- Ты не мог бы ее проверить, Ники? - слышу я голос у нас за спинами. Оборачиваясь, я благодарно и немного отчаянно смотрю на Эшли.
- Ты понимаешь.
Пока Ник выходит на улицу, Эшли хватает меня за запястье и ведет к дальнему столику.
- Тебе не нужно на это смотреть, - говорит она. - Сейчас белый день, и к тому же Ники привык иметь дело со всякими тупицами. Он может справиться с любым ублюдком.
Упирая локти о стол, закрываю лицо ладонями и глубоко вдыхаю, прежде чем провести ими по волосам.
- Я охуенно запуталась.
Спина Эшли напрягается, вытягиваясь по струнке.
- Детка, на тебя напал какой-то псих на парковке всего четыре дня назад. Ты не запуталась. Просто ты нормальный человек.
На входной двери звонит колокольчик, привлекая наши взгляды к идущему к нам Нику, который, к слову, тянет за собой довольно знакомого мне человека. Дэвида. Моя рука взлетает к груди, когда поднимаюсь на ноги, а оба парня останавливаются перед нами.
- Скажи этому идиоту, что я тебя не донимаю, - рычит Дэвид, и я быстро киваю Нику.
- Нет, все в порядке! Это один из охранников YTS, - замечая вопросительный взгляд, который я бросаю на Дэвида, Эшли воспринимает это как сигнал для того, чтобы слинять. Она встает со стула и кивает в сторону бара.
- Давай дадим им немного пространства, Ники, - предлагает подруга, и Ник нехотя следует за ней к барной стойке, за которой Эшли начинает активно имитировать инвентаризацию, при этом внимательно наблюдая за тем, что происходит между нами с Дэвидом.
- Лукас? - спрашиваю я, и Дэвид фыркает.
- Он сказал, тебе нужно какое-то время. Попросил меня отклониться от маршрута тура и присмотреть за тобой.
И вероятно, он оплачивает тебе это сверх нормы, - думаю я, но не произношу этого вслух.
- Спасибо, - я располагаю руку на его предплечье, несильно сжимая. – Я очень ценю, что ты следишь за мой безопасностью.
Темные карие глаза Дэвида полны извинения, когда парень смотрит на меня, а затем наклоняет голову.
- Мне следовало предупредить тебя об этом.
- Ага, наверное. Я бы не так сильно испугалась.
Неловкий разговор между нами длится еще несколько минут, а затем Дэвид извиняется и покидает бар, перед этим бросая мрачный взгляд на Ника.
Эшли выходит из-за стойки, через ее плечо переброшено полотенце. Она вздыхает и смотрит через окно на улицу.
- Лукас-Чертов-Вульф и дерьмо, что он сделает ради своей женщины, - выдыхает она себе под нос, в результате чего по моему позвоночнику ползут мурашки.
- Это точно, - шепчу я.
Видя снова припаркованную черную машину рядом с моей на нашей подъездной дорожке посреди ночи, я не пугаюсь, а просто сажусь на качели на крыльце дома бабушки.
Рядом на журнальном столике гудит мой телефон, и когда я бросаю взгляд на экран, вижу, что входящий звонок от Лукаса.
После нашей встречи в больнице в субботу, он не звонил мне. Я хватаю телефон, ощущая его вес в своей ладони, пока обдумываю имеющиеся у меня варианты, а затем посылаю все на хрен и жму кнопку "принять вызов". Когда прикладываю телефон к уху, слышу, как Лукас облегченно вздыхает.
- Мне жаль, Рыжая, - шепчет он. - Стоило предупредить тебя насчет Дэвида.
Я обнимаю себя за плечи и качаю головой.
- Нет, вполне нормально, что ты...
Когда я не продолжаю начатое предложение, он шумно втягивает воздух.
- Что рядом с тобой сейчас не я, ожидаю, когда представится возможность убить следующего прикоснувшегося к тебе человека?
Я стону.
- Нет, Лукас...
- А что? Думаешь, я не готов признать то, что хотел сделать с тем уебком, который ранил тебя? Что на этот раз данный инцидент не привел к тому же финалу?
- Где ты? - страх раздирает мое сердце изнутри, когда думаю о том, кто невольно, находясь с ним рядом, может услышать все эти слова. - Тебе не следует так говорить.
- Я в автобусе. Один, - рычит он. - По дороге в Нэшвилл.
Он едет сюда. Лукас возвращается сюда. Я закрываю глаза - конечно, он едет сюда. Через двадцать четыре часа здесь запланировано шоу его группы.
- Где Синджин?
- С Зои. Он доберется до Нэшвилля своим ходом.
- О, - шепчу я.
- Наши шоу настолько хороши, что их не отменяют, но знаешь, все мои мысли все же о тебе. О том, как ты пахнешь и какова на вкус. Том, как ты смеешься. Меня не волнует, что сейчас мои признания звучат как слова слабака. Я облажался и не знаю, могу ли все это исправить на сей раз.
