Спустя годы, листая свои экспедиционные записки, я вспоминаю, как это было.
Выписка из полевого дневника
26.06.89. Почти целый день работали на катере. С помощью военных и пожарников размывали корпус. Удалось освободить от ила кормовую часть, очистить корпус изнутри от булыжника. Вес некоторых из них достигал 20 кг.
27.06. С утра продолжаем работы по расчистке катера. К середине дня корпус свободен изнутри, с кормы и с правого борта. С левого немного прижимает, но это уже роли не играет. Завтра попробуем сдвинуть его с места.
28.06. Сутра начали подъем катера. Подготовили упор под трос, бревна-катки. Использовали лебедку «Зил-157», которую предоставил начальник пожарной команды соловецкой воинской части мичман Е. А. Березка. Завели трос за кронштейн пера руля. Поставили упор под трос для отрыва от грунта. С первой же попытки катер удалось стронуть с места. Дело пошло. Медленно вытянули его на бугорок (под водой), подсунули катки. Хорошо шел до обреза берега. Меняли направление. У берега уткнулся рулем в огромный камень под водой. Снова использовали упор. Корпус поддался вверх и вперед. Вытянули на берег и оставили стоять на катках. На этом подъем закончился. Вечером сходили к мичману и поблагодарили его за помощь.
Позже мы мечтали восстановить катер и дать ему вторую жизнь, вновь пустив по Соловецким каналам с пассажирами и грузами. Но, увы, убедить местные власти в ценности такого экологически чистого транспортного средства для туристических целей так и не смогли. Некоторое время останки катера были объектом показа туристам, а сейчас, как я слышал, от многолетнего бесхозного лежания (вернее, валяния) под открытом небом разрушились.
Кроме пассажирских, грузовых перевозок и монастырского судостроения, большое внимание уделялось гидрографической службе островов Соловецкого архипелага. Так, в 1862 году в наиболее возвышенном месте Большого Соловецкого острова, на горе Секирной, был устроен маяк-церковь, видимый с моря на 23 мили. В навигационных целях использовались и такие уникальные архитектурные памятники, как Голгофо-Анзерская церковь. Соловецкий кремль и другие, сведения о которых включены во все лоции и навигационные пособия. Эти сооружения проектировались и строились крестьянами и монахами и продолжали уже давно сложившуюся на Беломорье традицию использования религиозных строений для ориентировки мореплавателей. Повсеместно на побережье и возвышенных местах ставили приметные кресты и сигнальные колокола-вещуны. На Соловках такие колокола задолго до появления маяков были установлены на Секирной горе, на Троицком и Колгуевом мысах острова Анзер. В одном из наиболее опасных мест архипелага, при выходе из Троицкой губы острова Анзер, в 1875 году с помощью Общества спасения на водах была организована спасательная служба, на которой в навигационный период постоянно находились 12 послушников-поморов под началом монаха.
Во второй половине XIX века отмечается повышенный интерес к освоению богатств Русского Севера, их изучению и охране. В промысловые районы Северного Ледовитого океана направляются корабли российского флота, организуется несколько русских и международных экспедиций. Одно время серьезно рассматривался вопрос о создании монастырского поселения из соловецких монахов на Новой Земле. В 1869 году Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей организовало несколько экспедиций на Белое море, а в 1882 году добилось разрешения на открытие в Соловецком монастыре биологической станции. За 18 лет ее существования были проведены интереснейшие работы по изучению флоры и фауны Белого моря, подготовлены докторские и магистерские диссертации. С деятельностью станции как учебной базы нескольких университетов России связаны имена таких всемирно известных ученых, как М. Римский-Корсаков, К. Сент-Илер, К. Книпович, П. Шмидт, К. Дерюгин и другие. И еще одно имя — Александр Борисов, знаменитый полярный художник. Трудно сказать, как повернулась бы жизнь юного послушника монастыря, если бы не великий князь Владимир Александрович. Посетивший в 1885 году на клипере «Забияка» Соловки, он первым обратил внимание на талант ученика иконописной палаты Саши Борисова.
Один из Соловецких каналов. Открытка начала XX в.Следует сказать и еще об одном уникальном памятнике, связанном с историей русского флота и располагающемся на Заяцком острове. Это рукотворная гавань XVI века. Она использовалась для разгрузки лодок и зимней стоянки небольших судов вплоть до XVII века и оставалась единственной каменной пристанью на Руси. Сведения о ее строительстве есть в «Описании Белого моря», опубликованном А. Фоминым в 1797 году. «Гавань сия не есть дело натуры, но устроение вымысла и прилежания человеческого, порожденных свободностью от всяких дел и попечений… Сказывают, выстраивал ее один черноризной монастырский отшельник, который как видно по устроению при трудолюбии и силе, обладал натуральною механикою. Под боковые ее стены как видно натура устроила две каменные гряды протягивающиеся от берега в пролив из промежутка коих выкапывал он камни для очищения берега и против онаго дна морского и взваливал их в стены… Во всей гавани более десяти их (судов. — А. О.) уберется».
