Ознакомительная версия.
Но как же быть с Эдрианом, с родителями, с людьми, которые мне дороги? Как долго я смогу скрывать от них правду? Эдриан вернулся с конференции, такой счастливый, одухотворенный, он пользуется каждой свободной секундой, чтобы увидеть меня, а я его избегаю. Я просто не могу смотреть ему в глаза, зная, что мне придется ему соврать, когда он спросит, как я себя чувствую, в порядке ли все со мной. Он рассчитывает на то, что мы всегда будем вместе, наверняка даже думает о детях, а я? Что я могу дать ему, кроме совместных походов к врачу? Я не смогу сделать его счастливым. Мне трудно засыпать по ночам с этой мыслью, мне невыносимо просыпаться по утрам с этой мыслью.
Роуз придумала для меня занятие, с помощью которого я смогу отвлечься от бесконечных тяжелых размышлений: она предложила мне помогать садовникам срезать цветы. Я с радостью согласилась. Работать по одному часу в день среди растений, наслаждаться их разнообразным ароматом. Это занятие мне точно по душе.
Сегодня прекрасный день, балующий изобилием солнечных лучей и осеннего тепла. Я срезаю цветы, собираю их в две кучки: одну нужно сжечь, другая отправится в руки Кристен, это техслужащая, она увлекается фитотерапией и просто обожает делать отвары из цветов, которые, по ее словам весьма полезны для здоровья.
– Красивые цветы, – слышу я знакомый женский голос за спиной, – жаль, что их срок истек. – Я оборачиваюсь и вижу Эстер.
Она стала еще краше выглядеть, словно только что пожаловала с красной ковровой дорожки.
– Что вы здесь делаете?
– Пришла проведать Эдриана, узнать, как он пережил долгий перелет из Канзаса.
Мое настроение сразу ухудшается. Я чувствую, что разговор будет не из приятных.
– Вы знали о его конференции?
Эстер самодовольно смеется, а затем говорит:
– Я была с ним на той конференции.
И тут моя челюсть отвисает, словно атрофированная. Я смотрю на Эстер, старясь подавить наплыв ярости и искренней неприязни.
– Как и все остальные врачи, – добавляет она с мерзкой ухмылкой. – Джина, я так давно хотела с тобой поговорить, вот так, с глазу на глаз, как женщина с женщиной.
– Увы, я не испытывала такого желания, – нервно сглатываю я.
– А мне ты казалась более покладистой. Первое впечатление обманчиво.
Я приказываю себе взять себя в руки, держаться уверенно, твердо, словно ее слова никак не могут меня задеть.
– Хорошо… о чем вы хотите со мной поговорить? Только прошу, побыстрее, а то я работаю.
– Во-первых, давай перейдем на ты, к чему весь этот пафос? А во-вторых, наш разговор не займет много времени.
Эстер подходит ближе, я вижу, как лучи солнца играючи поблескивают на ее золотистых локонах.
– Признаться, я была слегка удивлена, когда узнала, что вы с Эдрианом вместе. Хотя я могу понять его выбор: ты красивая, умная, и, несмотря на инвалидное кресло, в тебе столько энтузиазма, что даже завидно. – Эстер снова хихикнула, что вызвало во мне еще один всплеск ярости. – Эдриан был таким счастливым, оживленным на конференции, но однажды я взглянула в его глаза, и мне стало жутко от того, что я в них увидела. Это была огромная печаль от осознания того, что ему снова придется возвратиться сюда, к тебе.
Каждое ее слово мне отвратительно и болезненно слышать, но я ничего не могу поделать. Я просто обязана держаться достойно, хотя так трудно сдерживать внутри себя импульсивные позывы надрать этой белобрысой курице задницу!
– Пойми, Джина, я не преследую мысль вас поссорить, просто… мне обидно за него. Он хотел забыть меня с помощью тебя, но слишком поздно понял, куда ввязался, какую ответственность он берет на себя. Ты думаешь, что Эдриан любит тебя? Нет. То, что он испытывает к тебе, это не любовь, это – жалость. Он добрый, порядочный человек, он никогда тебя не бросит, потому что боится причинить тебе боль, но ты… ты же его любишь? Неужели ты готова жить с мыслью, что он мучается? Неужели ты хочешь, чтобы этот красивый, статный мужчина провел всю жизнь в роли сиделки? Это же несправедливо по отношению к нему!
Эстер смотрит мне в глаза, а я уже трясусь от невыносимой обиды.
– Поэтому если твоя любовь подлинна – отпусти его. Не ломай ему жизнь, он достоин большего.
Я кусаю губы, чтобы не разреветься у Эстер на глазах. Я себя сейчас чувствую такой жалкой и никчемной, испытываю к себе такое гигантское отвращение…
– Это все? – спрашиваю я.
