Но это нормально. Не нормально, что он еще жив.
— Тебе стоит поработать над чувством такта, — заметил Миха.
— Ничего. Лучше пусть правду говорит, — Джер повернулся к магичке. — А то тот, который при папеньке… он всегда говорил много, красиво. И теперь понимаю, что отец путался в этих словах. Что слышал совсем не то, что ему говорили.
— Случается, — Карраго все еще сидел, не делая попыток приблизиться. — Великое искусство речи…
— Заткнись, — рявкнула Миара. — А ты постарайся двигаться не слишком резко. Я не знаю, что это такое, но теперь этот венец просто так снять не выйдет.
— И не надо, — Джер все же потрогал его. И кровь с виска смахнул, чуть поморщившись. — Он сейчас… он привыкнет. Да.
— Ты…
— Я ему нравлюсь. Хотя он помнит других. Да. Что такое расширенный доступ?
Он моргнул.
Нахмурился. Прищурил глаза, будто пытаясь разглядеть что-то, видимое лишь ему. И затряс головой.
Рука взметнулась к глазам, но была остановлена.
— Полегче. То, что ты не умер пока, еще не значит, что это в принципе не опасно. Посиди спокойно…
— Перед глазами такое вот… как будто пленку зеленую повесили. И на ней картинки. И буквы. Смешно. Буквы незнакомые, а я их понимаю. Как такое возможно?
— Как-то возможно. Как и существование мальчишки, которому в череп вогнали дюжину игл, а он все одно жив…
— Постарайся мысленно отодвинуть этот экран от себя… — произнес Миха.
— Эк… что?
— Пленку. Это как будто книга, только такая, которую видишь только ты.
— Когда человек видит то, чего не видят другие, это называется безумием, — проворчал Джер.
— Тебе еще рано становиться циничным, — Миара помахала перед глазами ладонью. — Это моя привилегия. Видишь?
— Руку твою. И этот… кран?
— Экран.
— Тоже… и да, кажется… а если… я могу его сделать большим и… — Джер растянул руки, и шар на ладони вдруг треснул, а затем развалился на две половины, каждая из которых выпустила пару серебристых лент. Ленты в свою очередь распались на нити.
А нити оплели ладонь и запястье, затем и выше поползли. При этом рукав грязной куртки помехой не стал. Скорее уж рукав этот рассыпался, а нити прижались к коже, сливаясь друг с другом. Досталось и пальцам.
— Ух ты… — Джер приподнял руку, отливавшую то ли сталью, то ли серебром, и пальцами пошевелил. — Это же ж…
А потом вытянул её и ткнул куда-то.
— Он предлагает принять какое-то… глашение.
— Соглашение?
— Ага! Похоже на то. Только как его принять? Клятву произнести? На крови? Или так? А слова какие?
— Погоди… потребуй вывести текст на экран, — Миха пересел ближе. Миара, снова завладевшая левой рукой Джера, ревниво покосилась, явно не собираясь расставаться то ли с пациентом, то ли с объектом изучения. — Мысленно…
Если все так, то венец будет своего рода… очками виртуальной реальности?
Чем-то вроде?
Венец виртуальной реальности. Хотя… кто их, Древних, знает, какие гаджеты им милее были. Может, они вовсе рептилоиды, у которых очки с носу соскальзывали.
— Ага…
— А можешь потребовать, чтобы текст стал виден?
— Э… — Джер ненадолго завис. — Тут это… внешний доступ к экрану?
— Попробуй.
Венец тоже преобразился. Он утратил угловатость, сделавшись одной сплошною лентой, опоясывавшей голову Джера.
Или не совсем лентой?
От ленты спускались те же нити, что уходили под кожу.
И смотрелось жутковато.
— Ага… тут настройки… это что? Погоди… ага, если так…
Воздух перед Джером замерцал. Экран оказался не таким и большим, ладони в две, хотя Миха подозревал, что размеры относятся к числу настраиваемых параметров. Но пускай так.
— Это… — Миара не удержалась и поднесла к экрану палец, но покосилась на Карраго, наблюдавшего за ней с милою улыбкой, и руку убрала. — Что?
— Экран, — ответил Миха. — В моем мире такие только создаются… точнее, может, где-то уже и есть, но не в общем пользовании. Текст?
Текст вышел.
Только в виде значков и символов, пусть вполне различимых, но от того не легче, поскольку ни один не знаком.
— Она тут… это… предлагает адап… дапти…
— Адаптировать?
— Да. Перевод на… местный язык согласно… как это вообще читать можно⁈ У меня голова болит!
— С непривычки, — заметил Карраго. — У многих молодых людей, не имеющих обыкновения читать, если вдруг случается необходимость таковая, начинает болеть голова. Мозг, мой юный друг, как и мышцы, надо тренировать.
