Сзади подошел сталкер лет тридцати и Фома поинтересовался:
— Это и есть плоть?
— Новичок? — спросил сталкер, Фома кивнул — Да, плоть. Давай поможешь. Вынести надо, а то вонять будет. Бери за ноги.
Вместе они выволокли мертвечину за окраину деревни, отнесли метров на сто от села и бросили прямо в поле. Проделав нехитрую процедуру захоронения еще раз, оба возвратились в село. Фому раздирало любопытство:
— А кем они раньше были?
— Свиньями. — Буднично ответил сталкер и, не говоря ни слова, пошел по своим делам.
Фома направился в бар. Войдя в комнату с дежуркой, он подошел к решетке. Бычара, сидевший за столом, все также ковырял ножом в ногтях, будто не прошло столько времени. Фома решил похохмить.
— Сдавай ствол и проходи, — все тем же тоном, что и утром проворчал Корень.
— Клубень, где Нестор? — Фома и не подумал отдать винтовку.
— Я — Ко-рень! — по слогам прорычал бык — Ствол!
— Клубень, Корень. Какая разница? — с ленцой протянул Фома — Где хозяин?
— В баре. — Корень сделал вид, что не заметил издевки и потребовал — Ствол!
— Вот уперся! — деланно удивился Фома — Зови давай! Придет — сдам. Я тут подожду. Честно! — при последнем слове он положил руку на сердце и убедительно посмотрел в глаза охраннику.
Засопев, Корень схватил с пояса рацию. Вызвал:
— Нестор. Прием. Зайди, в оружейку.
Рация зашипела. Потом раздался раздраженный голос Нестора:
— Что там у тебя?
— Товар принесли — сымпровизировал Корень.
— Щас, — заметно повеселел Нестор.
Корень убрал рацию, глянул на Фому тяжелейшим взглядом и заявил:
— Выкручиваться сам будешь, — достал нож и продолжил ковырять в ногтях.
— А я что? Я — ничего. — Удивился Фома сильнее прежнего.
Сзади появился Нестор. Корень, поглядывая на хозяина, потребовал:
— Сталкер, ствол на стол!
— Спокойно, Корень. Фома, сдай ему ствол и давай за мной.
— Не сломай, смотри, — сталкер подал винтовку — Это товар. Не заряжено. — Он показал на дробовик и пошел за Нестором.
Когда дверь закрылась, Нестор с нескрываемым нетерпением спросил:
— Что там у тебя, Фома? Как сходил? — в глазах был азарт.
— Да нормально. Давай присядем, — оба сели за стол — ты стволы берешь?
— За этот много не дам. Ты мне лучшее про схрон давай. Принес?
— Погоди со схроном, — Фома расстегнул рюкзак и стал выкладывать «калаши», ПМ и патроны к стволам — Вот еще.
— Ого! — ахнул Нестор — Ты где столько стволов надыбал?
— Сейчас все расскажу, только не перебивай. Там у одного «калаша» ударная часть отсутствует, а так, все целые.
— О, — Нестор удивился — Прям как у твоего.
— Чего моего? — не понял Фома.
— «Калаш» твой тоже нерабочий. В общем, так. За твои пукалки я дал тебе патроны на винтовку. За саму винтовку возьму дробовик и целый АКСУ — не обессудь, стволы все в плохом состоянии. За вот эти, — торговец пальцами показал на сломанный «калаш» и ПМ — могу дать еще патронов или сухпайков. Выбирай.
— Давай патронами. А за это что дашь? — Фома вынул бандитский ПДА.
— Могу махнуть на новый ПДА. На твой персональный.
— Не, мало. Давай сверху патронов, а я скажу, чей он.
— Ладно. Но если фигню впаришь — ничего не дам.
— Это ПДА тех, кто меня обложил, — Фома сделал паузу.
— Пока ничего стоящего. — Нестор умел торговаться.
— Обложили меня бандюги, если я правильно их понял. И знаешь что? Они знали, что ствол их следующей жертвы, как и мой, будет сломан. О как!
Нестор сделал вид, что не услышал ничего необычного, но все в нем говорило, что он заинтересован.
— Какие бандюги? Да ты с ума сошел! Они ж на Кордон не суются. Что им тут ловить? — он сделал лицо, будто не поверил, но получилось не очень. Фома это заметил и решил дожать торговца.
И он рассказал, как чуть не попался бандитам вторично. Как подслушал их планы по нападению на некоего парня и про все случившееся с ним за день. Умолчал лишь про пахана бандитов и флешку, сказав, что в схроне ничего не нашел. Закончив, Фома спросил Нестора в лоб:
— Ну, сколько я отработал из долга?
— Так, на твоем счету осталось минус десять тысяч. Плюс за нейтрализацию банды две тысячи. Итого — минус восемь. Я вот чему диву даюсь — ты ж в аномалии, можно сказать, побывал, бандосов уработал, а на тебе ни царапины. Видно нужен ты Зоне зачем-то. Одно обидно — парня не уберег. Точно ничего тебе не сказал? — Нестор сощурился.
— Точно. А что в схроне должно было лежать? — Фома сделал самый правдивый вид.
— Не твое дело. Хотя чего уж там — флешка должна быть. С важной инфой. Только думаю, не видать мне ее теперь.
— Не она? — Фома выложил флешку из кармана на стол — И вот еще, — он положил рядом ПДА убитого парня.
