качался и красный человек.
— Вот они, люди! Деньги у них на уме, а не дружба, — всхлипнул красный человек. — Не мешай мне отдаться моей печали…
Красный человек взлетел ещё выше и повис на флюгере вниз головой. Он висел, зацепившись за флюгер ногами. Руками он закрыл лицо и горько плакал. Слёзы бежали по лбу, стекали по волосам и стучали по черепице.
В это время послышалось щёлканье кнута, торопливое цоканье и ржание. На площадь Одинокой Коровы выехала тяжёлая карета, запряжённая четвёркой отличных лошадей.
Дверца распахнулась — показалась нога в чёрной блестящей калоше. Из кареты проворно выскочил главный советник Слыш.
Увидев столпившийся народ, он злобно оскалил зубы, но тут же, не теряя ни минуты, направился к лавке сапожника.
Старый флюгер на крыше сапожника под лёгким ветерком поскрипывая поворачивался. Поворачивался и висящий на нём вниз головой красный плачущий человечек.
— Достопочтимое Облако, вы ли это? — прошептал Слыш странно дрогнувшим голосом.
— А кто же ещё?.. Только добавь: несчастное и обманутое… — жалобно ответил человечек на флюгере, сморкаясь в красный носовой платок.
— О, как бесконечно, безмерно счастлив я вас видеть! — Слыш так осторожно взмахнул руками, как будто боялся кого-нибудь вспугнуть. — Не желаете ли поехать со мной во дворец?
К Слышу подскочил трактирщик. Трогая пальцами его рукав, заговорил торопливо:
— Этот негодяй выпил целую бочку моего вина! Прикажите стащить его вниз! Прикажите бросить его в тюрьму!
Слыш нажал ладонью на его лысину.
— Чтоб больше я не слыш-шал ни слова… — прошипел он.
Трактирщик осел вниз, как гвоздь, по шляпке которого стукнули молотком.
— Мне жаль вас. Вы пили эту дрянную кислятину. Я предложу вам лучшие виноградные вина, — любезно прошептал Слыш, низко кланяясь Облаку.
— Не… не надо мне… — всхлипнуло Облако и, уловив сочувствие в голосе Слыша, зарыдало ещё горше: — Ничего я теперь не хочу, ничего…
— Может быть, вы желаете принять ванну? — терпеливо предложил Слыш.
— Не надо мне ванны… Нет, я так и знало, что всё кончится очень плохо…
— Поплескаться в фонтане? — Слыш тихо скрипнул зубами.
— Не до плесканья мне… — безнадёжно махнуло рукой Облако.
В глазах Слыша сверкнула ярость, пальцы скрючились, как будто хватали кого-то невидимого за горло, но голос стал только ещё слаще.
— Может, вы хотите сыграть со мной в карты?.. Ах, простите, — спохватился Слыш, — я совсем упустил из виду, что облака не умеют играть в карты!
— Что?! — Облако перевернулось, шлёпнулось на крышу, съехало до самого её края. Уселось, спустив вниз ноги: одна нога в стоптанном красном башмаке, другая — босая. — Это я-то не умею? Да мы, облака, только и делаем, что играем на небе в карты, в шашки, в жмурки, в прятки, в третий лишний и в крестики и нолики!
— Не может быть! — прошептал Слыш, делая вид, что он вне себя от восхищения.
— А ты что думал? Да моя бабка Старая Грозовая Туча, моя старая, милая бабушка, которую я не послушался и за это жестоко наказан, — да она никогда не начнёт грозу, пока не разложит пасьянса.
— Не может быть! — снова прошептал Слыш.
— Ещё как может… — всхлипнуло Облако.
— Так докажите мне это, дорогое Облако! — Слыш распахнул дверцу кареты.
Облако неловко сползло с крыши. Раскинув руки, оно, качаясь из стороны в сторону, пролетело над площадью и головой вперёд нырнуло в карету.
— Гони! — прошептал Слыш кучеру.
Он прыгнул следом за Облаком и захлопнул дверцу.
Глава 16
Слыш узнает кое-что очень важное
Как только карета тронулась, пьяное Облако упало на грудь Слыша и разрыдалось.
Слыш сидел, остекленелым взглядом глядя поверх всклокоченной головы Облака. Его камзол, рубашка — всё пропиталось вином. Но он продолжал сидеть неподвижно и терпеливо, боясь шевельнуться и спугнуть Облако.
— Давно ли вы залетели в наше королевство? — осторожно осведомился Слыш, скосив глаза на нечёсаную голову Облака.
— Два месяца. Я и остался тут из-за неё… Из-за этой девчонки… А она… — всхлипнуло Облако.
— А как её зовут? — прошептал Слыш, наклоняя ухо к Облаку.
— Нет, только ты, мой друг, ты один меня понимаешь! — зарыдало Облако, обвивая шею Слыша своими винными руками.
— Ах, дорогое Облако! Вы должны были сразу прилететь ко мне! — с мягким укором прошептал Слыш. — Я бы вас прекрасно устроил, со всеми удобствами… — Лицо Слыша стало зловещим, но Облако не заметило этого. — Вы летали тут одно, такое нежное и беззащитное. Вас могли ранить!
— Это она нанесла мне смертельную рану! Она и этот мальчишка!.. — воскликнуло Облако, и слёзы полились из его глаз ещё обильней. Руками оно по-прежнему обнимало Слыша за шею. Носовой платок сам выполз из его дырявого кармана, подлетел и вытер слёзы, бегущие по щекам.
— Вас могли убить! — Слыш озабоченно покачал головой.
— Меня нельзя убить… Она показалась мне такой одинокой…
— Неужели с вами ничего нельзя сделать? — тихо спросил Слыш, с трудом скрывая своё волнение.
— Можно, только этого никто не знает. Меня можно за… И я тоже был одинок. Никто на небе не понимал меня.
— Вы не договорили. Что «за»?.. — Голос Слыша заметно дрогнул: —За-задушить?
— Меня нельзя задушить. Меня можно только за… Ты не знаешь, какие все облака равнодушные. Летят себе, куда ветер дует.
— Может быть, вас можно за-забросать камнями? За-заковать в цепи? За-засадить за решётку? За-зарезать?
— Я был так счастлив у неё под кроватью. — Облако прикрыло глаза ладонью, предалось воспоминаниям. — На ночь она говорила мне «спокойной ночи»… Никто никогда не говорил мне «спокойной ночи»…
— За-засыпать песком? За-закопать в землю? Я об этом спрашиваю только потому, что я ужасно за вас беспокоюсь!
— Она мне говорила: «Ты плохо выглядишь. Ты осунулось. Пей побольше!» О!.. — Облако застонало.
Все подушки в карете пропитались вином. От винных паров у Слыша кружилась голова.
Даже кучер начал покачиваться на козлах, а лошади стали сбиваться с шага.
— Может быть, за-засолить в бочке с огурцами? За-зарядить вами пушку и выстрелить? — уже с отчаянием перечислял Слыш. — Как я за-за-за вас беспокоюсь! Как волнуюсь!
Если бы Облако
