— Что у тебя? — спросила у Бриггса Стерлинг.
— Хочешь сначала услышать плохие или хорошие новости?
— Удиви меня, — сухо сказала Стерлинг.
— У нас есть образец ДНК, — Бриггс позволил себе краткую улыбку — видимо, так
выглядел танец джиги в исполнении агента ФБР. — Трина Симмс оцарапала нашего Н.О. ногтями.
Разве не странно, что Н.О. не оставил никаких улик на двух первых местах преступлений,
но на третьем позволил жертве поцарапать себя? После всего, что я узнала, я была уверенна в том,
что Дэниел Рэддинг ценит совершенство, планирование и внимание к деталям.
— От ДНК не много пользы без подозреваемого, — едва слышно произнес Дин.
Майкл поднял бровь.
— Я так понимаю, вы ничего не узнали у старосветского организатора преступления?
Впервые на моей памяти Майкл не назвал Дэниела Рэддинга «отцом Дина» или по имени.
А со стороны парня, который зачастую обращался к Дину по фамилии, которую тот делил с
монстром, чтобы сделать ему больно, прозвучало это довольно доброжелательно.
— Мой отец, — произнес Дин, сводя на нет попытку Майкла, — отказался увидеться с
нами. Мы заставили его, но он так и не заговорил.
— Это не правда, — Лия извиняясь взглянула на Дина, заранее отмахиваясь от любых
протестов. — Что-то он сказал.
— Ничего, что стоило бы повторять, — Дин взглянул на Лию, словно проверяя, хватит ли
ей наглости снова назвать его лжецом.
— Ничего, что ты хотел бы повторить, — негромко поправила она.
Бриггс откашлялся.
— Рэддинг сказал, что сегодня не в настроении для разговоров. Сказал, что может быть не
против поговорить завтра. Мы устроили ему полную изоляцию — никаких посетителей, никаких
телефонных звонков, никакого общения с другими заключенными. Но мы понятия не имеем о том,
какие приказания он уже успел передать своему напарнику.
Он может быть не против поговорить завтра, — слова Бриггса эхом отдались в моих
мыслях, и я подняла голову, чтобы взглянуть на Дина.
— Ты думаешь, что завтра умрет кто-то ещё.
Это было в стиле Рэддинга — отказаться говорить, пока он не получит новую тему для
злорадства. А вот отказ увидеться с Дином — это удивило бы меня, если бы я только что не
увидела, как агент Стерлинг сообщила Дэниелу Рэддингу о том, что сын предал его.
Отец Дина хотел наказать его, почти так же сильно, как он хотел наказать агента Стерлинг,
не только за то, что она осталась в живых, но и за то, что она посмела отобрать у него самую
важную вещь в его жизни.
Его сына.
— Что вы ещё узнали? — спросила я. Я знала, что Дин с Бриггсом что-то недоговаривают.
Рэддинг не позволил бы Дину выйти из комнаты, не восстановив свою власть — он хотел
причинить Дину боль, хотел заставить его страдать, за предательство отца.
Бриггс громко выдохнул. Затем он обернулся ко мне.
— Было ещё кое-что…
— Нет, — беспрекословное отрицание Дина последовало мгновенно.
— Дин…
— Я сказал нет.
— Не тебе решать, — возразил Бриггс. — Желание поставить себя на кон — свою
безопасность, свой рассудок, свою репутацию — не самоё тяжелое в нашей работе. Сложнее всего
позволить сделать всё это людям, которые тебе не безразличны.
Дин развернулся в сторону кухни. Я думала, что он уйдет, но он не стал. Он просто, стоял
спиной ко всем нам, в то время как агент Бриггс рассказывал нам о прощальных словах Рэддинга.
— Он сказал, что если мы хотим поговорить с ним раньше, а не когда будет слишком
поздно, в следующий раз Дин должен прийти не один.
— Но он был не один, — ответила я, гадая, хочет ли Рэддинг ещё раз увидеть Стерлинг.
— Если собираетесь рассказать им, скажите, что именно он сказал.
Дин развернулся к нам. Он старался смотреть на Майкла, на Стерлинг, на Бриггса — на
всех, кроме меня.
Ничего у него не вышло.
— Он сказал: «В следующий раз, приведи девушку».
Ты
Ошибка.
Вот что это такое. Не убийство Трины Симмс — здесь всё прошло по плану. Но оставить
на месте преступления улику?
Неряшливо. Глупо. Недостойно.
Больше это не повторится. Ты об этом позаботишься. Больше не будет ошибок.
