— Да-да, — соглашалась я. — В определенном смысле так и есть.
Я заперла дверь, слушая, как Вернон бухается в кресло, а Петуния наливает ему бренди.
Я стояла на пороге родового гнезда Блэков, и мое сердце трепетало в предвкушении. Дом я начала видеть еще в начале лета. Но дверь не отпиралась. Был заперт даже лаз для собаки, которым свободно пользовался Арк.
— Хватит вздыхать, — взволнованно сказал дедуля. — Открывай.
Я вздохнула последний раз и потянула за ручку.
Дверь поддалась.
Я ступила на порог своего дома.
И чуть не поседела от пронзительного визга:
— КОГО ТЫ ПРИВЕЛ?! ПОЗОР СЕМЬЕ БЛЭКОВ, БАСТАРД В МОЕМ ДОМЕ!!!
Я так испугалась, что замахнулась палочкой в сторону вопля. Из нее вырвалось пламя, и огромный прямоугольник вспыхнул. Лишь спустя пару секунд я отдышалась и вспомнила, что это был портрет Вальпурги Блэк, о котором предупреждал Арк.
— Давай, начинай свою историю с уничтожения семейных реликвий, — проворчал дедуля, обходя стеночкой догорающий холст, на котором паниковала Вальпурга.
— Простите, бабуля, — пробормотала я, следуя за Арком.
Мы оказались в гостиной, и откуда-то из соседней кухни раздалось бормотание.
— Кричер, домовой эльф. Его не спали, он еще пригодится.
— Он будет меня слушаться? — опасливо спросила я, когда в гостиной появился уродливый эльф в старой тряпке вместо одежды. Он был еще неприглядней, чем гоблины.
— Когда мы проведем ритуал посвящения, будет.
Ритуал присоединения к роду Блэков Арк запланировал на середину августа. Он представлял собой нечто темномагическое — потому что требовал участия магии крови. И хоть я стремилась занять место на семейном гобелене, в этом было что-то жуткое.
— В общем-то, грязновато здесь.
— Когда после обряда ты вступишь в права, мы возьмет деньги из Гринготтса и купим еще одного эльфа. Здесь нужен ремонт, — сказал Арк. — Чего застыла? Пошли, посмотришь комнаты.
О, да мне предстояло увлекательное путешествие на черный рынок. Интересно, как там отнесутся к одиннадцатилетней девочке, покупающей за бешеные бабосы эльфа?
Я целыми днями пропадала в доме. К счастью, Дурсли давно привыкли, что я могу являться только лишь к комендантскому часу в десять вечера — а иногда и не являться, — и не обращали внимания на мое отсутствие. Я часами разглядывала вещи Блэков, особенно меня интересовала жизнь Регулуса и Сириуса — хоть первый и умер в восемнадцать, а второй ушел из дома еще в более раннем возрасте, — их комнаты были сохранены. Один из них мог быть моим отцом, и я не могла не интересоваться их жизнью. Еще я пропадала в библиотеке. Теперь, не ограниченная цензурой дедули, я могла изучать любые труды, и первые несколько дней просто ходила вдоль стеллажей в растерянности от богатого выбора.
И, конечно, я практиковалась со своей новой палочкой. В доме Блэков была специальная зала для оттачивания чародейских навыков. Находилась она в подвале, стены, потолок и пол ее были особым образом укреплены.
Я ожидала, что у меня все будет получаться легко — в конце концов, я и без палочки кое-что могла, но все оказалось сложнее. Заклинания или не выходили вовсе, или давали сбои. Впрочем, за неделю я освоила парочку простых. Дедуля мучил меня, заставляя колдовать безмолвно. Но пока только слегка искрило от простейшего Люмоса. К палочке, оказывается, еще надо было привыкнуть.
Ритуал посвящения приближался неумолимо быстро. За изучением учебников и жизни прежних обитателей дома время летело незаметно.
За день до даты икс дедуля выдал потрясающую в своем роде вещь:
— После ритуала я могу исчезнуть.
Сказать, что я была расстроена — не сказать ничего. Я устроила натуральную истерику, и заявила, что я смогу прожить без ритуала еще лет сто. Но Арктурус был неумолим. Он считал, что ритуал нужно проводить сейчас, и не месяцем позже.
— Когда опасность для рода померкнет, во мне не будет надобности. Но это не значит, что померкнет она после ритуала.
На следующий день, когда я все еще находилась под впечатлением от откровений предыдущего дня, меня ждал еще один сюрприз.
— Что мне нужно будет делать? — спросила я, когда мы спустились в подвал. Спрашивала я уже в миллионный раз, но только лишь непосредственно перед началом ритуала дедуля решил приоткрыть завесу тайны.
— Ничего особенного. Надрежешь ладонь ритуальным клинком, прижмешь руки к Камню Рода и скажешь пару слов.
— Что за слова?
