Вы пришли в Мир... Не правда ли, кажется, что Мир всецело принадлежит вам?.. Жизнь - чистый холст, на котором вы пишете картину неповторимой судьбы, одобренную Всевышним. Нет большего счастья, чем своей рукой наносить на бесконечность мазки-мгновения сущего бытия. Неважно, что зачастую незаконченное творение под порывами вселенских ветров опрокидывается на Землю... Вы лишь становитесь сильнее. Вот-вот из-под кисти выйдет шедевр, достойный подражания. Шедевр чьей-то жизни, выписанный извилистыми тропами судьбы. Так думает Человек... Забыв, что мир создан Художником. Это его мастерская и его холсты, это его краски и кисти... Кто для него люди? Хочется думать, мы достойны быть красками, или - о, гордыня! - целыми картинами. Не верится, что вы рождены быть всего лишь тонкими волосками в его божественных кистях? Одни волоски живут в ярких кисточках, другие остаются на картинах Вечности. Третьи смываются с грязных инструментов. Есть и те, кому не доведётся ощутить запах свежей краски. Сухие, бесцветные, забытые... Но... Это преходящие мелочи... Истинному Творцу ничто не мешает использовать огромный Мир как краску, кисть или микроскопический волосок, который либо осядет на его очередном шедевре, либо... Ему, как множеству других, суждено быть смытым рекой Времени.
пора встряхнуться, он подошел к окну. Текущий московский ноябрь сильно отличается от прошлогоднего. Месяц выдался теплый, сухой и совершенно бесснежный. Небо чистое, высокое. Почти нет облачности. Листья во дворах убраны. На улицах и проспектах все блестит. В такие дни очень трудно вообразить, что в мире существует осенняя слякотная жижа. Чистота лишь мельком трогает Петра. В прошлом это редкое сезонное явление приносило гораздо больше положительных эмоций. Особенно в те забытые времена, когда Петр владел автомобилями. Сырой дождливой осенью приходится чаще мыть кузов. Но теперь все по-другому. Славный день! Как необычно в ноябре ощущать яркий свет солнца. Петр подумал, что пора заканчивать с прощальными посланиями и выбираться в центр, пока светло. Сегодня надо лечь спать пораньше, чтобы утром чувствовать себя в тонусе. Дорога, даже в комфортабельном купе, всегда требует повышенной отдачи сил. Снова кольнуло нехорошее ощущение ватной пустоты завтрашнего утра. Будущее молчало. Отклика на мысль собираться на последнее рандеву с Виолой нет. На секунду подкралась слабость. Отложить отъезд? Задержаться? Нет!! Какой смысл?! Это решено. Петр уволился с работы. Хозяйка квартиры предупреждена. Она уже водит на осмотр жилья очередных кандидатов на постой. Чего ради менять план? Подумаешь, не видно будущего! Это просто хандра... Следует взять себя в руки и сделать все, что запланировано. Во двор медленно въезжает новенький "БМВ X6", лучась сиянием полировки. Шикарный упитанный внедорожник цвета киноварь... Ух, ты! Петров "паджеро" был такой же яркий... Он завороженно наблюдал, как плотно тонированный хищный силуэт крадется по узким проездам двора. Даже резина, казалось, отражала лучи солнца, не говоря о роскошных дисках. Вот это машина! Что он здесь забыл, этот великолепный дорогущий баварец? Райончик несколько не соответствует уровню автомобиля. Из машины, не захлопнув водительскую дверь, на тротуар соскакивает щеголеватый молодой мужчина в солнечных очках. Почти Том Круз... Но значительно выше. Раскованно самоуверенный. Осанка выдает отличную физическую форму. Дизайнерская лайковая куртка темно-красного цвета, новенькие модельные джинсы, туфли и перчатки в тон куртке. Мужчина с минуту топчется около своего нескромного транспорта. Периодически он ныряет головой в салон, общаясь с кем-то, кого не видно сквозь затемненные бликующие стекла. Испытывая явное неудовольствие, молодой человек извлекает внушительных размеров смартфон. Заблудился? Петр поспешил вернуться к ноутбуку. Время жмет. Нечего глазеть. Не в деревне! Пора закончить письмо Шмелеву. Если бы не Аркадий, неизвестно, чем бы закончились прошедшие новогодние каникулы Петра. Воспоминания были неприятными. И очень холодными... Когда закончились продукты, он почти сутки колотил в железную дверь