Света
Я и сейчас не знаю, как выжила тогда. Как пережила те дни, недели, когда ничего не знала о Сергее. О том что происходит? Жив ли он, вообще? И что мне делать? Как ему помочь, как его найти?
Смс от него сначала порадовало, потом ввергло в пучину паники. А после: служило единственной надеждой мне, ободрением и ориентиром. Той причиной, которая останавливала и удерживала каждый раз, когда я уже почти бронировала авиабилет. Заставляла ждать его дома.
И я ждала. Даже в университет перестала ходить, предупредив куратора, что у меня семейные проблемы. Не отвечала на звонки Кати, игнорируя подругу. Снова, как и когда-то давно, просто не в состоянии была говорить хоть с кем-то. Тем более, что о наболевшем не смогу проронить и слова. Но Катерину таким было не остановить. И через четыре дня она приехала ко мне домой.
Мы не особо часто встречались в последнее время, больше переписывались по мейлу или в мессенджерах. Я продолжала утаивать правду о наших отношениях с Сергеем, а у Кати своя личная жизнь наладилась: она уже два года встречалась, да и жила с местным парнем. Они собирались пожениться через полгода, и она планировала даже остаться в Чехии навсегда. Костя же, наоборот, размышлял о том, чтобы “двинуть глубже в Европу”. В общем, интересная современная ситуация: общались мы с Катей каждый день, а не виделись уже пару месяцев. Потому и всполошило ее мое молчание. И подруга примчалась ко мне.
Я не хотела этого, вроде. Но если честно, сейчас откровенно признаю и ей говорю - не знаю, как бы пережила все то ужасное время, если бы Катя не появилась на моем пороге, и не принялась сразу пытаться меня встряхнуть. Наверное, мой вид в тот момент поверг Катерину в шок. Я ничего не ела три дня, меня тошнило от страха. Только кофе пила, боясь проспать весточку от любимого. Так что и не спала почти. И оттого - была истощена и физически, и морально.
- Светка, ты что? Что с тобой? - опешила Катя, когда я, открыв двери, даже не поздоровалась.
Развернулась и пошла в глубь квартиры, к дивану, где оставила телефон, когда рванула к двери. Меня душили слезы. На какое-то мгновение я поверила, что это вернулся Сережа. Ничего остальное меня не интересовало. Даже Катя.
Однако в выпускном классе школы мне, по-видимому, повезло встретить действительно настоящую подругу. Скажу честно, я не задумывалась об этом, отдаляясь от Кати, чтобы быть с Сережей.
Не дождавшись от меня ответа, подруга сама вошла, закрыла двери, разделась и подошла ко мне. Пару секунд посмотрела, ничего не говоря. После чего присела на корточки, чтобы заглянуть в мое лицо, наверное, потому что я не поднимала взгляда. Протянула руки, обхватила мои ледяные и дрожащие пальцы:
- Света, что с Сергеем? - медленно и внятно спросила меня Катерина.
И меня словно взорвало. Рыдания, которые три дня душила, вырвались, разрушили истощенный контроль. Меня всю затрясло, и я буквально застонала в голос, захлебываясь плачем.
- Я не знаю! - закричала бы, если бы могла. А так только хрипло простонала. - Не знаю, что с ним и где он. Ничего не знаю. Уже три дня…- и снова захлебнулась плачем.
- Тише!
Катя подхватилась и обняла меня руками Я даже не понимала до этого момента, что меня трясет всем телом.
- Тихонечко, Света.
Попыталась она как-то меня успокоить. Но я просто не могла остановиться. Весь страх и боль, все отчаяние выплескивались из меня с этим плачем. И Катя сдалась. Села рядом, продолжая обнимать меня, пока я плакала. А потом, минут через десять, когда я хоть немного успокоилась, принесла воду.
- Спасибо, - не решаясь поднять глаза на подругу, шепнула я. Горло болело после этого рева. Глотнула. - Как… - я все же посмотрела прямо на подругу. - Как ты поняла, что дело в Сергее?
Катя скорчила гримасу. Забрала у меня стакан с водой и опять села рядом.
- Свет, ну я же не слепая, и не глупая. Я же видела, что вы… Ну, как вы смотрите друг на друга, как говорите. Или молчите… Я так с Янушем своим молчу, слова не нужны, - она подняла руку и отвела от моего лица грязные и растрепанные волосы. - Это не мое дело. И я не осуждаю.
Видно, заметив страх в моих глазах, поспешила Катя успокоить.
- Не могу, честно говоря, хоть когда впервые дошло, и стало страшно. Это же… ну… не принято такое. Такие отношения. Но ваши чувства… Они просто прут из вас, прости за слово, - Катя даже попыталась мне улыбнуться. - Не могу осуждать, когда вас вижу. Особенно тут, вы, наверное, меньше прятать это стали…
Я хмыкнула и опустила лицо в ладони. Не знала, что сказать. Не могла справиться с новыми слезами, которые набежали, когда я столько поняла о своей подруге. Оценила ее в полной мере.
