в зародыше поползновения Осман и Рейха, устроив показательный разгром, и прочие гиены просто не рискнули бы разевать на неё пасть. Однако вышло, как вышло — история не терпит сослагательного наклонения.
— В общем, — упрямо продолжил первый из говоривших. — Дела очень плохи, Старейшина. Николай непредсказуем, и он действительно может отдать приказ напасть на нас. Нам нужно быть во всеоружии, и потому я прошу вас, ответьте — когда мы приступим к ритуалу? Медлить больше нельзя, иначе Род может попросту исчезнуть.
— Ритуал нам ничем не поможет, если дело примет худший оборот, — ответил Федор. — Наоборот — если об этом узнают, в нынешней обстановке это может привести к весьма печальным последствиям. Риск того, что это станет последней каплей в чаще терпения Николая и его присных, слишком высок — и я не хочу быть тем, кто столкнет первый камешек, что породит лавину. Мы проведем его либо когда убедимся, что Император не собирается всерьез на нас нападать, либо не проведем вовсе, оставив все необходимые знания для наших потомков, что бы они довершили начатое нами.
— Откуда бы Николаю узнать о том, что мы сделаем? В это дело посвящены лишь самые преданные, многократно проверенные родичи, что точно будут держать язык за зубами, — возразил мужчина. — Мы итак слишком долго откладывали! Если задуманное получится, то нам…
— Данила, я повторяю — до тех пор, пока я не решу, что подходящий момент настал, мы ничего делать не будем, — голос Федора стал на самую малую толику холодней, но этого хватило, что бы его собеседник поспешно закрыл рот. — Твои опасения я понял, но паниковать всё же не стоит. Слишком рано ещё для паники… У нас, бояр, одиннадцать Магов Заклятий. У Второго Императора — пятеро, включая его самого, и плюс ещё четверо из числа его вассалов, нолдийцев. Причем эти четверо, как я слышал, дадут прикурить нашим, человеческим. У него полуторамиллионная армия под рукой, плюс у нас, если собрать по всем сусекам и выскрести ополчения и прочий люд, что можно быстро поставить под ружье — два миллиона. Из них гвардейцев, конечно, дай бог четверть, остальные не обработаны алхимией, но даже так — немало. Флот наш, как и его, конечно, оставляет желать лучшего, всё ж поистрепались мы в боях, но в общей сложности тысячу судов наберется. По Архимагам тоже сотни две набрать можно. В общем, мы всё ещё достаточно сильны, что бы генералы Имперской Армии делали всё, дабы не допустить гражданской войны. Во всяком случае в ближайшее время.
Повисла тишина. В рабочем кабинете главного Старейшины Рода Шуйских сидело пятеро человек — двое уже упомянутых мужчин и две женщины, что пока не вмешивались в беседу. Одной из женщин была Анна, наконец полностью излечившаяся от своего проклятия внучка Федора, что сияла красотой. Маги высоких рангов вообще некрасивыми бывают лишь в том случае, если им совершенно нет дела до своего облика, а уж те из чародеев, что помимо личного могущества обладали всеми привилегиями Старейшины одного из самых могущественных и богатых Великих Родов — тем более. Долго страдавшая от своего прежнего, мягко говоря неказистого облика, ныне Анна сияла невероятной, безупречной красотой. Высокая, эффектная блондинка лет девятнадцати, стройная и вместе с тем с пышными формами, одетая в весьма вызывающее синее платье — именно так выглядела сегодня женщина. Учитывая её немалые навыки в магии метаморфизма, она в последние месяцы периодически сильно меняла собственную внешность — как шептали за её спиной, делала она это не только по своей прихоти, но и для того, что бы побаловать своего мужа. Не бросившего и поддерживавшего её все эти десятилетия, и сохранившего супружескую верность… Что ж, как метко выразился нынешний Наследник Рода — его верность ныне окупалась ему многократно.
Собственно, мужем Анны был тот самый мужчина с тонким шрамом через лицо. Вторым мужчиной был тезка Старейшины, Федор Шуйский — тот самый боярин, что представлял интересы Рода в Петрограде и встречался с Аристархом в доме его матери, Аси. Тогда бывший лишь Старшим Магистром, не уверенным, что когда-либо преодолеет эту ступень магической силы, ныне он, пройдя процедуру пересадки сердца, стал одним из двух десятков новых Архимагов Рода.
Четвертой же была молчаливая невысокая женщина, задумчиво поигрывавшая змейками из чистой Тьмы, что бегали меж её пальцев. Евгения Шуйская Архимагом была уже давно, ещё до пересадки сердца — и сейчас, получив его, была, пожалуй, одной из тройки сильнейших чародеев Рода в этом ранге. Однако саму её подобные глупости не интересовали — чародейка была одной из тех, кто отвечал за разведку. Официально этим ведал другой Старейшина семьи — Евгения и её люди в первую очередь служили Федору Шуйскому. Нет, это не означало, что они мешали коллегам из Рода — совсем наоборот, частенько даже помогали… Но в первую очередь они занимались вопросами, что были интересны именно главному Старейшине, а не Главе Рода.
— Залесский против того, что бы Император устраивал гражданскую войну, — нарушил тишину тихий, спокойный голос. — Сам Николай порывался устроить поход на Москву, когда получил подробный доклад о том, как и на каких условиях мы заключили мир с Рейхом. Императрица и её приближенные, сторонники партии войны, почти уговорили его объявить нас мятежниками и отдать приказ к выступлению. Лейб-гвардия уже готовилась выступить — но тут вмешался Богдан и сумел погасить это безумие. Тайной Канцелярии для это пришлось изрядно потрудиться…
— Залесский… Богдан Ерофимович — далеко не дурак, к счастью и сожалению одновременно, — кивнул тезка Старейшины. — Хорошо хоть, что он сейчас больше занят тем, что бы не допустить какой-нибудь глупости со стороны августейшего семейства…
— Пусть тебя это не обманывает — этот паук внимательно наблюдает за всем, что происходит в Империи и в мире, — отозвалась Евгения всё тем же тихим голосом. — Мало что может укрыться от его глаз. Но сейчас у него действительно во многом связаны руки — партия Императрицы при дворе набирает всё больше влияния, постепенно оттесняя остальных. И это плохо не только для Залесского, но и для нас тоже.
— А какие нынче при дворе сложились партии? — поинтересовалась Анна. — Я, признаться, не слишком слежу за тем, кто в Зимнем кому нынче должен глубже кланяться при встрече.
— Есть партия Залесского, партия Императрицы и партия военных, — ответила всё так же играющая со змейками Тьмы женщина. —
