как обычно, в захолустном баре для людей на окраине Вертепска.
— Привет, Лико, — кровожадной улыбкой ощерился вампир.
Дилерами пота обычно были вампиры. Они давно просекли, что инкубам пот — как наркотик людям, и стали им приторговывать. Вампиры — не оборотни, тел человеческих в припадках ярости не разрывают. Им ничего не стоит после укуса и пару глотков крови, когда Жажда отступала, а паралитический яд прекращал все попытки жертвы к сопротивлению, омыть тело, чтоб потом продать пот страждущим инкубам.
— Привет, Ларри.
Ларри позволял себя так называть только самым близким друзьям и страждущим инкубам, потому что последние обычно приходили уже в стадии ломки и не могли связанно сказать и пары слов, не говоря уже о полном имени. На больных обижаться зазорно. Для всех остальных его звали не иначе как Ларрионель Мартьяго Ивен Альто. Поощрялось упоминание и титула лорда правого побережья Млечного Пути.
— Что привело столь прекрасного инкуба в мое скромное логово?
— Не смейся, Ларри, ты прекрасно знаешь, что именно заносит меня к тебе.
— Цены не изменились, мой друг, я плюю даже на инфляцию, все для вас, выкладывай деньги — и получишь свой мешок счастья.
— Вот тут-то у меня и проблемы.
— С мешком? — улыбка вампира стала еще шире и плотоядней.
— С деньгами.
— Что, денежки кончились?
Ликоройс понуро кивнул головой.
— Ну, это не беда, этому мы поможем.
— Дашь в долг? — глаза Лико засветились от предчувствия чуда.
— Сегодня пятница?
— Нет, среда.
— Прости, тогда в долг не дам. По средам не подаю.
— А как тогда ты мне поможешь?
— Как? Заказик подкину. Выполнишь — на неделю будет у тебя пота, и еще на хлебушек с маслицем останется.
— И какой заказик?
— Простейший. По твоему профилю почти. Нужно одну персону соблазнить и, приласкав, выведать кое-какие тайны.
— Наверное, какая-нибудь толстая грязная мамочка?
— Ну, насчет грязной и потной ты угадал. А вот с мамочкой ошибся. Это папочка.
— Как так папочка? Для этого суккуб же нужен или…
— Или. Этот папочка очень мальчиков любит.
— А говорил, что по моему профилю. Ни один себя уважающий инкуб на это не пойдет.
— Себя уважающий не пойдет. Но я таким и не предлагаю.
— Что ты хочешь этим сказать? — Лико встал и чуть не ударил собеседника, но, подумав, что если ударит, то, скорее всего, придется искать нового дилера, а это не так уж легко, сел, понурившись, на место.
— Я хочу сказать, что предложение я сделал, а ты как хочешь. Хочешь — соглашайся, переступив через себя, а хочешь — лезь на стенку от ломки.
— А другого дела у тебя нет? Ну, чтоб заработать не на неделю, а, скажем, денька на два?
— По-моему, Ликоройс, ты плохо слышишь. Когда с ушами будет все нормально, заходи, — Ларри встал и направился к барной стойке.
— Подожди, Ларри!
— Я все сказал. Приходи, как деньги будут или как ломка надоест, — сказал вампир, не оглянувшись.
Дома крушить было уже нечего, и Ликоройс взялся бить кулаками стены от того состояния, что его постепенно окутывало.
— Что ты делаешь, Лико?
— Откуда ты здесь? — в попытке сломать кулаки он не заметил, как появилась Набель.
— Ты все-таки подсел на это?
— Что ты понимаешь? Ты дура, суккубы все дуры!
— Я вылечу тебя! Вот увидишь, вылечу! — Набель обхватила его шею и принялась целовать его губы, лицо и шею.
— Дура! Это неизлечимо! — он жестко оттолкнул сестру и выбежал из жилища, чуть не сбив входящую в дом мать.
— Ликонька, ты куда? — только и успела выкрикнуть та.
— Да пошли вы все! — крикнул он в ответ, не сбавляя скорости.
Целый вечер он шлялся по всему Вертепску, пока не заметил одинокую девушку. Девушка была не высший сорт и даже не средний, но Ликоройсу сейчас было все равно. Его волновал только пот. Вспомнив свой опыт с толстухой, с ее изобильным потением от страха, Лико подождал, пока человеческое существо будет в безлюдном месте, и кинулся на нее.
— Будешь орать — задушу! — прошептал он ей в лицо, да так, что крик ее застрял в горле.
Потом он вылизывал бедную дрожащую девушку, у которой нашлись силы только на шепот «Не убивайте меня, прошу…», как хотел.
Неделю спустя по городу поползли слухи о сексуальном маньяке по кличке Лизун, девушки перестали ходить поодиночке, усилились патрули, и жертв Ликоройса становилось все меньше и меньше.
— О, кого мы видим, — улыбнулся Ларри зашедшему в бар. — Хорошо выглядишь, Лико.
— Не шути так.
Ликоройс стал похож на бомжа. Протертая одежда, высохшая кожа, измученный вид. Бродяжничество и ломки сделали из него пугало.
— Я согласен на твое предложение. Недельная доза пота — и я делаю что ты захочешь. Вернее, что захочет твой грязный и толстый папочка. Когда и где?
— Нет уж, дорогой мой друг, теперь условия ставлю я, за каждый раз ты будешь получать не больше двух доз и делать все, что я тебе скажу.
— Две дозы слишком мало!
— А ты не качеством бери, а количеством.
— Может, ты хоть до трех доз повысишь цену?
— По ходу, тебе и на улице было не плохо, я не повышаю цену, или ты согласен, или иди и ищи какую-нибудь другую работу или другого дилера, — Ларри встал.
— Стой! — замахал руками Лико и, потупив взгляд, прошептал. — Я согласен.
Ларри сел обратно, улыбнулся и положил перед Ликоройсом два тюбика с дозами и пачку денег.
— Приведи себя в порядок — и через два дня тут. Твоя внешность и твоя задница сделают меня богатым, а ты не будешь никогда испытывать ломки.
Выйдя из бара, и завернув в глухую подворотню, Ликоройс открыл один из тюбиков и дрожащими руками поднес его ко рту.
— Когда-нибудь я убью тебя, Ларри.
Живительная влага поползла по языку,