- Он не мой дядя, - тем же хриплым шепотом призналась в том, что давно, наверное, можно было Кате сказать. - Не родной. Его усыновили, еще когда ему два года было. Мы женаты. Уже третий год…
Катюша вдруг рассмеялась и с силой сжала меня, вновь крепко обняв.
- Ааааа! Я так рада, правда, Свет! Это, конечно, тоже не фейерверк, но хоть не инцест, слава Богу! Ну да, я готова была и с этим ради тебя смириться, - повинилась она, когда я посмотрела ей в лицо. Сумела выдавить из меня слабую измученную улыбку. - У меня сейчас просто гора с плеч свалилась! Честное слово! И за вас - я счастлива!!
Она еще раз крепко меня стиснула в объятиях.
Я хотела бы разделить радость Кати, но не могла, хоть в груди и потеплело от ее поддержки, от ее радости. К нынешней ситуации это не имело отношения и так ничего и не решило. И Катя это уловила, поняла. Вдохнула поглубже.
- Так что случилось сейчас, Свет? - снова спросила Катя.
А я опять заплакала. Но уже тихо.
- Не знаю. Он полетел домой, решать какие-то вопросы по бизнесу. Сказал, в последний раз и это все. Больше никогда туда не поедет, навсегда сюда вернется. И пропал. Только одно смс. И три дня я не могу ему дозвониться. И он не звонит.
Катя нахмурилась, начала нервничать. Вскочила, принявшись нервно шагать по комнате, покусывая губу.
- А партнеры? Ну, с которыми у него эти дела были? Или помощники? Хоть кто-то же должен знать, что с ним и где Сергей? Ты звонила, спрашивала? Не надо сразу о самом плохом думать, мало ли что. Случись самое страшное, тебе бы уже сообщили, в любом случае, как единственной родственнице. Не паникуй.
Я исподлобья глянула на Катю и вздохнула. Растерла лицо. От слез нахлынула опустошенность и усталость за все эти дни.
- Свет? - позвала Катя.
Я вновь подняла глаза, понимая, что мне стоит рассказать подруге все, как есть. Озвучить свои страхи. Катя доказала, что ей верить можно.
ГЛАВА 19
Сергей
Ожидание - самое мерзкое, что мне доводилось терпеть в жизни. Это не боль потери и неизбежность, когда уже ничего не можешь изменить. И понимаешь бессмысленность пустых проклятий в воздух. Не бешеный адреналин действия, когда тебя ломает и корежит, подрывает при мысли о том, что может сейчас с самым дорогим существом происходить, но ты хотя бы можешь на что-то повлиять. Бросить свою энергию в полезное русло, приложить усилия. Ожидание же - это нечто, зависшее посредине между двумя другими состояниями. Тонкая нить над пропастью, по которой приходится ползти медленно и нудно, истекая потом и не видя, насколько ты близок к конечной точке; не зная, приведет ли она тебя к отчаянию и потере всего, или все же к преодолению испытания, выпавшего на твою долю.
Я никогда ждать не любил. Но умел. Это частенько являлось частью моей жизни. А вот Бабочка совершенно ждать не умела, да никто ее к этому и не приучал. И я сам в первую очередь, с самого детства, торопился исполнить любое желание Светы, стоило мне о таковом узнать. И от этого сейчас мое ожидание становилось мучительней во стократ, едва представлял, что там с моей девочкой и как она?
Приходилось заставлять себя сосредотачиваться на ином. И буквально принуждать размышлять над решением своей проблемы. Николай вернулся в первый день часа через два, привез мне продуктов и дров, чтобы хоть как-то протопить дом, да и еду разогреть. Мы еще раз обсудили, что в первую очередь стоит пробить и какие нюансы узнать. И он уехал, пообещав вернуться завтра, как стемнеет. А я остался один на один со своими мыслями: и злыми, и отчаянными, и расчетливыми.
Если так подумать, Мартыненко действительно была выгодна моя кандидатура для подставы (я исходил из предположения, что во главе всего плана и правда стоял смотрящий). Я ему обязан и не должен был сильно отказываться помочь, тем самым попав на место преступления. Я имел дела с Сидоренко и, теоретически, между нами мог возникнуть конфликт. Мы, кстати, немного и не сошлись во мнении по поводу конечного владельца телеканала, которому Сидоренко продавал сам и меня уговаривал продать весь свой пакет акций. Я не то, чтобы не хотел, скорее не видел смысла. Но с другой стороны, все планировал здесь завершать, так что мне - какое дело? Разницы нет. Пусть сами разгребают потом. Поэтому конфликт сомнительный, но если ничего другого - для ментов вполне хватит, тем более и моя машина рядом с местом преступления. Да и помня о связях Мартыненко с правоохранительной системой - сомневаться не приходилось - особо копать не будут. Подозреваемый лежит, подготовленный, на блюдечке.