Скрываясь в тени, ты проводишь пальцем по ножу. Ты отрезаешь веревку идеальной
длинны. Ты чувствуешь тяжесть клейма в руке. Ты взмахиваешь им, всего раз, словно
бейсбольной битой. Ты представляешь чудесный звук удара метала о череп…
Нет.
Всё делается не так. Не это ты сделаешь через пять… четыре… три… две…
— Что ты здесь делаешь?
Ты взмахиваешь клеймом.
Твоя жертва падает, а ты ни о чём не сожалеешь.
Свяжи их. Заклейми их. Режь их. Повесь их.
Никто не говорил, что перед этим ты не можешь отправить их в отключку.
Ты бросаешь клеймо на землю и достаешь пластиковые хомуты. Эмерсон Коул была
заданием, но это — это будет весело.
Глава 39
— Откуда Рэддинг вообще знает о девушке? — директор Стерлинг пересек кухню, минуя
Бриггса, свою дочь и всех нас, прежде чем остановиться перед Дином.
— Он спросил, — ровным голосом ответил Дин. — Я сказал, что у меня никого нет.
Сидящий за кухонным столом Джадд не сводил взгляда с директора Стерлинга, в то время
как тот сердито глядел на Дина.
— Значит, Рэддинг либо не поверил тебе, либо что-то знает, либо играет на удачу, —
директор обдумал эти возможности. — Мне не нравится идея подключения к допросам кого-либо
ещё. Если об этом узнают не те люди… — он замолчал.
Вы уже позволили Дину участвовать в допросе, — подумала я. — Но если бы кто-нибудь
узнал, что вы используете Дина, чтобы получить информацию от его отца, вы могли бы всё
объяснить.
— Не скажу, что мне нравится идея пустить кого-либо из вас в одну комнату с серийным
убийцей, — прокомментировал Джадд, отпивая кофе. — Не то чтобы меня кто-то спрашивал.
— С другой стороны, — продолжил директор, не обратив никакого внимания на слова
Джадда, — я мог бы ещё разок договориться с охраной. Если безопасностью займутся наши люди,
и мы очистим тюремный корпус от охранников и заключенных, я буду не против отправить туда
одну из девушек.
— Меня, — сказала я, заговорив впервые с того момента, как Бриггс рассказал нам о
просьбе Рэддинга. — Это должна сделать я.
Именно я ездила с Дином в Броукен Спрингс. Если Н.О. удалось рассказать об этом
Рэддингу, то увидеть он хотел именно меня.
— Я могла бы пойти, — прямо сказала Лия. — Дэниел сказал, что заговорит, если вы
приведете девушку. Он не сказал, какую именно.
— Лия, — Дин негромко произнес её имя. Она обернулась к нему. — Я не хочу, чтобы
Кэсси находилась с ним в одной комнате, но с чего ты взяла, что я готов подставить тебя под удар?
— Я могу о себе позаботиться, — Лия говорила совсем как Дин — просто и мягко, совсем
не походя на её привычную манеру общения.
— А я, значит, не могу? — оскорбленно спросила я.
— Может пойти должна я, — задумчиво произнесла Слоан.
— Нет, — хором произнесли все в комнате, включая директора.
— Я знаю джиу-джитсу, — уговаривала нас Слоан. — Кроме того, из увиденного я поняла,
что этот человек специализируется на играх разума и тонких намеках, а на мне это не сработает. Я
слышу только числа, факты и буквальное значение слов. Подтекст теряется в переводе.
Никто не смог поспорить с логикой Слоан.
— Я наверняка могу вывести его из себя, даже не стараясь! — теперь Слоан звучала
слишком уж оживленно. — Если обстановка окажется слишком напряженной, я расскажу ему
статистические данные о домашних хорьках.
— Это… эммм… очень щедрое предложение, Слоан, но я бы хотел, чтобы ты держалась в
стороне, — директор говорил слегка сдавленно. — В той комнате есть двухстороннее зеркало.
Когда мы обезопасим территорию, не останется причин, по которым вы не смогли бы наблюдать за
допросом.
— Я могу назвать несколько, — Джадд поставил чашку на стол.
— Со всем уважением, Джадд, — резко ответил директор, — это дела ФБР.
А Джадд не был частью ФБР. После нескольких секунд напряженного молчания, он встал и
вышел из комнаты.
— Пойдут Кэсси, Дин и Бриггс, — объявил директор, нарушив повисшую тишину.
— Почему? — Дин сделал шаг к директору. — Почему кто-то должен идти? Мы ничего не
узнали и не узнаем от него. Он будет играть с нами, а кто-то ещё умрет. Мы тратим время. Мы
делаем именно то, чего он хочет.
— Он на грани, — сказала агент Стерлинг, прежде чем директор успел ответить. — Он