Арк фыркнул и пропустил меня вперед в тайную комнату, где хранился Камень Рода. Это был прозрачный необработанный камень величиной с кулак и лежал он во главе длинного каменного стола посреди комнаты. Я запоздало подумала, что стол этот похож на алтарь для жертвоприношений. И багровые потеки в трещинах неровного камня это подтверждали.
— Запоминай. Прими меня, о, славный род Блэков, если достойна я. Если же нет, погуби меня.
— Офигеть текст! — возмутилась я.
— Не бойся. Камень губит только не истинных наследников.
— Вот те раз! А вдруг я не истинная? Откуда тебе знать! Я вообще бастард!
— Давай еще сбеги, трусишка! — пес вырос между мной и выходом. Кажется, если я откажусь проводить ритуал, он самолично меня загрызет.
Я хмыкнула и взяла ритуальный кинжал. Встала у камня и вопросительно взглянула на Арка. Он кивнул лохматой башкой.
Что-то как-то не очень торжественно. Может, надо было хоть свечи зажечь?
— Не тяни. Полнолуние в пике.
— Фиг с тобой, — я полоснула кинжалом по ладони и приложила окровавленную ладонь к прозрачному камню. В тот же миг он побагровел, будто впитав мою кровушку. Ух ты ж, черт.
— Слова, — напомнил Арк, замерев в трепетном ожидании, что выглядело смешно для пса.
— Прими меня, о, славный род Блэков, если достойна я. Если же нет, погуби меня, — протараторила я.
Точно, торжественностью и не пахнет.
Секунду ничего не происходило. А потом меня втянуло в камень.
Прощай, жизнь молодая!
Увлекательная короткометражка о жизни Блэков со времен основания рода поражала своей кровавостью и жестокостью. Прикончить кого-то после завтрака было в порядке вещей. В темницах по соседству с ритуальной комнатой вечно кто-то стонал. Темные искусства были нормой жизни. Дедуля Арктурус вообще отличался неуемной жестокостью и богатым воображением. Не было в веселом водовороте картинок лишь жизни последних двух поколений.
— Без комментариев, — прохрипела я, вернувшись в этот мир. Я лежала на полу, а над моим лицом склонилась встревоженная морда Арка. Хорошо, что этот садюга остался.
Я села и пощупала голову. На затылке вспухла шишка. Шрам на лбу пульсировал обжигающей болью.
— Кино, кстати, обрезали. Про Регулуса ни словечка.
— Потому что никто не помещал внутрь камня воспоминания. Безответственные глупцы!
Пес дал мне на него опереться, и мы поплелись наверх. В гостиной нас ждал Кричер. Он глазел на меня своими глазелками и хлопал ушами-локаторами. Я упала на диван, взметнув облачко пыли, и прижала холодную ладонь к шраму.
— Уже можно командовать? — спросила я у Арка. Он кивнул, и я сказала эльфу: — Принеси мне, что ли, чая какого, красавчик.
Еще бы праздничный пирог с одиннадцатью свечами, да ладно.
Эльф больше не ворчал и мгновенно исчез, из чего я заключила, что в права я все же вступила.
Офигенски.
До первого сентября оставалось две недели, и я перечитывала внушительный список дел, которые мы должны были закончить до этого дня. Чем дальше, тем больше этот список ширился и рос.
Я привлекла Кричера к обсуждению ремонта дома, и этому вопросу был посвящен отдельный раздел нашего списка. Арк хотел обновить защитную магию, я хотела новые обои и электричество, Кричер хотел, чтобы ремонтники не уперли семейные ценности. После долгих споров Арк решил, что, кроме покупки эльфа, мы наймем строительную бригаду. Самой надежной и неболтливой, но и самой дорогой, по его словам, были «Вронски и сыновья», их офис находился в Лютом переулке.
Этим же днем Кричер принес ключ от семейного хранилища Блэков, и мы с дедулей отправились в Гринготтс.
Гоблины не давали комментариев. По-моему, их вообще мало беспокоило, что за сокровищами пришла малявка. Все, что их волновало, так это наличие ключа и положительная реакция двери сейфа на мою кровушку.
Я отсчитала двести галлеонов аванса для «Вронски и сыновья», вторую порядочно объемную сумку набила деньгами за эльфа. И еще пятьсот галлеонов для человека по имени Гавер Стрейнджер. Ребята, с которыми я собиралась связаться по указке дедули, были серьезными, и чеков не принимали.
Я раздвинула горлышко рюкзака, купленного два года назад в Косом переулке, и сложила туда три тяжеленных мешка. Легко закинула рюкзак за спину. Это была дорогая покупка, и я копила на нее два месяца, но оно того стоило. Емкость сто литров, грузоподъемность двести пятьдесят фунтов, облегчение веса десятикратное. При желании я могла поместить туда человека. Уже залазила внутрь для интереса. Ничего так, нормально.