Во время похода на Повенец, находящийся в губе Онежского озера, в 1702 году у Заяцкого острова останавливались корабли Петра I. В честь этого на возвышенности у гавани была построена церковь Андрея Первозванного. Именно с этим приездом Петра связывают утверждение окончательного варианта Андреевского флага.
Выписка из полевого дневника
14 июня. Вышли на Заяцкие острова. Надо осмотреть гавань XVI века. Идем всем составом. Большой Заяцкий остров известен своими легендарными лабиринтами. Они действительно впечатляют. Есть маленькие, диаметром метров десять, и большие. Ими будет заниматься команда Скворцова. Наша задача скромнее: сделать геодезическую съемку гавани, обследовать под водой участок пролива, примыкающего к ней. Гавань небольшая, метров тридцать, ограниченная со всех сторон кладкой из дикого камня. Проход в гавань узкий — метра два. На горке у гавани стоят маленькая, как игрушечная, деревянная церковь, каменно-кирпичный дом и небольшое сооружение без крыши, сложенное из валунов и кирпича. Первыми под воду идут Володя Барабанов и Сергей Литвенюк — бывший военный водолаз. Их сразу же берут в «оборот» наши кинооператоры. Да, не для печати сказано, они всех задолбали: идите сюда, идите туда, там не бегай, здесь не ныряй, скройся с глаз, пройдись по дорожке, плыви медленнее, но дальше этого камня не заплывай…
Чтобы ускорить работы, сажаем ребят «на крыло» и транспортируем их за ялом. Таким образом, сделано несколько разрезов длиной по 400 метров. Глубина пролива в этом месте около 7 метров, видимость 3–4 метра. Кроме нескольких фрагментов керамики XIX века, больше ничего не обнаружено.
Вечером ходили на ранее обнаруженный миноносец «Лидер Баку». Впечатляет. Огромная куча железа. Борт высотой метров семь. Груды искореженного металла — результат «блестящего» использования героического корабля. В годы Великой Отечественной он участвовал во многих боевых операциях. В 1942 году из состава Тихоокеанского флота совершил переход на Северный. В ноябре 1942 года сопровождал конвой Q-15, получил тяжелые повреждения. В январе 1943 года эскадренный миноносец «Баку» вместе с эсминцем «Разумный» провел перехват и уничтожение конвоя противника. Затем до конца войны корабль участвовал в поисковых операциях по уничтожению подводных лодок и, наконец, в 1960-е годы использовался… увы… как мишень для корабельных стрельб.
Сейчас, по прошествии более чем десяти лет, я частенько вспоминаю наши соловецкие экспедиционные будни. Было в них и много забавных эпизодов. Один из них связан с приходом на остров гидрографического судна под многозначительным названием «Градус». Его прибытие пришлось как раз на любимый праздник всех моряков — День Военно-морского флота.
Вся наша дружная команда водолазов, естественно, не могла пропустить такое событие и направилась к собратьям по морю с дружеским визитом. Встретили нас приветливо, даже радостно, и молодой капитан, представившийся Володей, без лишних разговоров пригласил вечером на праздничный ужин. Правда, по легкой небритости, характерному блеску в глазах и некоторой помятости лиц было видно, что праздновать День ВМФ команда «Градуса» начала уже накануне. Вечером все было «по-благородному». Капитан Володя встретил нас у трапа в белоснежной морской тужурке с погонами капитан-лейтенанта, с «выглаженным» лицом и лучезарной улыбкой. Как водится у настоящих «ценителей морей», банкет затянулся до поздней ночи. Что ели, пили, припомнить невозможно, но все было замечательно. Удалось даже извлечь от встречи практическую выгоду. Володя покровительственно согласился помочь в наших исследованиях на Троицком стамике близ острова Анзер. Этот район давно привлекал нас. Далеко выдающаяся в море каменистая гряда издревле имела дурную славу среди мореходов. Нередкие упоминания о крушениях кораблей в этом гиблом месте, встречавшиеся в архивах, делали стамик перспективным объектом для подводных археологических поисков. В 1970-х годах здесь ныряли ребята из Воронежа, которые якобы обнаружили даже среди камней останки какого-то деревянного судна. Да и нам разок удалось побывать на стамике и поднять со дна корабельный блок XVIII века и несколько металлических предметов. Мы надеялись с помощью гидроакустической аппаратуры гидрографа снять план дна и определить наиболее интересные для дальнейших исследований точки.
