Отчитывал брюнет меня регулярно за то, что вожу дружбу с ребятами. Но сам постоянно где-то пропадал, а мне было скучно дружить с девчонками. Вот и сейчас Минас начал читать мне нотации. Но какой же я буду друг, если так легко предам дружбу?
- Они пытались заступиться, но ректор их и слушать не стал, - оправдывала я ребят.
- Кто пытался? - ехидно уточнил брюнет, недовольно хмуря брови. - Ты Артемида больше слушай. Никто и не пытался даже слова в твою защиту сказать. Пропадешь ты с ними.
Разозлившись на Минаса, попыталась сесть, но он удерживал меня.
- А ты чего не заступился? Раз такой храбрый, - съязвила я, хотя понимала, что не права.
Брюнет тут не при чем, я сама во всем произошедшем виновата. Могла же отказаться, но мне захотелось не отставать от компании.
- Я не мог, - спокойно ответил Минас, подминая меня под себя, и навис сверху, чуть вдавливая в кровать. - Меня же не было с вами, и к ректору не вызывали. Поэтому я там только подслушивал и подглядывал.
В тот миг я поняла, что влюбилась в эти веселые глаза и радостную улыбку. Губы его мягкие и такие горячие обожгли и дарили тревожное чувство, болезненно сжимающее мое сердце. Сколько времени мы самозабвенно целовались, даже не догадывалась, но прервал нас Артемид, который схватил Минаса за плечо и пытался его скинуть с меня.
- Прекрати, - крикнула я, вставая на защиту любимого.
- Аулерия, ты же не знаешь, кто он! - словно взбесившись, кричал на меня мой друг. - Он - темный!
Тогда еще не было войны, но уже многие разделились на два лагеря. Артемид с самого начала был ярым противником темных. А я не понимала, чего нам с ними делить. Не придавала значения косым взглядам на любимого. И вскоре его вынудили покинуть академию. Так мы и расстались. Душа моя разрывалась на части от тоски. И только поддержка друзей помогла мне не скатиться в пучину отчаяния. А еще поддерживали заверения Минаса на прощание, что мы все равно будем вместе.
- Аулерия, пора просыпаться, - кто-то легко тряс меня за плечо.
С трудом открыв глаза, увидела, что это Минас. Он сидел рядом, переодетый в черную рубашку.
- Сколько времени? - удивилась я.
Посмотрела на окно, за ним была непроглядная тьма - еще ночь. Обернулась к Минасу, не понимая, зачем он меня разбудил.
- Пора, уже полночь, - подгонял меня любимый, - надень вот это платье.
- Что пора, - я все еще пребывала в замешательстве, даже не сдвинулась с места.
Потерла глаза, пытаясь собраться с мыслями.
- Свадьба, любовь моя. Наша свадьба. А ты ее сейчас проспишь.
- А почему ночью? Завтра днем никак? - идти куда-то совершенно не хотелось, я даже подумывала перевернуться на другой бок и проспать до утра.
- Аулерия, какая же ты соня. Вот нисколько не изменилась. Если сама не переоденешься, то это сделаю я с большим удовольствием, - голос соблазнял, заставляя представить, как он это будет делать.
Резко распахнула глаза. Минас опять подшучивал, тихо посмеиваясь надо мной.
- Хорошо, отвернись, - сдалась я и села.
Потом передумала и легла, плотнее укутываясь в одеяло. Стала под ним снимать с себя платье, запутываясь в подоле. Мне было ужасно стыдно раздеваться перед мужчиной, пусть и любимым, но все равно - стыдно.
Это у него красивое молодое восемнадцатилетнее тело, а у меня тело - уже тридцатичетырехлетней девицы, со всеми отложениями и выпуклостями.
- Аулерия, давай помогу, - раздалось неожиданно очень близко.
Замерла, приготовившись, что Минас начнет действовать. Но он ждал моего разрешения, которое я не намеревалась ему давать.
- Давай! Выйди за дверь, а я смогу спокойно переодеться, - согласилась я.
Тихий смех, и кровать дрогнула, потом демонстративно громко хлопнула дверь. И я смогла выглянуть из-под одеяла с облегчением. Он оставил меня одну!
Выбравшись из кровати, быстро скинула с себя платье и потянулась к черному шелку. Приподняв одеяние, замерла, не понимая, что это?
- Ну, и чего застыла? - насмешливо прозвучало из-за спины.
Взвизгнув, прижала к груди шелк, разворачиваясь лицом к веселящемуся Минасу.
- Аулерия, чего застыла? Время идет, а ты все еще не одета. Хотя в таком виде ты мне больше нравишься, - с нежностью сказал он, прижимая меня к себе.
Горячие ладони обжигали холодную спину.
- Минас, я попросила тебя выйти, - напомнила я ему, краснея от смущения.
- Чего ты стесняешься? - удивленно спросил любимый.
