведь всегда был плейбоем.
– Могу я принять ваш заказ? – Сзади подходит официант, и я улыбаюсь.
– Да, спасибо. Можно креветки в чесночном соусе для отсутствующей леди и филе лосося для меня.
Официант кивает, глазами сканируя каждый миллиметр нашего столика. Однозначно высматривает, как мы передаем друг другу доказательства. Я замечаю странную выпуклость на его поясе – умело скрытую, но для меня все равно очевидную, – и у меня внутри все холодеет. Пистолет.
Не следовало приводить сюда Айсис.
Ванесса постукивает пальцем по меню.
– А мне роллы с омарами. И салат. Спасибо.
Официант кивает, забирая наши меню, и живо уходит.
– У него оружие, – беспечно сообщает Ванесса, помешивая чай. Я киваю, подавляя страх.
– На поясе. Видел.
– И что теперь делать? – Она в задумчивости сжимает губы. – Не хотелось бы, чтобы тебя и твою прекрасную девушку ранили. Вы дети, а она и вовсе невинное гражданское лицо.
– Кто он?
– Без понятия, но могу предположить. Судя по осанке, поведению и походке, военный. Произношение четкое, но есть едва уловимый акцент – явно англоговорящий русский. Я родилась в России. И знаю это наверняка.
– Значит, русский.
– Наемник, – уточняет она. – Может, привратники и хакерская группировка, но у них есть друзья с большими деньгами, и они, очевидно, узнали, что мы за ними охотимся, и решили нанять телохранителей для своих ребят, включая Уилла и Кайла.
Я едва сдерживаю смех.
– Это так нереально – телохранители для хакеров? Для членов королевской семьи, быть может, или для политиков. Но не для хакеров.
– Ты не понял, – быстро говорит Ванесса. – В тот момент, когда на сцену вышел серьезный товар – метамфетамин, героин, торговля людьми, – все изменилось. Наркотики и люди – это колоссальные деньги, а следовательно, огромные ставки. Эти телохранители нужны, чтобы защитить хакерские возможности Уилла и Кайла, а следовательно, и деньги. Незаконный оборот наркотиков и денежных средств финансируют семьдесят процентов всех закупок оружия на легальных и нелегальных рынках. Это не просто «хакеры» или «наркотики». Это власть. Финансируются восстания. Формируются группировки. Это обширная и запутанная паутина. Остановив этих двух ребят, мы спасем много невинных жизней.
– Нет, не спасем. Они просто обратятся к кому-то еще. Существует больше сотни таких, как они.
– Тогда мы уберем сотни. По одному за раз, – безапелляционно произносит Ванесса. Понятно, пора эту тему закрывать. Она отражает позицию правительства: неминуемое поражение, обернутое в иллюзию творения высшего блага.
