Я смеюсь.
— Очень милым.
— Я даже могу представить себе твою маленькую копию, наряженную в костюм курицы на Хэллоуин.
Я ещё громче смеюсь, и Вэс смеётся вместе со мной.
— О боже, мне будут напоминать об этом всю жизнь.
Вэс ухмыляется и откусывает кусок яблока.
— Ещё бы. Самая сексуальная курочка из всех, что мне доводилось видеть.
— Заткнись.
Покончив с едой, мы ложимся на покрывала и, какое-то время понаблюдав за облаками, переворачиваемся на бок, лицом друг к другу.
— Ты ещё ничего не рассказывала мне о своих родителях. Кто они? Где живут? Какие у вас отношения? Ты бы хотела, чтобы у тебя были братья или сёстры?
— А что? Ты боишься, что я приведу тебя к ним на ужин? — дразнюсь я.
— Чёрт, нет, конечно. Это мне не страшно. Родители меня любят.
— О, ну что ж, посмотрим. Может быть, я всё-таки возьму тебя к родителям.
— Так они здесь живут?
— Нет, они живут в Калифорнии, и я родом оттуда. Сюда я переехала, чтобы учиться в колледже, а потом решила остаться.
— О, ничего себе. И часто ты к ним ездишь?
— Не так часто, как им бы хотелось. Я слишком увлекаюсь своей жизнью, а когда спохватываюсь, время уже пролетело. Конечно, я стараюсь приезжать к ним на все важные праздники, да и мама несколько раз бывала у меня, но они заняты своими клубами и всё такое.
— Клубами?
— О да, они на них помешаны. Я поздний ребёнок, сейчас они уже на пенсии. И вот они стали королём и королевой клубов. У мамы клуб по вязанию, книжный клуб и клуб по теннису. У папы — по гольфу, садоводству и тоже свой книжный клуб. По-моему, клёво.
— А тебе нравится быть единственным ребёнком?
— И да, и нет. Меня, определённо, избаловали, но я сочувствую своим родителям. Они хотели нескольких детей. И долгое время пытались завести их, пока у них наконец не появилась я — их «чудо». Такое звание немного меня смущает, но их сентиментальность вполне понятна.
— По-моему, это очень мило.
— Да, порой мне бывало одиноко, и было бы здорово, если бы у меня были брат или сестра, но так сложилось. Всегда были только я и мои родители.
— Значит, вы близки?
— Да, конечно. — Я морщу нос, потому что на него сел жучок, Вэс смеётся и смахивает его. — У меня правда классные родители. И я никогда не чувствовала себя обделённой их вниманием. Даже когда они были заняты или уставали. Подростком я была настоящей занозой в заднице, так что точно не давала им расслабиться, — смеюсь, вспоминая о тех годах.
Вэс улыбается моему смеху, а пока я говорю, крутит мои волосы между пальцами, и это дарит приятное ощущение расслабленности — это мгновение так прекрасно своей простотой, что я даже умолкаю, чтобы запомнить его и сохранить навсегда в своей памяти.
— Как это ты была занозой в заднице?
— Потому что тринадцатилетней я хотела казаться взрослее, вела себя как дива. Хотела делать всё, что делали мои друзья, причём неважно, согласны были с этим мои родители или нет. Я то и дело оспаривала их авторитет, красилась до того возраста, который они считали правильным для этого, и хотела встречаться с мальчиками до того, как они бы разрешили. Я всё время спорила с ними и выходила за установленные рамки. Но они никогда не переставали меня любить. Хотя я удивляюсь, как им удавалось меня терпеть.
— Похоже, ты была типичным подростком.
Я пожимаю плечами.
— Наверное. А ты умело воспользовался ситуацией, так что, похоже, когда-нибудь я познакомлю тебя со своими родителями. Привезу тебя домой. Я даже покажу тебе свою комнату, и у нас будет секс на моей старой кровати.
Откинув голову назад, Вэс смеётся.
— Они сохранили твою комнату такой, какой она была при тебе?
— Нет, я просто дразню тебя. Думаю, папа выждал минут десять после того, как я уехала, и превратил её в мужскую берлогу. Хотя вряд ли она превзойдёт твою. Может, ты поделишься с ним своими идеями.
— Знаешь, а та комната, в который ты живёшь и из которой ты, кстати, переезжаешь в мою, была моей, когда я был ребёнком.
— О, правда?
— Да. И я даже, возможно, отдал её тебе не случайно.
— Как так?
— Ты хочешь узнать?
— Ну конечно хочу!
— Тогда так. Я отвечу на твой вопрос, если ты наконец ответишь на мой. Этот лосьон с клубникой и сливками действительно вкусный?
— Тогда давай ты получишь свой ответ сегодня ночью.
— Договорились.
— Не подумал об этом, да?
— Чёрт, ты что думаешь, я такой дурак?
Я смеюсь.
— А теперь расскажи мне, почему ты отдал мне свою комнату.
— Хорошо, только не злись.
