Курт. Он танцует?
Алис. Да, иногда он бывает очень забавным!
Курт. Один вопрос — прости, что спрашиваю. Где дети?
Алис. Ты, вероятно, не знаешь, что двое умерли?
Курт. Тебе и через это пришлось пройти?
Алис. Через что я только не прошла!
Курт. Ну а двое других?
Алис. В городе! Им нельзя было оставаться дома! Потому что он настраивал их против меня...
Курт. А ты — против него.
Алис. Естественно. И началось — образование партий, борьба за голоса, взятки... ну и, дабы не погубить детей, мы с ними расстались! Вместо того чтобы быть связующим звеном, они стали яблоками раздора, благословение семьи превратилось в проклятие... да, порой мне кажется, что наш род проклят!
Курт. После грехопадения так оно и есть!
Алис (ядовито, резко). Какого грехопадения?
Курт. Первых людей!
Алис. А я думала, ты о другом!
Смущенное молчание.
(Сцепив пальцы.) Курт! Мой брат, друг моей юности! Я не всегда относилась к тебе так, как должна была бы! Но теперь я наказана, и ты отмщен!
Курт. Какое отмщение? Ни слова о мести! Замолчи!
Алис. Помнишь, как-то в воскресенье, вскоре после вашей помолвки, я пригласила вас на обед!
Курт. Молчи!
Алис. Дай мне выговориться, сжалься!.. К вашему приходу нас не оказалось дома, и вы ушли несолоно хлебавши!
Курт. О чем тут говорить — вас ведь самих пригласили в гости!
Ал и с. Курт! Приглашая тебя сегодня, вот только что, остаться к ужину, я была уверена, что у нас есть какие-то запасы! (Закрывает лицо руками.) А оказалось — ничего, даже корки хлеба!.. (Планет.)
Курт. Бедная, бедная Алис.
Алис. А вот когда он, вернувшись домой голодным, узнает, что есть нечего... он придет в ярость. Ты не видел его в ярости!.. О Боже, какое унижение!
Курт. Разреши мне... уладить дело?
Алис. Здесь, на острове, ничего не достать!
Курт. Надо что-то придумать — не ради меня, ради вас... что-то придумать... обернуть все в шутку, когда он придет... Я предложу ему выпить, а тем временем что-нибудь придумаю... Постарайся привести его в хорошее настроение, сыграй ему любую ерунду, что угодно... садись за пианино и приготовься!
Алис. Посмотри на мои руки — разве такими руками можно играть! Я драю кастрюли, вытираю посуду, топлю печи, убираю...
Курт. Но у вас же двое слуг!
Алис. Да, по рангу ему положено... но они у нас не удерживаются, и временами... по большей части... мы остаемся без всякой помощи. Как же мне быть... с ужином? О, если бы дом загорелся...
Курт. Перестань, Алис, замолчи!
Алис. Если бы море вышло из берегов и поглотило нас!
Курт. Нет, нет, нет, даже слушать тебя не хочу!
Алис. Что он скажет, что он скажет?.. Не уходи, Курт, не оставляй меня одну!
Курт. Конечно, дружочек... я никуда не уйду!
Алис. Да, но когда уйдешь...
Курт. Он тебя бьет?
Алис. Меня? О нет, он знает, что тогда я его брошу! Надо же иметь хоть каплю гордости!
Снаружи слышится: «Стой! Кто таи? — Друг!»
Курт (встает). Он?
Алис (испуганно). Да, он!
Пауза.
Курт. Черт, что же нам делать?
Алис. Не знаю, не знаю!
* * *
Капитан (появляется из ворот задника, бодро). Вот я и освободился!.. Ну а она уже успела тебе нажаловаться! Несчастная женщина, правда?
Курт. Как погода?
Капитан. Штормит! (Приоткрывает одну половинку ворот, шутливо.) Рыцарь Синяя Борода и заточенная в башне девица; а снаружи с саблей наголо ходит страж, караулит красавицу... Тут появляются ее братья, но страж на месте, видите?! Раз, два! Замечательный страж! Смотрите! Тарам-па-па, тарам-парам-пам-пам! Станцуем танец с мечами? Есть на что поглядеть, Курт!
Курт. Ну, давай лучше «Марш бояр»!
Капитан. Неужто знаешь?.. Алис в фартуке, иди сюда, сыграй нам! Иди, я сказал!
Алис неохотно подходит к пианино.
(.Щиплет ее за руку.) Наговорила про меня гадостей! Алис. Я?
Курт отворачивается.
Алис играет «Марш бояр».
Капитан по другую сторону письменного стола изображает что-то вроде венгерского танца, звенит шпорами и падает на пол. Курт и Алис, которая доигрывает марш до конца, ничего
не замечают.
Алис (не оборачиваясь). Повторить?
Молчание.