— Соглашайся.
— Ага, — Джер спешно ткнул куда-то пальцем. И значки переменились. Он посмотрел на Миху. На Миару. И поняв, что никто-то читать не будет, вздохнул. — Я это… в общем… сейчас.
Читал он с запинками, то и дело спотыкаясь.
Но читал.
Вот ведь. мир другой. Время другое. А соглашение это… веет от него чем-то донельзя родным.
— И принимать, да?
— Да, — сказал Миха.
— А потом что?
— Потом… — Миха задумался. — Как минимум ты получишь доступ…
— К чему?
— Пока не знаю. Эти вещи созданы, чтобы управлять… чем-то. А вот чем именно… если повезет, то сможешь войти в систему. И открыть нам доступ. Дать разрешение на проход.
— Ага… — взгляд Джера расфокусировался, а экран, замерцав, побледнел. Но нет. Он снова стал ярче. И шире. Мальчишка чуть нахмурился. А потом протянул руку и просто раздвинул его за углы.
— Оно тут говорит, что… несанкционированное проникновение на… санкционировать? Или… ага… еще можно запустить программу ликвидации…
— Я тебе запущу! — рявкнул Миха.
— Да не дурак, понимаю… санкционировать… оно хочет… это… сканировать объекты для занесения в базу? Разрешить?
— Разрешай.
Джер кивнул и вперился взглядом в экран.
— Ага… оно того… этого…
— А точнее? — не выдержал Карраго. — Кого оно того, а кого — этого?
— Ну… тут… обнаружен объект с дефектным функционированием энергетических потоков. Его рекомендуется ликвидировать, как потенциально опасный.
Миха напрягся.
— А… это он про упыря… нет, ликвидировать не надо, — Джер пробормотал еще что-то под нос, совсем уж неразличимое. — Ага… дефекты энергетической оболочки… рекомендуется начать репликацию сознания для перемещения в другой носитель. Карраго… что такое репликация?
— Только ничего не нажимай! — попросил Миха.
— Я и не собираюсь… а у нее вон дефекты энергетических узлов вследствие деста… десто… дестбилизированной…
— Дестабилизированной?
— Я так и говорю. Этой самой… психо-эмоциональной сферы. А я знал, что она дура!
— Сам дурак! — огрызнулась Миара.
— Это не про интеллект. Это про эмоции, — поправил Миха. — Что еще?
— Рекомендуется внесение в эмоциональный профиль стабилизирующего кода… — рука замерла над экраном, а взгляд Джера стал задумчивым-презадумчивым. — Может, и вправду? Если она спокойней станет, всем же ж хорошо будет.
— Не мне!
— И тебе! — пообещал он.
— Нет, — Миха с трудом сдержался, чтобы не перехватить руку. Вдохнул. И выдохнул. — Эту вещь сотворили Древние. И времени с того момента прошло много. Нельзя быть уверенным, что она работает… адекватно. В смысле, что правильно. И что их способы подойдут нам. И что это вмешательство и вправду будет полезно. Может и наоборот…
— Свихнется окончательно? — кажется, подобный аргумент Джеру был понятен. — Ну да… нафиг, она и так истеричка долбаная, а тут вообще… кстати, у нее ранг оператора третьего уровня. И предлагает повысить доступ…
— Повышай.
— А…
Палец тыкнул куда-то в угол экрана. Но во взгляде Джера читался вопрос. И Миха пояснил:
— Доступ открывается внутри системы. Он никак не затронет саму Миару. Это как если… ты даешь ей ключи от дверей своего замка.
— Понятно, — мальчишка кивнул. — А у тебя это… рассинхронизация малых энергетических потоков вследствие… — он снова запнулся, проворчал что-то под нос и продолжил-таки. — Вследствие естественной разнородности биологического материала… это как?
— Это так, что его тело изменяли, — проговорил Карраго мягко. — Причем используя части других организмов. И тот, кто это делал, был неплохим мастером, но полностью синхронизировать течение энергии в разных тканях практически невозможно.
— А оно предлагает…
— Не стоит, — Миха подвинулся ближе к экрану. — Оно и будет предлагать. Если… когда убедимся, что в этом есть смысл, что эти изменения безопасны, тогда и попробуем. А пока нам нужно немного иное. Сдвинь личные карты… не закрывай, а просто в сторону.
Джер запыхтел.
— И вызови карту местности.
Если таковая имеется. А она должна быть.
Экран мигнул, пошел рябью.
— Ух ты!
Стало быть, получилось. Вот… все-таки в обычных стационарных мониторах есть свои преимущества. Там изображение видно не только хозяину монитора.
— А тут… речку вижу! И мост! Только…
