есть родина первой инкарнации в этом виде, это родина и Ри тоже. Он тоже оттуда. Потому что откуда бы у него смычка с одним из порталов на Терре-ноль?
— Погоди, — попросил Пятый. — Ты говорил, что смычки есть у всех вас.
— Верно, — согласился Ит. — Но кто тебе сказал, что только мы являемся элементами этой системы? Их дохренища! Да, мы ключевые, по всей видимости, но это не отменяет всех других. Наоборот. Они необходимы. Представь себе замо́к, висящий отдельно от двери, и ничем с ней не соединенный? Какой в нём смысл? Значение имеют все! И всё! В этом мы имели возможность убедиться неоднократно.
— Логично, — согласился Пятый. И тут же усмехнулся.
— Ты чего смеешься? — не понял Ит.
— Да, блин… неудобно говорить… Саб затащил Лина на «Приму», догадайся, с какой целью, и они после этого две недели ржали над словом «логично», — пояснил Пятый. — Да и сейчас порой тоже. Что-то у них там логичное получилось.
Ит покачал головой.
— У тебя с ним как? — спросил он.
— Да не очень, — вздохнул Пятый. — У нас как-то больше с Эри… срослось. Не ожидал от себя. Да и она, кажется, не ожидала, что так получится. Я потом расскажу, ладно?
— Конечно, — кивнул Ит. — Давай дальше по делу, раз уж начали.
Так вот. Вся эта система, частью которой мы являемся, сейчас пришла в резонанс — и она, по всей видимости, меняется. Она начала менять в тот момент, когда я попал на Терру-ноль, и уже дальше начинаются события, которые, раз за разом, показывают, что происходящее, местами прямо, местами опосредованно, связано с тем, чем являемся мы. Очень, ну просто очень долгое время мы старательно это всё игнорировали. Ри в том числе, надо заметить, потому что интересовали его в тот период совсем другие вещи. Работа. Джессика. Дети. Снова работа. Снова дети. Он был славным парнем, поверь, он был добрым, всех любил, и… всё шло своим чередом, не смотря на трудности. Но в какой-то момент, во время очередного этапа наших, так сказать, изысканий, он что-то для себя понял.
— Постой. Ты сказал о резонансе. Он подразумевает некое внешнее воздействие, — произнес Пятый.
— Так это мы и есть, по сути.
Ри понял, что происходит что-то неладное, первым. И немудрено. Он действительно умнее всех нас, и то, что он сумел осознать нечто принципиально новое — закономерно. Но вот что именно, и как именно он осознал, мы начинаем понимать только сейчас. Равно как и он сам. Все наши разговоры на Берегу… он тогда построил ложную модель, а вот теперь, кажется, подходит к истиной. Та, прежняя, была слишком примитивной. А вот после начала создания Адоная он понял, что ошибался, и…
— И решил сохранить нам жизни? — уточнил Пятый.
— Верно. Но при этом — он теперь для нас в разы опаснее, — вздохнул Ит. — Потому что сохранять нам жизни он хочет для того, чтобы вернуть систему в то состояние, в котором она была до вашего решения.
Пятый задумался.
— Может быть, Ариан прав, — осторожно сказал он. — И всё следует вернуть на круги своя.
— Не факт, — покачал головой Ит. — Не факт, что следует, и не факт, что вообще возможно. Вот именно это мы и хотим понять. А он, как ты догадываешься, уже для себя всё решил, или скоро решит, и он явно не в настроении предоставить нам время и место для понимания и решения. Поэтому сейчас нам придется ох как побегать, да и повоевать, боюсь, тоже.
— Повоевать? — нахмурился Пятый. — Зачем? С кем?
— Пока не знаем. Вероятно, с теми, кто искренне, от всей души желает нам добра, — хмыкнул Ит. — Хочешь обратно на третье предприятие? А Рдеса снова, раз за разом, хоронить хочешь? А осознавать, что в кластере Сети, который ты тащишь столетиями на своем горбу, тебя либо ненавидят, либо вообще о тебе не знают, хочешь?
— Это эгоизм, «хочешь», — пожал плечами Пятый. — Мало ли, что хочу лично я? Это имеет какое-то значение?
— Сильно подозреваю, что да, имеет, — Ит серьезно посмотрел на Пятого. — Потому что круги ада, которые мы раз за разом проходили, являются тюрьмой, в которой мы закрыли сами себя, но вот только сделали это сгоряча, не подумав хорошенько. Мы сами каким-то образом обрекли себя на бесконечную боль и потери, вот только хорошо ли это — и не по отношению к нам, а по отношению к другим? Кого ещё, кроме себя, мы сделали этим несчастными? Нет, в этом всём есть какая-то ошибка, фатальная ошибка, тут что-то глубоко неправильно. Совсем не факт, что мы сможем добраться до истины, но — повторю — чтобы понять, что делать дальше, надо понять то, о чем я тебе уже сказал. Перспективы системы. И очень надеюсь, что Альтея нам в этом поможет. Конечно, она не полное отражение всего и вся, но достаточно объемное, чтобы хоть в чем-то разобраться. Поверь, это уже немало.
— Ну… хорошо, — кивнул Пятый. — С твоего позволения, я потом посмотрю на аппаратную базу этого всего, интересно. Давно с таким не сталкивался.
— Не «давно», а «никогда», — поправил Ит. — И я тоже никогда. Вот не поверишь, я сварившийся заживо гель-блок впервые увидел только тут, пять месяцев назад, когда мы эту самую аппаратную базу собирали.
— Информационный гель-блок? — глаза у Пятого округлились. — Бионический? Как?..
— Ну вот так, — пожал плечами Ит. — Вылечили, кстати, такие блоки среда операционная, в которой ты сам немало времени провел, неплохо лечит. Они же условно живые считаются. Но запах… Илья тогда сказал, что мы словно на «Вереске» в район боевых действий попали. И лечить предстоит сгоревших в броне бойцов. Во как воняло!
— Ты много работал в районах боевых действий?
— Да немало, — усмехнулся Ит. — Я же военный врач, специализация — первичка, такое мы с рыжим лучше всего умеем. Нет, лечим тоже хорошо, но основная квалификация именно эта.
— Хочу учиться, — вздохнул Пятый. — Раз уж так получилось, надо.
— Надо, — кивнул согласно Ит. — Ты подумай, куда больше тянет, и реши. Спецов тут, кстати, полно, и самых разных. Эта экспедиция по трём галактикам собиралась. Тут кого только нет. И совершенно не обязательно лезть в медицину, уж поверь мне.
— Медицину надо, хотя бы начальный уровень, — Пятый задумался. — Омерзительное чувство — происходит что-то плохое, а ты помочь не можешь. Почти ничем. Сколько раз это было…
— Ну, бери тогда курсы, из начальных, тут и Фэб есть, и Илюха, это наш главный… в общем, и экзамен примут, и шкуру спустят, была бы охота, — Ит усмехнулся. —
