чашке еще оставался, но ее нельзя было сдвинуть с места. Момо хотела окунуть палец в шоколад, но шоколад стал твердым, как стекло. И мед стал такой же. Хрустящие булочки словно приклеились к тарелке. Ничего, даже самая малая малость не могла быть изменена с тех пор, как не стало времени.
Кассиопея вдруг затопала ногами, и Момо посмотрела на нее.
«ТЫ ТЕРЯЕШЬ СВОЕ ВРЕМЯ!» — прочитала Момо на панцире.
О боже мой, действительно! Момо опомнилась. Она выбежала из зала, проскользнула в маленькую дверцу, помчалась дальше по коридору, выбежала из ворот, свернула за угол — и отпрянула назад. Сердце бешено заколотилось. Воры времени вовсе никуда не убегали! Наоборот, они шли по Переулку-Никогда, в котором исчезло время-наоборот, приближаясь к Дому-Нигде! Мастер Хора ничего об этом не сказал!
Момо побежала назад в зал и спряталась, с Кассиопеей в руках, за большими стоячими часами.
— Хорошенькое начало, — пробормотала она.
Она услышала в коридоре шаги Серых господ. Один за другим протискивались они в маленькую дверь и вот уже стояли в зале целым отрядом. Стояли и оглядывали все.
— Впечатляюще! — сказал один из них. — Итак, это теперь наш новый дом.
— Я видел, как девочка Момо открывала нам двери, — сказал другой пепельно-серый голос. — Разумный ребенок! Горю нетерпением узнать, как она уломала старика!
Другой такой же голос произнес:
— Мне кажется, что Так Называемый сам уступил. Исчезновение воронки времени означает, что он сам ее выключил. Значит, он решил нам покориться. Сейчас мы до него доберемся. Куда же он подевался?
Серые господа обшаривали глазами помещение, как вдруг раздался еще более пепельно-серый голос:
— Тут что-то не так, господа! Часы! Взгляните на часы! Они стоят! Все стоят. Даже вот эти песочные.
— Это он их остановил, — нерешительно сказал другой.
— Песочные часы остановить невозможно! — крикнул первый. — И все же — посмотрите, господа, — песок остановился прямо в горлышке стеклянной воронки! И часы нельзя сдвинуть с места! Что это значит?..
Он еще продолжал говорить, когда в коридоре раздались шаги и в маленькую дверь протиснулся еще один Серый господин. Он кричал, взволнованно жестикулируя:
— Только что поступило сообщение от городских агентов. Их машины стоят! Все стоит. Мир застыл. Невозможно вырвать ни у кого ни частички времени! Все поставки прекратились! Время больше не существует! Хора остановил время!
Мгновение стояла гробовая тишина. Потом кто-то спросил:
— Что вы сказали? Прекратились поставки? Но что станет с нами, когда мы израсходуем сигары?
— Вы это сами знаете, что с нами станет! — крикнул другой. — Господа, это катастрофа!
Все закричали, перебивал друг друга:
— Хора нас уничтожит! — Снимайте осаду! Снимайте осаду! — Бежим к складам! — Без машин? — Мы не успеем! — Моей сигары хватит всего на двадцать семь минут! — Моей на сорок восемь! — Так давайте ее сюда! — Вы с ума сошли?! — Спасайся, кто может!
Все кинулись к маленькой двери, пытаясь протиснуться в нее одновременно. Момо наблюдала из укрытия, как Серые господа в панике отталкивали друг друга, тянули, пихали, колотили — разгорелась рукопашная. Каждый дрался за свою серую жизнь, пытаясь поскорей вырваться наружу. Они наносили друг другу сокрушительные удары, сбивали шляпы, выхватывали друг у друга изо рта серые сигары. А без сигар они сразу становились беспомощными. Они стояли, вытянув руки, с гримасой страха на лице, делаясь все прозрачнее, пока не исчезали вовсе. Исчезало все, даже шляпы. Наконец в зале осталось всего трое — им удалось проскользнуть в узенькую дверь и бежать.
Момо — с черепахой под мышкой, с Цветком Времени в руке — устремилась за ними. Теперь надо было не потерять Серых господ из виду.
Выбежав из ворот, Момо увидела, что воры времени уже добежали до конца Переулка-Никогда. Там в облаках дыма стояли еще группы Серых господ, они взволнованно жестикулировали, наступая друг на друга. Увидев бегущих из Дома-Нигде, они тоже пустились наутек — вся армия бежала сломя голову. Бесконечный караван Серых господ мчался по направлению к городу вдоль белоснежных домов сонного квартала, в кутерьме беспорядочно падающих теней. Здесь тоже все изменилось: таинственное превращение скорого в медленное исчезло. Толпа Серых господ промчалась мимо высокого яйца-памятника и дальше — к первым человеческим домам, к тем серым казарменным домам, где обитали люди, жившие на самом краю времени. Но и там все застыло. Момо держалась от беглецов на приличном расстоянии. Так началась эта обратная охота — на этот раз позорно убегала армия Серых господ, а маленькая девочка — с цветком в руке и черепахой под мышкой — их преследовала.
Но как странно теперь выглядел город! Ряд за рядом стояли на улицах автомобили; неподвижно сидели за рулем шоферы — рука на клаксоне или переключателе скоростей, один из них приложил палец ко лбу и свирепо уставился на соседа, велосипедисты, протянувшие в знак поворота руку; а на тротуарах пешеходы — мужчины, женщины, дети — собаки и кошки — всё застыло на месте, даже дым из выхлопных труб. Полицейские — регулировщики движения — застыли на перекрестках, неестественно взмахнув руками, со свистками в зубах. Неподвижно парила над площадью стая голубей. Самолет — как нарисованный — распластался высоко в небе. Вода, бившая из фонтана, застыла, словно превратилась в стекло. Листья, сорвавшиеся с дерева, неподвижно лежали в воздухе. Маленький песик, задравший на фонарный столб заднюю ногу, стоял на месте, будто чучело.
Посреди застывшего, как фотография, города неслись со всех ног Серые господа. Следом за ними, стараясь, чтоб ее не заметили, бежала Момо. Но те все равно ни на что не обращали внимания, их бегство становилось все труднее и напряженнее.
Серые господа не привыкли бегать на такие расстояния. Они задыхались, им не хватало воздуха. При этом им нельзя было выпускать изо рта маленьких серых сигар — ведь без них они тут же погибали. Если у кого-то сигара вдруг догорала, он в отчаянии выхватывал ее изо рта у другого. И так их число медленно, но неумолимо уменьшалось.
Те, у которых еще имелись запасы сигар в портфелях, должны были быть очень осторожными, ибо у них сразу же все отняли бы те, у которых не осталось ничего. Драка в толпе не утихала. В надежде урвать что-нибудь из драгоценных запасов Серые господа гурьбой бросались друг на друга. На асфальте тут и там валялись серые сигары, их растаптывали в давке