(Поворачивается и видит лежащего без сознания Капитана, скрытого от зрителя письменным столом.) Господи Иисусе! (Стоя со скрещенными на груди руками, шумно вздыхает, словно бы с благодарностью и облегчением.)
Курт (оборачивается, бросается к Капитану). Что такое? Что случилось?
Алис (напряжена до предела). Он умер?
Курт. Не знаю! Помоги!
Алис (не двигается с места). Не могу притронуться к нему... Он мертв?
Курт. Нет, жив!
Алис вздыхает.
Курт помогает Капитану встать и сесть в кресло.
Капитан. Что произошло?
Молчание.
Что произошло?
Курт. Ты упал.
Капитан. Что-то случилось?
Курт. Ты упал на пол. Как ты сейчас? Капитан. Я? Да никак! Со мной все в порядке! Чего вы уставились?
Алис. Ты болен!
Капитан. Вздор! Играй, Алис... Ох, вот опять! (Хватается за голову.)
Алис. Видишь, ты болен!
Капитан. Не ори! Простой обморок!
Курт. Надо вызвать врача!.. Я иду звонить!..
Капитан. Никаких врачей!
Курт. Надо! Ради нас, иначе нам отвечать придется!
Капитан. Пусть только явится, я выставлю его за дверь!.. Пристрелю!.. Ох, опять! (Хватается за голову.)
Курт (направляется к правой двери). Я иду звонить! (Выходит.)
* * ♦
Алис снимает с себя фартук.
Капитан. Воды не подашь?
Ал и с. Да уж деваться некуда! (Дает ему стакан с водой.)
Капитан. Очень любезно с твоей стороны!
Алис. Ты болен?
Капитан. Извини, пожалуйста, что я нездоров.
Алис. В таком случае, может, начнешь следить за собой?
Капитан. Тебе, кажется, этого страшно не хочется!
Алис. Да уж будь уверен!
Капитан. Настала минута, которой ты так долго ждала!
Алис. Да, и которая, как ты полагал, никогда не наступит!
Капитан. Не злись на меня!
* * *
Курт (входит справа). Прискорбно...
Алис. Что он сказал?
Курт. Дал отбой, безо всяких!
Алис (Капитану). Вот к чему привела твоя безграничная спесь!
Капитан. Мне, кажется, становится хуже!.. Вызови врача из города!
Алис (подходит к телеграфу). Тогда воспользуемся телеграфом!
Капитан (приподнимается, пораженный). Ты... умеешь... телеграфировать?
Алис (телеграфирует). Умею!
Капитан. Вот как?.. Ну что ж, давай!.. Какая лицемерка! (Курту.) Подойди, сядь рядом!
Курт садится рядом с Капитаном.
Возьми меня за руку! Того гляди, грохнусь на пол, представляешь! Лечу куда-то вниз — поразительно!
Курт. У тебя бывали раньше такие приступы?
Капитан. Никогда!..
Курт. Пока вы тут ждете ответа из города, я схожу к доктору и поговорю с ним. Он тебя прежде пользовал?
Капитан. Пользовал!
Курт. Стало быть, твой организм знает!.. (Идет к левой двери.)
Алис. Ответ придет с минуты на минуту! Ты так добр, Курт! Только возвращайся поскорее!
Курт. Ни секунда лишней не задержусь! (Выходит.)
* • *
Капитан. Славный он человек, этот Курт! И так изменился!
Алис. И в лучшую сторону! Только жалко его — угодил прямехонько в наш ад, и именно теперь.
Капитан. С поздравлениями!.. Интересно, как у него самого дела? Ты обратила внимание, что он избегает рассказывать о себе?
Алис. Обратила; правда, по-моему, его никто и не спрашивал!
Капитан. Представляю, что у него за жизнь была!.. А у нас! Неужели все так живут?
Алис. Вполне возможно, только, в отличие от нас, они в том не признаются!
Капитан. Иногда мне кажется, что несчастья липнут исключительно к несчастным, а счастливые бегут от беды! Потому-то мы ничего, кроме несчастий, и не видели!
А л и с. А ты встречал хоть одного счастливого человека?
Капитан. Дай подумать!.. Пожалуй, нет!.. Хотя, да, встречал... Экмарки!
Алис. Что ты такое говоришь! Ее ведь в прошлом году оперировали...
Капитан. Верно! Ну, тогда не знаю... впрочем, вот — фон Краффты.
Алис. Да, до пятидесяти лет они наслаждались семейной идиллией — достаток, уважение, хорошие дети, удачные браки. Потом появляется кузен, совершает преступление и попадает в тюрьму, со всеми вытекающими отсюда последствиями, — и конец миру и покою. Родовое имя обесчещено газетами... Из-за убийства, совершенного одним из Краффтов, знаменитое семейство не может больше показываться на люди; детей приходится забрать из школы... О Боже!
