скрипучий голос.
-Говорите! - ревет Генерал в рацию.
-Нам нужна армия в Куполе. Генерал. Здесь начинается восстание.
Генерал смотрит на оставшихся солдат и безмолвно указывает на дверь. В этот момент его
подчиненные выходят вперед и помогают Дориану и Брюсу открыть ее. -Мы готовы к
бомбардировке? - спрашивает генерал одного из солдат.
-Да, Сэр.
-Хорошо. Тогда никого не выпускать. И спустите сейчас же один Цип сверху. Мы выполнили
нашу работу. Как только стемнеет сравнять это место с землей. Понятно?
Внезапно сильный взрыв сотрясает стадион и генерал вместе с Сайласом падают на землю, в
то время как мы с трудом удерживаемся на ногах. Я складываю руки и иду к выходу вместе с
солдатами, пока камни, штукатурка и осколки стекол обрушиваются на нас. Одного взгляда
назад достаточно, чтобы понять, что генерал и Сайлас поднялись на ноги и следуют за нами.
Следующий залп заставляет стены шататься. Мы видим, что отдалились от стадиона. Темные
черные облака затемняют солнце. Солдаты больше не направляют на нас оружие, а стадион
выглядит как огромное, агрессивное животное. Последний взрыв поднимает в небо обломки и
нам не остается ничего другого кроме как бежать, так как огромное здание может рухнуть в
любое мгновение.
И когда внешние стены обрушиваются внутрь, мы останавливаемся и оборачиваемся. Только
дубы, березы, ивы возвышаются покрытые толстой липкой черной пеной. Растерянные
взгляды нескольких солдат мечутся между нами, умирающими деревьями и генералом. Его
же единственная реакция на это - он потирает подбородок.
-Сэр? - говорит один из солдат, но генерал только пожимает плечами. Некоторые из солдат
решают просто отвернуться, но четверо или пятеро снова направляют оружие на нас.
-К танкам! - приказывает генерал, после чего и последние солдаты сдают свои военные
позиции и семенят прочь.
-И что теперь? - спрашивает Сайлас. Приставляет свой пистолет к голове генерала и смотрит
на него колючим взглядом. Но Каффри только моргает, и не пытается призвать своих людей
обратно, чтобы они защитили его.
-Я должен был бы прикончить вас, - шипит Сайлас.
-Ты должен увидеть, что из этого выйдет, юноша, - отвечает генерал и тяжело ступает по
снегу, не оглядываясь на Сайласа.
-Как много ты увидела? - выпаливает Олд Ватсон, едва он появляется в дверях. Но мне
не нужно ему отвечать, за меня говорит мое лицо, что видела я все. И его лицо подсказывает
мне, что я не обманулась, поверив увиденному.
-На скорбь нет времени, девочка, это может подождать, - он берет мою сумку и набивает ее
некоторыми вещами, которые находятся в его квартире. Затем идет в спальню и возвращается
с охапкой вещей. Он подходит ко мне и грубо берет мою голову в руки. - Самое время бежать.
Но я остаюсь стоять как вкопанная у балконной двери. Через стекло я наблюдала, какая
анархия распространяется за окном. Витрины были опустошены. Трамваи захвачены. На
близлежащих улицах раздается шум. Люди, кажется, переполнены яростью. Я же напротив
чувствую себя, как будто внутри меня охватило ледяное спокойствие.
-Уходим сейчас, давай же, - настаивает Олд Ватсон и выключает телевизор, который
показывает лишь черно-белый шум. - Давай уже пойдем.
-У меня нет места, куда я могла бы пойти, - говорю я.
Не прошло еще и часа, как я стала круглой сиротой. Слово "сирота" всегда звучало для меня
как-то романтично. Я представляла себе сирот как маленьких девочек с чепцами и мальчиков
в коротеньких изношенных штанишках. Что общего у этого слова со мной?
-Ты должна выбраться из Купола. На улицах чрезвычайное положение, и это твой шанс. Я
знаю дорогу.
-А что с Квинном?
-Он сам сможет о себе позаботиться.
Я все еще не двигаюсь. Вместо этого смотрю на свои руки. Папа всегда говорил, что у меня
мамины руки. Прекрасные, стройные руки, созданные, чтобы играть на пианино. Но они
никогда не могли позволить себе этого.
-Беа, это не будет продолжаться долго, они могут выпустить газ вместо воздуха и это срубит
всех нас. Они уже делали это много лет назад. И тогда будет слишком поздно, тогда тебе не
поможет кислородный баллон, так как тебя сразу заметят. Так что у тебя не так много
времени, - Олд Ватсон поднимает меня и толкает вперед себя из квартиры.