– Напоследок скажу тебе, что некоторые люди как ветряная оспа. Ими нужно просто вовремя переболеть, чтобы в дальнейшем избежать тяжелых последствий.
Эстер язвительно улыбается, а затем разворачивается и уходит прочь. А я чувствую, как рассыпаюсь на кусочки, ведь как бы больно и тяжело мне ни было, я понимаю, что Эстер абсолютно права. Я мучаю Эдриана, тем более сейчас, когда узнала результаты обследования – я обречена. Эдриан не заслужил такой жизни. Я с горечью признаю, что Эстер права и насчет того, что Эдриан не любит меня. Он, еще будучи со мной в поездке, говорил, что хочет заботиться обо мне, помогать мне, когда будет совсем тяжело. Но разве это жизнь? Все свои силы отдавать человеку, которого не любишь, но не можешь бросить из-за жалости?
Я должна помочь ему. Должна, потому что люблю его и хочу, чтобы он был счастлив. Я хочу, чтобы рядом с ним была такая же здоровая, энергичная женщина, а не чахнущий паралитик в лице меня, который через несколько лет может стать слабоумным. Я не хочу обрекать его на вечные страдания, потому что он действительно заслуживает лучшего.
Я люблю его. Господи, как же я люблю его, и как же мне трудно принять мысль, что мы с ним никогда не будем вместе. Я обязана расстаться с ним. Но это будет невозможным, если я останусь жить здесь, в этом центре. Поэтому… Боже, даже думать об этом тяжело… поэтому – я должна расстаться с этим местом. Навсегда.
Я с пульсирующей болью и невероятным волнением прихожу к Роуз и сообщаю, что хочу, чтобы меня перевели в другой центр реабилитации, который находится в Миннеаполисе. Я не скрываю от Роуз ни единой своей мысли, говорю все как есть, что мне здесь невыносимо тяжело находиться, тут все напоминает о Карли и Эдриане. Это место причиняет мне много страданий.
К моему огромному удивлению, Роуз даже не стала возражать.
– Я прекрасно понимаю тебя, Вирджиния. Я свяжусь с центром Миннеаполиса сегодня же.
– Спасибо вам, Роуз.
Роуз встает изо стола, подходит ко мне и обнимает.
– Ты мне уже стала такой родной… – шепотом говорит она. – Ты точно уверена в своем решении? Ты даже готова расстаться со своими друзьями?
– Друзья всегда будут со мной.
Вскоре Роуз успешно договаривается о моем переезде. Как только я об этом узнаю, тут же рассказываю ребятам. Их реакция была вполне ожидаема – они в шоке.
– Ты можешь назвать хотя бы одну адекватную причину своего отъезда? – спрашивает Брис.
– Я не могу пока вам ничего сказать. Я надеюсь, вы меня поймете.
– Да уж, – опустив глаза вниз, говорит Том, – так грустно, что наша дружная компания постепенно разрушается. Сначала Карли… теперь ты.
Я в полной мере ощущаю свою вину перед ними, мне даже нечего ответить Томасу, я лишь молчу, а затем решаю быстро перевести тему.
– Андреа, а ты чего молчишь? – спрашиваю я.
– А что ты хочешь от меня услышать? Решила уехать? Пожалуйста! Уезжай, тебя никто не держит, о тебе даже потом никто не вспомнит. – Андреа выплескивает все свои бушующие эмоции, плачет. Я кидаюсь к ней.
– Андреа…
– Я наконец-то нашла настоящую подругу, а теперь ты уезжаешь, – сквозь слезы говорит она.
– Но мы ведь все равно останемся друзьями.
– Ага, знаю я такую дружбу. Сначала будешь звонить часто, потом только по праздникам, а затем и вовсе перестанешь.
Я вспоминаю Лив, которая поступила со мной так же. Постепенно вычеркнула меня из своей жизни, как ненужный объект.
– Я клянусь, Андреа, я никогда не забуду про тебя и про всех вас. Вы моя семья.
Внезапно в комнату заявляется Эдриан. Я знала, что этого разговора не избежать, но от этого мне все равно не легче. Что ему сказать? Как расстаться с ним так, чтобы он навсегда покинул меня, забыл и начал жить нормально? Я должна вести себя с ним сейчас настолько мерзко и отвратительно, насколько я смогу себе это позволить. Он должен отвернуться от меня.
– Ребята, не могли бы вы оставить нас с Джиной наедине?
Спустя мгновение в комнате остаемся только мы вдвоем.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Я так устала уже от этих разговоров. Я решила уехать, и на этом точка. Мне тяжело здесь находиться.
– А как же я? Ты могла хотя бы поставить меня об этом в известность?
– Если бы я тебе заранее обо всем рассказала, ты бы меня остановил, а я этого не хочу.
– Хорошо, тогда я уеду с тобой, – решительно заявляет Эдриан.
Ознакомительная версия.