обломками кирпича. Безрезультатно. Территория комбината пустовала в ожидании возобновления посменной работы. Будка наружной охраны далеко. Раскрошив ударный инструмент в пыль, он решил выкинуть белый флаг. Петр осознал, что должен написать кому-нибудь письмо, указав место, куда следует прислать спасателей. Кому?! Отправить послание можно только... Только Максиму Стрелецкому. Но это значит... Нет! Это невозможно! Петр до последнего надеялся, что его услышат. Постепенно закончились скудные запасы ледяной воды. Накануне Рождества он созрел для того, чтобы обнаружить себя перед женой и дочерью, но было слишком поздно. Аккумулятор ноутбука окончательно разрядился. Стало ясным, что прежде чем его скрутит истощение, он умрет от холода. Спасаться от переохлаждения можно только двигаясь, но для движения нужны силы. Без питания организм слабел катастрофически быстро. Он понимал, что еще день-два, и встать с лежанки ему не хватит сил. Единственное, что оставалось - жечь все, что горит. Но где гарантия, что он не задохнется в помещении без вентиляции? Петр с тоской смотрел на мутное пятно оконца под потолком. Почему не догадался заранее отогнуть прутья, чтобы подготовить лаз наружу? Кто же знал?.. Если бы даже подготовил... До окна в любом случае не дотянуться... Вдруг замедляющееся сознание распорола мысль-молния. Окно!!! Это сквозняк!! Терять нечего, кроме жизни! На кону единственный шанс. Смертельный. Или замерзнуть окончательно, или привлечь чье-то случайное внимание. Слабея, Петр утяжелил сапоги, доверху наполнив кирпичной крошкой. Голенища перевязал проводом, чтобы груз не высыпался. Помолившись, приступил к обстрелу. Первый сапог цели не достиг. Если он промажет вторично, придется бросать ноутбук... Спуститься за снарядами и вновь подняться с ними наверх он не сможет. Голова кружилась, перед глазами плыло. Петр лег, стараясь отдышаться. "Господи, не оставляй меня здесь!!!" Со второго броска он поразил оконце, вздрогнув от звона разбитого стекла. Кубарем скатился вниз, чувствуя, как коченеют ступни в носках. Свалившись на пол, прильнул к щели под дверью, прижимаясь щекой к полу... Неужели!!? Тяга стылого пыльного воздуха шла внутрь коллектора! Значит, есть шанс! Он вновь полез наверх, теряя последние силы. Из постели и верхней одежды сгреб кучу в центре монтажной площадки. Мелкие вещи побросал вниз. Бесполезный ноутбук и паспорт положил в рюкзак. Полупустой рюкзачок давил на спину, будто мешок цемента. Теперь поджечь лежанку... Остывшая зажигалка воспламенилась не сразу. Убедившись, что костер занялся, Петр немыслимым образом смог слезть, рискуя грохнуться на бетонный пол. Лежа на спине около двери, он мутнеющим взором отследил, что дым, вытягиваемый в окно сквозняком, скорее белый, чем черный. Это плохо... На светлом фоне будки коллектора его можно не увидеть. Снежный пейзаж тоже не на руку... Да и день клонится к вечеру... Пасмурно... Все зря... Неужели, это конец? Ему в очередной раз повезло. Скучающий в будке охранник все-таки увидел странное задымление в районе коллекторной зоны. Но пока охрана среагировала, пока разыскали ключ от помещения, Петр начал терять сознание. Подсунув под бок рюкзак, он свернулся калачиком. Ощущая, как его сковывает леденящий монолит пола, он успел подумать, что такой способ ухода из жизни, если вдуматься, не самый плохой. Люди годами лежат на больничных койках... Очень холодно... Очень... Но это должно быстро закончиться... Петр лежит на спине. Почему лицу тепло? Закрытые глаза чувствуют яркий свет, но открыть веки невозможно. Руки и ноги неподвластны усилиям воли. Неужели опять шар? О нем вспомнил золотой шар... Выходит, шарик - предвестник смерти? Что ж, круглый, самое время... Только не молчи! Скажи что-нибудь... Над Петром две горячих переливающихся капли. Будто жидкое стекло. Они огромные... Два солнца... Одна капсула разглядывает Петра, становясь внимательным лицом мужчины. Шар бликует, плохо сохраняя форму, поэтому черты лица рассмотреть невозможно. Вторая сфера - она явно содержит в себе поразительной красоты женский лик! - испытующе смотрит на первый шар, словно