На улицах господствует чистый хаос. Из всех углов и закоулков стекаются Вторые в
направлении первой зоны, всюду они собираются бунтующими группами, многие из них
держат в руках самодельное оружие. И те, кто не двигаются вместе с потоком, встают на их
пути и пытаются их сдержать. Родители вырывают детей из суматохи, а дети родителей.
-Здесь прямо, - Олд Ватсон прокладывает дорогу через толпу и тянет меня в темный
переулок. Я следую за ним, но внезапно мои колени подкашиваются и я падаю. Вполне
возможно, что они уже снизили поток кислорода и заменяют его на газ, так как я не могу
больше дышать. И не только это, мое сердце замедляется и одна рука начинает дрожать.
-Я думаю у меня сердечный приступ, - пыхчу я. Олд Ватсон сразу опускается на колени рядом
со мной и пытается поднять меня.
-Нет, это не сердечный приступ, а разбитое сердце. Это ощущается одинаково, я знаю, -
объясняет он, пока старается все же поднять меня. - Давай уже, Беа, вставай. Твои родители
хотели бы, чтобы ты жила!
Он продолжает и дальше уговаривать меня, я замечаю это, но совершенно не понимаю, что он
говорит, так как боль в моей груди очень сильная и колкая, так что я не могу думать. Я ничего
не слышу, но через некоторое время могу немного видеть. Я вижу свет в конце темного
переулка. И вижу, что люди бегут мимо. Все бегут. Все жители зоны 3 бегут.
Кроме хрупкой лампочки, которая висит на кабеле на потолке, больше нет никакого
источника света. Совершенно тускло. Откуда-то из внутренней части здания я слышу шум
воды. Каменный пол усеян коричневыми пятнами и из стен торчат металлические оковы. В
углу стоит ведро, которое является туалетом и на полу валяется грязный матрас. У этой
комнаты есть только одно назначение.
По крайней мере, они не приковали меня. Они просто бросили меня сюда и заперли. Здесь нет
выхода, полностью ясно, только если я смогу прогрызть стену.
В течение часа я лежу на вонючем матрасе и пытаюсь представить, что они будут делать со
мной здесь внутри. Снова и снова я вижу перед собой Кейна Кнавери с постоянным мокрым
ртом, представляю как он вырывает мне зубы и ногти старыми грязными плоскозубцами. Ему
будет мало просто убить меня. Чистый ужас охватывает меня и я начинаю метаться по камере
туда сюда.
Я ужасно боюсь смерти, но умереть все равно лучше, чем снова увидеть Беа и рассказать ей,
что ее родители погибли. По моей вине.
Внезапно дверь с шумом открывается и один из охранников, которые меня скрутили и
бросили сюда, заходит внутрь.
-Ты не выглядишь, как будто только что молился, - смеется он, как будто его давно уже ничто
так не развлекало, как мой арест. Руки в карманах и он расхаживает по камере.
-Я этим и не занимался, - говорю я.
-Наверное так лучше. Не думаю , что сюда заглядывают ангелы.
Он останавливается под лампочкой и прикасается к ней пальцем так, что она слегка начинает
раскачиваться, и луч света скользит сначала в одну сторону, затем в другую. -И? На кого ты
теперь работаешь? - спрашивает он. - Ты один из Крыс?
-Я ни на кого не работаю.
-Как мы слышали, твоя подруга там под первым номером. Я думаю, что ты можешь выкупить
свою жизнь. Твоя жизнь или ее. Ты знаешь, где она?
-Это должно быть шутка.
Тип смеется. - Ну, стоило попытаться.
-Лучше скажите, когда начнется пытка.
-Возможно, раньше чем ты думаешь. Он скоро будет здесь. -он снова веселится. - И немного
пообщается с тобой.
-Кто? Кто скоро будет здесь? - этот тип вовсе не тот, кто руководит допросами. Нет, конечно
нет. Он не тронул и волоска на мне.
Нет. Дерьмо. Придет президент. Положит свои толстые, липкие руки на мою шею и закончит
то, что начал.
-Кто должен прийти? Кого я здесь жду? - реву я, но дверь камеры закрывается с громким
щелчком. - Проклятье , кто скоро будет здесь?
Я чувствую, как меня поднимают вверх и несут по переулку.
-Не переживай, девочка. Ты в хороших руках, - голос похож на Ватсона, но я не могу себе
представить, что он смог бы так высоко меня поднять.
Я открываю глаза и смотрю прямо в лицо мужчине. Лицо начинает улыбаться. -Она в
сознании.
-Ватсон, она в сознании, - повторяет второй голос. Женский голос. Я пытаюсь освободиться
из хватки мужчины, и наконец у меня получается стоять на своих ногах.
-Как ты себя чувствуешь? - говорит Олд Ватсон у меня за спиной.