По мне проползло тревожное чувство, кожа покрылась мурашками — что же он собирается сказать?
— Ладно, — растягивая слово, отвечаю я.
— Когда мы с братом были детьми, то нашли способ переговариваться и видеться, когда должны были сидеть в своих комнатах, делая домашнее задание, или потому что были наказаны.
Я хмурюсь.
— К чему ты клонишь?
— Ну, в стене есть вентиляционное отверстие, в не совсем обычном месте. И вот мы выяснили, что если открыть его с обоих концов, то можно смотреть в другую комнату.
— ЧТО? — вскрикиваю я. — Ты шпионил за мной в моей спальне?
— Нет, не в спальне… — Он умолкает.
— Тогда я не…
— В ванной.
— ЧТО? ТЫ ПОДСМАТРИВАЛ ЗА МНОЙ, КОГДА Я БЫЛА В ВАННОЙ?
— Нет! Ничего подобного, клянусь. — Я смотрю на Вэса так, словно не верю ни единому слову, что сходят с этих сексуальных губ. — Честно!
— И я должна в это поверить?
Он смеётся.
— Пожалуй, вряд ли.
— ТЫ ИЗВРАЩЕНЕЦ!
— Только когда дело касается тебя, котёнок.
Вэс наклоняется и целует меня. Он нежно прикусывает мою нижнюю губу, а потом проводит по ней языком, успокаивая место укуса. Я открываюсь ему, и его язык осторожно касается моего, его губы двигаются медленно и приятно, он никуда не торопится.
Клянусь, я мурлычу в ответ, забывая о его признании и зарабатывая себе новое прозвище. Будь проклят он и его сексуальность!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Вэс отстраняется от меня, и, несмотря на то, что мы находимся в общественном месте, которое сейчас стало просто размытым фоном, я, опьянённая страстью, хочу только одного — чтобы его губы вновь вернулись на мои. Я уже собираюсь притянуть его к себе, когда понимаю, что звонит мой мобильник. Ох, наверное, это и послужило причиной того, что наш поцелуй прервался.
Я моргаю, а потом начинаю рыться в сумке в поисках телефона. На его экране светится хорошенькое личико Миши.
— Привет, моя любовь, — отвечаю я, отчего Вэс мило хмурится, пока я беззвучно не говорю ему, кто звонит.
— И тебе привет. Чем занимаешься?
— Мы с Вэсом на пикнике в парке. — Миша нисколько не удивилась этому, потому что как только вчера вечером я отвязалась от него, то тут же набрала её и, визжа от восторга, возбуждённо рассказывала ей о мужчине, что теперь рядом со мной. Подруга смеялась, а я была рада тому, что она воздержалась от напоминания, что так и знала.
— О, прости, что побеспокоила. Я очень счастлива за вас обоих. Но у меня есть к вам просьба.
— Ничего страшного. Что случилось?
— Ну, один из моих поставщиков прислал мне билеты на концерт, и я подумала, может быть, вы сходите?
— Круто! А чей концерт?
— В том-то и дело, что я точно не знаю. Мне сказали, что это очень популярная инди-группа, играющая в стиле «нью-эйдж». Вроде бы они называются «The Burning Neptunes», но так как я не смогу пойти, то решила спросить, не хотели бы вы с Вэсом пойти вместо меня и послушать, что они из себя представляют? Если вам их музыка понравится, то тогда я закажу в магазин карты для скачивания их песен.
— А почему ты не можешь пойти? — Я с радостью пойду туда, чтобы помочь Мише, хотя не имею не малейшего понятия о том, захочет ли пойти Вэс, но мне неловко из-за того, что подруга всё пропустит.
— Это всё случилось очень неожиданно, а я уже записалась на онлайновый семинар о лечебном эффекте барабанов. И мне сейчас не компенсируют его стоимость, если я не пойду, к тому же я уже сто лет как хотела этого.
— Если хочешь, я могу пойти на семинар, а ты — концерт?
Миша смеётся почти целую минуту.
— Я очень благодарна за предложение, но уверена на все сто, что тебе не понравится. Это будет слишком для тебя, известной обожательницы всей этой эзотерической белиберды.
— Я могу отличить сарказм, знаешь ли.
— Короче говоря, по-другому никак.
— Ладно, повиси немного, я спрошу Вэса. — Я откладываю телефон и объясняю ему, что Миша нуждается в нашей помощи. — Ты не против? Я бы не хотела расстроить твои планы, если ты уже что-то наметил.
— Пупсик, у меня только один единственный план — отвезти тебя обратно домой, в мою кровать.
— Хм, «пупсик», «котёнок» — я не очень уверена, что хочу, чтобы меня так называли. Словно я какое-то животное.
— Ну… кое-что мне запомнилось в самых мельчайших подробностях — и там было кое-что звериное…
У меня закипает кровь от этих слов. Но, с другой стороны, я совсем не против. Богиня секса побеждает, чёрт побери! Вэс улыбается мне, отлично зная, как действует на меня. — Давай сходим. Я совсем не против. Продлим ожидание.