Нестор аж подпрыгнул, схватил флешку, сунул в карман и нервно протараторил:
— Япона макарона! А говорил, не знаешь! Говори, где взял? Если правду скажешь — весь долг прощу! А может, врешь?! Взял лапши нагнал, а я и повелся! Ну! Чего молчишь?!
— Да успокойся ты. Выдохни уже. Паренек попросил тебе передать. Клятву с меня взял. Правда. Не вру. А про долг мне понравилось. Только это не все. Есть еще сведения. — Фома хитро сощурился и загадочно улыбнулся.
— Чего хочешь? — недовольно выдавил Нестор — Я блин с тобой разорюсь!
— Успокойся. Ты мне находишь прибыльную работенку, а я тебе имя бандитского пахана. Ты мне второй ствол — только не рухлядь, а хороший, дорогой — а я тебе сдаю крысу из сталкеров, что сдает сведения «прапору из-за колючки» — последние слова Фома подчеркнул — И сдается мне этот самый «прапор» дела общие имеет с паханом бандитским. Ну, как? Идет?
— Давай! — слишком легко согласился Нестор, а сам призадумался.
— Пахан бандитов — Паук, а крыса среди сталкеров — Барон. Все. Пошли мне ствол выбирать.
— Кто? — ошарашенно протянул торговец — Барон?! Вот сука! А с виду такой положительный! Курва! Вот значит из-за кого я две флешки просрал! А как ты узнал?
— Я убеждать умею, — улыбнулся Фома — Сведения прямо из уст бандюка Газона. Давай ствол! Я жрать хочу, а он мурыжит меня!
— Пошли. Ты, надеюсь, не собираешься торговцем стать жучара хитрый?! — спросил Нестор Фому — Я ж не переживу конкуренции! — и оба заржали.
Через час придирчивого выбора оружия Фома остановился на израильском автомате «Узи». Нестор, уже откровенно, психовал:
— Блин горелый! Фома! Ты уже задрал! То ему покажи, это расскажи! Нервы мне уже вымотал! Ты же жрать хотел?
— Ладно, не психуй, — сталкер успокоил его самым спокойным тоном — Давай три магазина к нему — только большие — и патронов. И не жмись, Кощеюшка. Чахнешь тут над златом своим, а оно лежит без дела! Добрым молодцам помогать нужно.
— Во достал, а! Фиг с тобой. Ты блин зануда, каких поискать. Да тебя ж ни одна монстряка жрать не станет — не выдержит! Ты вот скажи, зачем ты Жужу взбесил? Он мне тут склад чуть не разнес.
— Ничего я его не бесил, — Фома принял удивленный вид, подумал и уверенно заключил — Врет.
— Ну да, ну да, врет! — не отставал торговец — Вон и Корень на тебя косится. Ты осторожней с ними. Я те вот что сказать хочу. Ты с мародерствами заканчивай. Не, мне то до одного места, но если тебя сталкеры за такими делами увидят — по головке не погладят, будь уверен. Да и потом, Зона ведь и покарать может.
Фома махнул рукой, услышав последнюю фразу — мол, заканчивай со своими бреднями — взял автомат с патронами и вышел. Подойдя к Корню, спокойно положил все свои вещи на стол.
— Принимай кассир. Это все мое. Пожалуйста! — он сложил руки в молитвенном жесте и состроил страдальческую умоляющую гримасу — Аккуратней с вещами! — и пошел в бар.
В баре Фома пробыл недолго. Основательно перекусив натовскими консервами за счет заведения — Нестор расщедрился за неоценимую помощь — и, выпив пару кружек «Жигулевского» пива, он отправился спать в одну из комнат. Нестор обещал «покумекать на счет работенки» и сообщить утром.
Проснулся Фома необычно — в первую очередь для себя — рано. Спать не хотелось, да и проклятая мысль о деньгах покоя не давала. Где и как заработать, Фома не представлял. А деньги нужны. И ладно бы самому, а то ведь сестренке на жизнь собрался заработать. Почему в Зоне? Фома не знал, но надеялся на правдивость слухов о том, что здесь можно за неделю выручить годовую зарплату среднестатистического банковского служащего.
Фоме вспомнилась сестренка. Милашке Юльке скоро шесть лет. Он больше жизни любил Юлю, ее золотистые волосы, ее щебетание. А кого ему еще любить? Кроме Юли да тети Нины, приютившей их после смерти матери, у него никого не было. Юльке тогда было полгода, ему почти шестнадцать. Росли, каждый без своего отца, и чтобы прокормить детей, мать работала за двоих. Возвращалась она всегда поздно и всегда уставшей. Вот и в тот раз она шла домой поздно. И ведь почти дошла — два квартала оставалось. Какие-то отморозки просто пырнули ее ножом, ничего при этом, не забрав, и скрылись. Конечно, их потом поймали, и на допросе один из двоих бывших зеков сознался, что проиграл в карты убийство прохожего. Мать, как он сказал, оказалась в том месте совершенно случайно. Он даже отказаться хотел, но подельник обещал публично «зачморить» его в своих кругах. Хорошо тетя Нина с дядей Васей откликнулась и оформили опекунство над племянниками. Дядя Вася потом спился, когда он в армии служил. А после смерти матери он сильно изменился, стал агрессивней. И сама собой пришла ненависть к уголовщине.