- Мне просто нужно немного времени, чтобы переосмыслить происходящее, - я сильнее обнимаю свое болезненное тело, и от этого воспоминание о том, как меня избивали в живот, возвращаются в полной силе. - Мне следовало рассказать тебе об угрозах Сэм раньше.
Он издает резкий звук.
- И чтобы я, на хрен, сделал? Сказал тебе, что решу это, поговорив с той чокнутой сукой? Я втянул тебя вслепую в самую хреновую из всех возможных ситуаций.
- Я сама за тобой последовала, - я встаю и начинаю вышагивать вдоль крыльца, при этом покусывая кончик большого пальца. - Я последовала за тобой, потому что люблю тебя, и сейчас я все еще тебя люблю. Просто знаю немного больше, чем до того, как втянуть себя во все это.
Намного, много больше.
С его уст срывается протяжный гортанный звук.
- И к чему это нас приведет?
Я сомневаюсь. К чему это нас приведет?
- Я не знаю, но думаю, мы должны это выяснить.
- Мне нужно с тобой увидеться, - он шумно сглатывает, и затем я слышу, как Лукас вдыхает и выдыхает. - Мы прибудем через пять часов, - он называет мне адрес концертной площадки, и я тут же понимаю, о каком месте идет речь. Перед тем как положить трубку, Лукас тихо просит меня:
- Скажи, что ты придешь, Сиенна. Просто... Ты нужна мне.
- Всегда.
Солнечный свет заливает небосвод, когда я паркую машину на стоянке возле концертной площадки около шести часов утра. Как и говорил Лукас, их автобусы припаркованы здесь же и, несмотря на столь ранний час, вокруг уже царит суматоха. Я вынимаю ключи из замка зажигания своего старенького седана Mercury и сую их в карман, а затем иду к автобусу, в котором ранее жила.
Один из водителей все еще внутри, заполняет журнал для записей, и когда он открывает мне двери, то сочувственно улыбается.
- С возвращением.
У меня не хватает смелости, сказать ему, что я не поеду с ними дальше, потому просто благодарно киваю.
- Лукас у себя?
- Наверно, спит, но это не важно, раз ты здесь.
Позволяя словам водителя, словно кислота, разъедать остатки моего здравого разума, я направляюсь по коридору, мимо пустой спальни Синджина до самой последней двери. Лукас лежит на кровати, что мы с ним делили, лицом вниз. Его длинные ноги раскинуты по углам матраса, а пальцы рук сжимают простыни с того края постели, где спала я. Я присаживаюсь рядом с ним.
- Лукас, - шепчу я. Он не двигается, поэтому я касаюсь его спины, проводя пальцами по множеству покрывающих его кожу тату. Больше шести месяцев назад я решила, что секундомер и королева червей - мои фавориты, но сейчас я не могу даже взглянуть на них, не ощутив приступ тошноты.
Они посвящены Сэм, ее отвратительным действиям касательно Лукаса, и мне ненавистно то, что он был вынужден проходить через все ее дерьмо в одиночку в течение стольких лет.
- Лукас, - говорю я снова, дергая его за плечо. Он поворачивает голову в сторону, открывая глаза и глядя на меня. Я соскальзываю с кровати и становлюсь перед ним.
- Я не думал, что ты придешь.
Я сжимаю руки вместе, энергично потирая одним пальцем о другой.
- Должно быть, ты знаешь меня не достаточно хорошо.
Он прижимает ладони к глазам и глубоко вдыхает.
- Иди сюда, Рыжая.
Сперва я сомневаюсь, но затем он тянет меня за запястья, притягивая к себе. Я забираюсь на кровати, поочередно поднимая колени, и прижимаюсь к нему всем телом, располагая голову на подушке рядом с его. Костяшками пальцев он проводит по синяку на моей челюсти, который я пыталась скрыть косметикой.
- Мне пиздец как жаль, Си.
- Я знаю.
- Не важно, что случится со мной, я собираюсь сделать все возможное, чтобы больше никто не тронул тебя, - обещает он, и его взгляд суров.
Я мотаю головой из стороны в сторону.
- Ты так говоришь, будто она уже пыталась сдать тебя полиции, - когда он ничего не отвечает, я резко сажусь и смотрю на него сверху вниз. - Лукас? Она реально пыталась это сделать?
Он пожимает плечами.
- Думаешь, меня все еще это волнует? Я позабочусь о себе сам, как и делал многие годы, пока не повстречал тебя. Ты помогла мне начать чувствовать. И когда я лежал в кровати, после того как увидел тебя избитой и сломленной по моей вине, то осознал, что перестал волноваться о собственном будущем.
От этих слов у меня появляется плохое предчувствие. Они звучат, словно начало конца.
- Что ж, я волнуюсь, - говорю я. - Я бы не пришла сюда, если не волновалась за тебя.
