разгрызать ее зубами. Признаться, его присутствие рядом будоражило меня, а еще сама
обстановка навевала романтичный флер.
Очень хотелось прижаться к мужчине, но одернула себя и, оставив яркий наряд на
берегу, без промедления направилась навстречу морю.
– Ты пьяна, Эль. – укоризненно и как-то по особому заботливо окликнул Глеб. – Не стоит
уходить далеко.
Я легкомысленно рассмеялась.
– А что тебе мешает меня подстраховать? Куда подевался тот сумасшедший зельевар,
которого я встретила в первый день в Академии? – решила подзадорить его и позвать за собой.
Даже подхватив целую пригоршню воды окатила с ног до головы.
Уловка сработала, и уже в следующее мгновение зельевар преследовал меня по воде
прямо в одежде, поднимая кучу брызг и по пути стягивая рубаху, которую тут же отбросил в
сторону. Я с визгом улепетывала от мужчины и в какой-то момент, запутывая его, нырнула под
воду, чтобы всплыть в метрах десяти от изначальной точки.
Хихикая от собственной сообразительности, я самодовольно следила, как напуганный
Глеб ищет глазами свою потерю, то бишь меня.
Он суетливо озирался по сторонам, пока все же не выцепил в лунном освещении мою
рыжую макушку. Я попыталась скрыться от его взгляда за одним из обломков прибрежных скал,
но красавец достиг меня в несколько гребков. Он хитро улыбался, а его глаза в ночи мерцали
удивительным серебристым светом.
– Знаешь, – прошептал он, подплывая ближе и заставляя меня почувствовать спиной
отшлифованную поверхность скальной породы. – Я ведь обещал сам себе дождаться, когда ты
окончишь Академию и отслужишь положенный срок королеве. Но все пошло не так…
Он коснулся меня под водой своим телом, прижав руками к груди.
– Вот уже нет Ризеллы и тебе не кому служить. Академии больше не существует, – теплое
дыхание обожгло мою шею. – Остались только я и ты.
Первый поцелуй коснулся моего уха, а я еле сдержала стон.
– Поэтому я решил, что ждать больше нечего, – он неожиданно отстранился и полез в
карман брюк, в которых до сих пор находился. Оттуда был выужен смятый и размякший от воды
конверт, который тут же был отдан мне в руки.
– Что это? – не совсем соображая, спросила я. Конечно, я помнила в каких случаях
парень вручает девушке подобный знак, но в голове не очень укладывалось, что Глеб мог так
безалаберно распорядиться своей судьбой и, в буквальном смысле слова, подмочить свое
будущее. Но королевский герб бывшей Фердинарии красовался на сургучной печати, которую я
должна буду сломать если соглашусь.
– Ты выйдешь за меня? – очень серьезно спросил мой магистр страстей, заглядывая в
глаза и ища в них ответ.
Я нервно сглотнула и прикрыла глаза. Где-то в глубине души я всегда знала ответ на этот
вопрос. – Ты же мне веришь? – еще раз прозвучала от Глеба его любимая фраза.
Вместо ответа я лишь улыбнулась, одним движением сломав брачную печать.
***
Утро мы встретили вдвоем на берегу. В обнимку.
Мы уснули на наколдованных матрасах, чтобы пробудиться с первыми лучами солнца.
Я сладко потянулась, сбрасывая тягучую полудрему, и сильнее прижалась к теплому
Глебу. Соленая вода уже успела высохнуть на наших обнаженных телах, оставив мелкие
кристаллики.
Я задумчиво разглядывала спящего рядом мужчину и вспоминала сегодняшнюю ночь.
Теперь у нас все должно быть хорошо.
Приподнявшись на локтях, с прискорбием обнаружила, что сброшенную в порыве
страсти одежду смыло приливом. Где-то в пятистах метрах от берега ярким пятном прощался со
мной красный кружевной бюстгальтер. Плыть за ним я не собиралась, разве что разбудила своего
магистра поцелуем и нежно проворковала:
– Дорогой, кажется, нам нечего одеть.
Заспанный Глеб моей иронии не понял, буркнул сонное:
– В доме полно одежды, – и заграбастал меня к себе под бок.
Пришлось извернутся и оседлать сверху этого спящего жеребца, чтобы донести до него
всю серьезность ситуации:
– Наши вещи смыло в море!
Он приоткрыл один глаз и залюбовался моей властной позой гневной Амазонки.
Притянул руку, чтобы покрыть ладонь десятком поцелуев, а после моим же пальцем указал мне
направление, куда смотреть.
От неожиданности я вскрикнула.
У подножия скалы стоял самый настоящий дом. Двухэтажный, с огромной верандой и
маленьким садиком, сплошь пестреющим гладиолусами.
– Чей он? – только и вымолвила я.
– Наш.
Я не поверила. Это показалось нереальной шуткой.
– Всю неделю, пока меня не было, я занимался им. Надеюсь, тебе понравится.
Он еще говорил о чем-то важном, но я уже не слышала.
Я смотрела, как на веранде потягивался довольный и уставший от бессонной ночи
Мурз, а рядом Бусинка вылизывала новорожденных котят.
По моему лицу текли слезы счастья.
