вчера, когда проветривали помещение.
Одна лампа тускло горела у входа, кое-как дотягиваясь до моей люльки. Что не мешало мне разглядеть человека в чёрном плаще. Он начал обходить остальные люльки, приближаясь к моей.
А затем навис надо мной. На его бандитской роже появилась зловещая улыбка. Ещё один убийца! Криком тут не поможешь. Пока добегут до меня, этот ублюдок сделает своё грязное дело и выскочит в окно.
— Вот ты где прячешься, сучий выродок, — тихо просипел убийца. — Баюшки баю…
Ты серьёзно⁈ Сейчас я тебе организую баюшки.
Хоть бы у меня успело накопиться достаточно маны. Хоть бы змея откликнулась!
Я сконцентрировался и нащупал магическую нить. Одно ментальное касание — и она вспыхнула голубым.
«ЗАЩИТИ!» — мысленно приказал я.
В этот момент увидел блеснувший в тусклом свете изогнутый клинок. Это был странный кинжал. Расписанный рунами, и готовый опуститься на мою шею… или врезаться в сердце. Впрочем, неважно.
Секунда отделяла меня от смерти. Ну же! Откликнись!
И змея откликнулась. Позади убийцы раздалось шипение.
— Что за… — прошипел он, поворачиваясь и тут же закрываясь магическим щитом.
Над ним нависала змея, которая приняла материальный облик, и бросилась на мага. Одним молниеносным движением распорола щит, вторым — вгрызлась зубами в его бок.
— А-А-А-А-А!!! — заорал от боли убийца, пытаясь сбросить с себя извивающегося монстра.
А затем мой питомец исчез.
Не потому что исполнил мой приказ. Мана закончилась, чёрт бы её побрал! Я вновь истощён!
Но убийце и этого хватило. От впрыснутого моим монстром яда он побледнел, затрясся и упал на пол, начиная биться в конвульсиях. А из глубокого укуса толчками начала выплёскиваться кровь.
Так тебе и надо, сучий потрох!
Когда убийца затих, у меня мурашки пробежали по всему телу. Если бы их было двое? Змея бы не успела укусить второго и тогда…
Вот же попал, так попал!
За мной точно придут ещё. И в следующий раз так может не повезти.
Поэтому, как бы ни хотелось, но из двух зол я выбрал меньшее. Надо сваливать в приёмную семью. Там хоть какая-то защита будет.
Но в целом я доволен. Одной мразью меньше.
На шум сбежался персонал. Я увидел свою пышку, которая ахнула и побледнела. Но переборов страх, подскочила ко мне и вытащила из люльки, прижимая к себе.
— Михалыч, ну чего застыл? — вскрикнула она, показывая на труп.
— Да я растерялся, Лариса, — он таращился на окровавленное тело и лужу крови под ним. — И кто его так, а?
— Вызывай полицию, охламон! — вскрикнул кто-то из прислуги.
И Михалыч, забормотав что-то под нос и перекрестившись, достал какую-то магическую коробку, поговорив в неё.
Я продолжал довольно улыбаться во всю младенческую физиономию, и Лариса заметила это. Удивлённо и в то же время испуганно уставилась на меня.
— С тобой всё нормально, Серёжа? Может кушать хочешь?
О, да! Аппетит у меня проснулся просто зверский.
Я кивнул, точней попытался. Но и тут Лариса прочитала мой жест.
Вскоре прибежала и ведьма. Неужели она тоже в приюте живёт? Или на метле так быстро прилетела?
Я особо не слушал, о чём говорили люди, занятый своей бутылочкой. Но одна громкая фразы ведьмы мне хорошо запомнилась:
— Информация о происшествии не должна попасть в интернет. Иначе его никогда не усыновят.
А вот это уже хорошее решение.
Осушив три бутылочки, я вновь уснул. На этот раз до утра.
* * *
Через день. Поместье семьи Смирновых.
— Вань, я не могу иметь детей, — сдерживая слёзы, ответила Наталья, снимая с плиты чайник и разливая по кружкам кипяток. — Ты это прекрасно знаешь.
— И поэтому ты предлагаешь взять ребёнка из приюта? — холодно спросил муж. Она спиной почувствовала его хмурый взгляд.
— Если узнают, что у тебя нет наследника, сам знаешь, что будет, — тяжело вздохнула она.
— Да, мой братец быстро подсуетится, — помрачнел глава рода Смирновых. — Тогда точно нашему роду пиз…
— Опять выражаешься? — укоризненно, но по-доброму взглянула на него Наталья.
— Да я что… — пожал плечами Иван. — Просто называю вещи своими именами, — затем принял у неё кружку с чаем, — Да, я думал насчёт приюта… Но не был уверен, что ты согласишься.
— Я согласна, — через силу улыбнулась Наталья. — Тем более в объявлении говорилось, что младенец — одарённый. Это точно знак…
— Опять ты со своими знаками, Наталья, — пробурчал Иван. — Меньше бы к своей колдунье ходила, было бы больше проку…
— Да ни при чём тут колдунья? Я так чувствую, — ответила Наталья.
Супруг взял непродолжительную паузу. Затем серьёзно взглянул на неё:
— Хорошо, я согласен с тобой. Когда отправимся?
— Вот чай допьём и поедем, — она подсела к супругу и накрыла ладонью его жилистую руку. Она всегда прекрасно считывала его состояние. И сейчас чувствовала, как он переживает. — Уверена, что всё будет хорошо.
На что Иван совсем неуверенно кивнул.
— Но сама понимаешь, усыновление должно остаться втайне, — пробурчал он.
— Конечно, дорогой, ни одна живая душа об этом не узнает, — кивнула Наталья.
Выехали они из поместья на личном автомобиле, не предупреждая служанку. За рулём был Иван. Два охранника, вооружённые молние-метателями, расположились на заднем сиденьи.
— А сколько ему месяцев? — спросил её супруг, выезжая на главную улицу города.
— Кому? А, младенцу! — засмеялась Наталья. — Говорят, что три или четыре. Его подкинули к входу.
— И что за родители будет выкидывать своего ребёнка, тем более одарённого? — удивился Иван.
— Причин может быть много, — ответила Наталья. — Возможно, он сирота, и чтобы не погиб, на улице его оставили в самом безопасном месте.
— Понятно, — хмуро ответил её муж, замечая указатель «Детский приют „Дом надежды“».
— Ну да, только поливать не забывай… деньгами, — пробурчал Иван.
— Ну вы и ворчун, Иван Александрович, — улыбнулась она. — Что же с вами будет в старости?
— А в старости я буду ходить на рыбалку, и гулять по нашему поместью, радуясь жизни без обязательств, — позволил себе улыбнуться Иван.
Они завернули к приюту и не смогли подъехать к стоянке. Остановились на обочине, за двадцать метров. Впереди шумела толпа репортёров.
— Да что там у них случилось? — пробормотал Иван.
— Сама не понимаю, — пожала плечами Наталья,
