ветру прилетели его братья, чтобы послушать историю о клене и цветке. Они поняли, что были слишком строги к нему и разрешили ветру гулять, как раньше и жить там, где ему хочется.
Но ветру уже нравилось место, в котором он жил. Он наконец познакомился с кленом и лилией и больше не боялся им показываться.
Теперь ветер знал, что умеет не только разрушать, но и заботиться о других, а самое главное — что ошибки можно исправить, какими бы страшными они не казались.
Важную чашку подарили бабушке, когда та была ещё молодой девушкой. Чашка была сделана из фарфора и украшена росписью с позолотой. И она справедливо полагала, что имеет полное право на то, чтобы чувствовать себя самой ценной из всей посуды. Ведь бабушка относилась к своему подарку очень бережно. К тому же, один только ее внешний вид внушал трепет и уважение всем другим чашкам, тарелкам и различной кухонной утвари.
Со временем чашка стала немного потертой, но по-прежнему была в приоритете у своей хозяйки. Все изменилось, когда бабушки не стало — она была уже очень стара и однажды просто не проснулась утром, как обычно. После похорон важная чашка вместе с другой посудой грустила и пылилась в шкафу несколько месяцев. Так было, пока не приехала дочь старушки и не занялась разбором вещей, оставшихся в квартире. Она решила переехать сюда вместе с дочерью.
В тот день женщина собирала посуду своей матери в коробку. Она положила чашку туда же, не обратив внимания на ее роспись и позолоту. Чашка была возмущена и обижена. Особенно когда заметила коробку, где была другая посуда, которую, по всей видимости, женщина собиралась поставить в шкаф.
В кухню вошла маленькая девочка. Она заглянула в коробку, достала чашку, повертела в руках и спросила:
— Мама, можно я оставлю ее себе? Она такая красивая.
— Боже, зачем? — раздраженно сказала женщина, но через пару секунд вздохнула и сказала уже более спокойно:
— Хорошо, Катя, только будь осторожна, она может разбиться.
Чашка была возмущена до предела. Они что, решили, что она игрушка? Как можно ее, такую ценную и важную, просто отдать ребенку, который не умеет обращаться с вещами? Она знала эту девочку, потому что та раньше часто приходила к бабушке. Как-то жертвой Кати стала голубая тарелка, с которой, кстати, чашка почти дружила…
Но важная чашка ничего не могла изменить. Катя отнесла ее в комнату, где уже стояла детская кровать, ящик с игрушками и маленький стол со стульчиками. На этом столе и было суждено поселиться чашке.
Девочка любила играть в День рождения со своими игрушками. Для этого она рассаживала за столом своих двух кукол, медведя и странного зайца, похоже, довольно старого. Из важной чашки должен был пить именинник, а остальным гостям девочка раздавала игрушечные пластмассовые стаканчики. Потом появлялись такие же игрушечные тарелочки и пластиковый торт.
По ночам игрушки оживали. Они были рады, что теперь у них есть настоящая чашка. А вот чашке это совсем не нравилось.
«Что за глупость? Они даже не умеют по-настоящему пить! Я сделана для живых людей. Как это унизительно — провести остаток жизни с игрушками, вместо того, чтобы исполнять свое истинное предназначение» … — тоскливо думала чашка.
Обычно именинницами в игре становились куклы, чуть реже — медведь, и никогда — заяц. Заяц знал о том, что он — случайный гость на этих вечеринках, но все же старался не грустить по этому поводу. Девочка подобрала его на улице, и, наверное, он должен был быть ей благодарен… Игрушка выглядела довольно нелепо из-за вытянутых чересчур лап, длинного, совсем не заячьего хвоста и шерсти оранжевого цвета.
Другие игрушки терпели его присутствие, так как уже привыкли к нему. Но общаться с ним никто не хотел, и заяц обычно молчаливо смотрел на их игры, оставаясь в стороне. Конечно, он и мечтать не мог о том, чтобы сесть за стол с фарфоровой чашкой. Тем более, что чашка каждый раз презрительно хмурилась, если он смел взглянуть на нее.
Однажды к маме Кати пришла подруга со своей дочерью. Девочкам пришлось вместе остаться в детской, пока их мамы пили чай на кухне. И все было хорошо, за исключением важного обстоятельства. Гостья часто обижала Катю в школе, потому что та казалась ей странной. И сейчас она не придумала ничего лучше, чем использовать эту встречу для очередного унижения Кати.
— Как будешь меня развлекать? — надменно спросила у девочки ее гостья.
— Никак. Я не хочу с тобой играть, — ответила Катя с дрожью в голосе.
Гостья прошлась по комнате, и насмешливо спросила, осматривая старые обои и облупившийся потолок:
— Как ты живешь в таком старье?
Затем она подошла к столу с игрушками, схватила зайца и разразилась громким хохотом:
— А это что за чучело?
В эту секунду Катя просто возненавидела свою обидчицу.
— Не трогай его! Отдай! — закричала она и стала вырывать зайца из рук гостьи.
Что-то хрустнуло. Девочки разлетелись по разным углам комнаты. У Кати в руках остался заяц без задней лапы.
Но сейчас ей было важно другое. Катя швырнула зайца за диван и накинулась на обидчицу. Мамы девочек тут же прибежали, услышав громкую возню, и обнаружили их, вцепившихся друг другу в волосы.
Гости немедленно покинули дом. В тот день Катя ни во что не играла, и, занятая своими переживаниями, забыла про нелепого зайца, который остался лежать без лапы за диваном.
Настала ночь. Все игрушки знали, что произошло, и притихли. Заяц плакал за диваном, горько и безутешно. Казалось, что он оплакивал не только свою лапу, но и что-то другое, более важное. И что ему давно хотелось поплакать, вот только не было повода. А теперь, начав, он не мог остановиться…
— Что же, — наконец сказала кукла, старательно притворяясь, что ничего не слышит, — Сегодня мама Кати, кажется, купила новый журнал мод. Я предлагаю проникнуть в ее комнату и взять его на время.
— Да, отличная идея! Пойдем сходим в ее комнату, — оживилась ее подруга. Медведь поплелся за ними, видимо, побоявшись оставаться с зайцем наедине.
Важная чашка думала. Она думала о том, откуда в ней вдруг появилось щемящее чувство, которое становилось сильнее, когда она слышала плач зайца. И еще ей вдруг впервые захотелось помочь кому-то. Не потому, что в этом было ее предназначение. А потому, что тому, другому, было больно.
— Послушай, заяц, — вдруг сказала чашка, удивляясь
