навалом.
Когда я спустился на первый этаж, то первое, что там увидел, была перепачканная красками сестрёнка.
— «Хорошо, что я купил ей в подарок акварельные краски», — мелькнула у меня мысль.
На самом деле несложно было догадаться, что Мари, узнав про то, что избранницей её горячо любимого брата стала художница, тут же поспешит пообезьянничать, чтобы обратить на себя внимание своими успехами в рисование.
— Как успехи? — поинтересовался я у сестры, специально не став её отчитывать за испачканные руки и мордашку.
— Тебе не понравится. Даже Портрет недоволен.
— А ты хотела научиться рисовать за один день, да ещё и красками?
— Карандашами у меня лучше получается, — недовольно призналась сестрёнка.
— Ну, давай посмотрим, что же у тебя вышло?
— Портрет меня только за цветочки похвалил. Вот за эти, — показала она мне уже почти высохший рисунок, где ей и на самом деле удалось довольно точно изобразить пару тюльпанов.
— И действительно неплохо вышло, — оценил я пусть и наивный, но довольно успешный рисунок, для ребёнка её лет, — Подаришь его мне? Но после ужина. Пусть сначала все посмотрят.
— И Элина?
— Она в первую очередь. Тебе же важно услышать её мнение?
— Ты думаешь, ей понравится?
— Вот это мы и узнаем. А сейчас бегом к умывальнику. Не дай Релти, тебя мама такой измазанной увидит. Тогда она точно может у тебя краски отобрать!
— Братик, я уже бегу! — сорвалась с места наша непоседа.
— Боец, как служба? — поинтересовался я у охранника, выйдя на улицу.
— Ваше благородие, происшествий нет, — отрапортовал он в ответ.
Нет, на местном языке оно естественно звучит иначе, но мой мозг уже привык облекать местный язык во вполне понятные мне земные аналоги моего бывшего мира, а раз я — капитан статской службы, то и обращение ко мне вполне понятное.
— Пусть кто-нибудь сходит к особняку напротив и достучится в правые ворота до ответа. Нужно передать, что лэр Ронси приглашает своего друга Федра на ужин.
— Ваше благородие. Там ещё пятёрка наших пограничников прибыла. Они пока в городе остановились, увольнение отметить, но сказали, что уже завтра все будут, как огурцы.
— Пусть похмелятся с утра, а после обеда я их приму, — не поверил я в столь сладкую сказку.
То я не знаю, как пограничники увольнение из армии отмечают.
Это же целый ритуал. Без хорошей выпивки и хоть какой-то драки он просто считается недействительным.
— Благодарю, ваше благородие. Тотчас же посыльного отправлю к соседям, — сунул себе в рот вояка какую-то свистульку, выдав целую руладу визгливых звуков, для чего он пальцами затыкал какую-то комбинацию из четырёх дырочек поверх своего свистка.
Эти пересвисты я время от времени слышал, но значения особого им не придавал.
Думал, охрана развлекается.
— И сколько команд ты своим свистком можешь передать? — поинтересовался я, чисто из любопытства.
— Тридцать. Положенный минимум для унтер-офицерского состава, — браво отрапортовал служивый, — И чисто наших, для внутреннего общения, ещё пять.
Хех, нормально.
Насколько я понимаю, на четырёх знаках можно обалденно сложные компьютерные программы написать. В итоге, программа, созданная с помощью всего лишь четырех знаков, может стать настоящим произведением искусства в мире информационных технологий.
Совпадение? Да кто его знает…
Этот мир давно уже у меня вызывает вполне обоснованные подозрения.
Я же не даром за исследование Тварей уцепился.
Сдаётся мне, с ними дело далеко не совсем чисто выглядит.
Как-то слишком уж вовремя и неожиданно они появились в этом мире и, если что, практически параллельно с появлением богини.
Типа — вот вам член и вазелин.
Вы нас не ждали — а мы пришли!
Но пока у меня к тому нет никаких доказательств, и даже, если они когда-нибудь вдруг появятся, то надо сто раз отмерить, для начала, с кем такими знаниями можно будет поделиться.
А ещё стоит крепко подумать — надо ли мне в этом мире что-то радикально менять?
И это я сейчас про Тварей.
Понятно, что они опасны, и дважды в год Империя подвергается многочисленным кровавым набегам с севера, с самых разных направлений, и Стаями самых непредсказуемых размеров.
Зато тысячи юношей и девушек обучаются магии за счёт государства.
Не станет Тварей — и добрая половина Академий тут же лишится государственных дотаций, поскольку главный естественный враг Империи пропал.
Пожалуй, останутся только высшие учебные заведения для детей аристократов, которые будут возглавлять отряды, направленные на охрану южных границ.
И мне стоит дважды подумать, что я собираюсь сделать.
Как ни крути, но по большому счёту Твари сейчас выполняют роль генератора развития Империи.
Да, иногда бывает перебор, когда они прорываются глубоко, и там разбегаются.
Люди при таком Прорыве Тварей гибнут даже не сотнями, а тысячами.
Но зато они учатся с ними бороться!
И вовсе не обязательно с помощью магов.
Например, ту же Адскую Гончую, отбившуюся от Стаи, трое обычных сельских пейзан так истыкали вилами, что она быстренько померла.
И таких случаев ни один и не два.
Если что, люди умеют выживать, иначе этим миром давно бы правили Твари.
Можно с Тварями бороться.
Осталось лишь понять, откуда они берутся, и как у них обстоят дела с развитием.
А то, что-то последние наблюдения меня совсем не порадовали.
Создалось такое впечатление, что у Тварей появилось командование, которое им ставит пусть и не стратегические задачи, но вполне себе полноценные, оперативные.
И они их выполняют!
К сожалению, пока в этом уверен всего лишь я один…
Глава 25
Я уже почти закончил «Женитьбу Фигаро». Осталась лишь окончательная правка, и рукопись можно нести писцам. Эх, мне бы компьютер, и я за день бы справился с такой задачей…
Понятно, что начинать нужно было с «Севильского цирюльника», но как я не напрягал свою память, ничего связного оттуда мне выдавить не удалось. Так, общая канва сюжета, который вовсе не показался мне смешным.
Зато Фигаро удался. Многое я от себя добавил, подгоняя пьесу под местные реалии и частично меняя фрагменты общего сюжета. Так что, добавив тройку анекдотов из своего прошлого мира, я получил на выходе довольно весёлую комедию. Почти наверняка многое из неё разойдётся на цитаты, что само по себе послужит высокой оценкой моей работы.
Обоим наставником пришлось рассказать, как мы, практически втроём, справились