- Есть чего, - недовольно прошептала, опуская голову.
Выхватив платье, он легко разобрался, где низ у него, а где верх, и стал надевать на меня через голову. Вытянув руки вверх, позволила подпоясать себя тяжелым кожаным поясом, переливающимся на свету драгоценными камнями. Потянув за руку, Минас усадил меня около зеркала, взяв расческу, сам расчесал волосы, распутывая колтуны. А я рассматривала платье, которое оказалось прозрачным, и белое белье под ним ярко выделялось. Любимый закончил мучиться с волосами, и я направилась к шкафу, мысленно молясь, чтобы дорогой додумался приобрести хоть что-нибудь черное из нижнего белья. В шкафу ничего подобного не нашла, в комоде тоже и развернулась к любимому, который стоял, сложив руки на груди, и ухмылялся.
- Моя звездочка что-то потеряла?
- Да, тебе ничего не кажется странным в моей одежде? - вопросом на вопрос ответила ему, указательными пальцами показывая на грудь.
- А я думал, когда ты поймешь, что белье под этим платьем не подразумевается, - веселье и еще раз веселье, никакой серьезности в голосе.
- Что? - возмутилась я. - Я не собираюсь идти голой!
- Ты не голая, а в восхитительном платье. Так что снимай, а то я сам это сделаю! - угроза не возымела действия, я лишь гордо отвернулась от него, не собираясь раздеваться окончательно.
Щелчок пальцев, и я в ужасе замираю, понимая, что он это сделал. Я голая!
- Я никуда не пойду! - обиженно воскликнула и направилась к кровати, решительно намереваясь там спрятаться.
- Ох, Аулерия, ну нисколько не изменилась. Строптивая, как и прежде, - услышала я, и даже взвизгнуть не успела, как осознала себя уже на плече у любимого.
- Минас, я сказала, что голой никуда не пойду!
- Да почему голая? Звездочка моя, ты в платье, которое прикрывает все самое соблазнительное.
-Не смешно, Минас. Твоя шутка зашла слишком далеко! Верни меня в спальню! - продолжала кричать я, стуча по его спине кулаками, но ему было все нипочем.
- Не расстраивайся, мы туда непременно вернемся, только проведем церемонию и сразу туда. Я обещаю, любимая!
Так он и шел по коридорам со мной на плече. Крики разносились далеко, эхом отражаясь от высоких потолков. На мой ор сбежались слуги и многие рыцари, это и заставило меня замолчать. Густо покраснела от позора, сама же и рассказала всем жителям замка, что на мне нет белья. Какой ужас! Ну, Минас, я тебе потом отомщу!
- Все хорошо, поставь меня на ноги, я сама пойду, - решив сменить тактику, жалобно взмолилась.
Но желанной свободы не получила, только поменяла положение. Минас опять нес на руках.
- Звездочка моя, ты босиком, так что потерпи, сейчас уже дойдем, - объяснил он свое странное нежелание отпускать меня с рук.
- Ты же тоже босиком, - заметила я.
- Ну, я не заболею, а ты - можешь, - ответил любимый, целуя меня в висок. - Ну, вот и пришли.
Двери открылись, и я замерла от удивления. Он принес меня к алтарю. Как я забыла, что у темных все церемонии проводятся именно здесь.
Маленькая комната была заполнена людьми в черных мантиях с серебряными знаками по подолу. Темные Верховные Магистры - их же всех истребили!
Сжалась на руках у Минаса, боясь даже представить, что им тут понадобилось.
Стоило магистрам заметить нас, как они сразу же опустились на одно колено, склонив голову. Любимый прошел мимо них, не произнося ни звука, а я пыталась лишний раз не дышать. У самого алтаря стояла, лишь склонив голову, еще одна фигура в серебристой мантии, знаки на ней были черными и заковыристыми. Никогда не думала, что буду жалеть о том, что не стала изучать темные руны, хотя Минас мне предлагал. А я со смехом отмахнулась, считая, что не понадобится.
Лиц магистров не было видно из-за глубоких капюшонов. Но что-то неуловимо знакомое было в том, кто стоял сейчас рядом с нами.
- Все готово? - голос, которым задал вопрос Минас, стал властным.
Это очень отличалось от того, как разговаривал со мной. Даже в академии он не позволял себе так ни с кем разговаривать.
- Да, Властелин, - знакомый голос Земера послышался из капюшона.
Так и знала, что это он!
Минас осторожно поставил меня на каменный пол, от удивления даже рассматривать его стала. Черный, гладкий и очень теплый пол. Стоять на таком одно удовольствие.
А пока я была занята, Земер встал перед нами, держа в руках знакомые жертвенные нож и чашу.
Я не удержалась и скривилась. Почему все должно повторяться?
- Любимая? - позвал Минас, протягивая свою ладонь.
- У меня тот еще шрам не зажил, - заныла я, надеясь спастись от участи быть опять изрезанной.
