крови, что, наверняка, кто-то погиб. Кто-то из тех, кто охранял выставку, кто успел вызвать Баара для моего спасения, кто сопровождал нас в старую резиденцию и защищал Бэдэр до конца. Они не вернулись домой, но ушли к духам предков.
Я судорожно пыталась сопоставить увиденных сегодня ирбисов с теми, кого запомнила из прошлых событий. И не смогла. Калейдоскоп лиц смазался в каплях небесных слёз, стекающих по моим щекам. Я скорбела, не понимая, когда снежные барсы успели стать своими.
— Не важна ипостась, важен дух. Дух бойца. Ты одна из нас, родная кровь, — будто слыша мои мысли, подтвердил Кар. — Просто знай, мы никому не дадим тебя в обиду.
* * *
В ресторан я безбожно опаздывала, потому как день был насыщенный и раньше улизнуть с работы не вышло. За сколько собирается среднестатистическая женщина в ресторан? Не знаете? Вот и я не знаю! На всё про всё у меня было не больше пятнадцати минут. Я носилась между шкафом и зеркалом как наскипидаренная.
— Сразу видно, дочь военачальника, — со смешком комментировала Рогнеда мои метания по квартире. — Тебя папа на скорость учил собираться?
— Есть такая армейская байка, что солдат должен успеть одеться, пока горит спичка. А это сорок пять секунд максимум, — мысленно вещала я с открытым ртом, крася ресницы. — И в садике, и в школе я в норматив укладывалась.
— Да ладно⁈ — поразилась княжна. — Ты — какая-то неправильная женщина. Даже я на тайные встречи с Беримиром дольше собиралась. А они в лесу, не в ресторане проходили.
— Вот спасибо на добром слове, — возмутилась я, отвлекаясь на поиск шпилек для волос. — Да и не свидание это вовсе, просто посидим, поболтаем втроём.
— Ну да, ну да! — ехидно хихикнула Рогнеда и ушла в подсознание.
К ресторану мы подъехали без пяти семь. На входе мне с улыбками салютовали ирбисы из охраны, показывая вверх большие пальцы. Это никак не вязалось с образом отстранённых опасных головорезов. Скорее, выглядело по-братски, но чертовски приятно. Ресторан располагался на втором этаже двухэтажного исторического здания в центре города с видом на отреставрированную водонапорную башню начала ХХ века, в честь которой и получил своё название. Стены вдоль лестницы на второй этаж оформили зеркалами в человеческий рост, позволяя посетителям всесторонне осмотреть себя перед входом в заведение либо сделать несколько фото в интересном антураже.
Я остановилась буквально на пару секунд, придирчиво рассматривая себя в зеркале. Короткое чёрное платье в стиле Коко Шанель в сочетании с белым пиджаком село на изрядно исхудавшей фигуре как влитое, нюдовый макияж оттенял скулы и подчёркивал глаза. Украшения выгодно дополняли неброский наряд, вспыхивая искорками в лучах света. Серьги и кулон из белого золота с бриллиантовой крошкой — родительский подарок на восемнадцатилетие. Завершали образ чёрный клатч, шпильки и небрежный пучок на голове. Не вызывающе, но и не бедная родственница.
За моей спиной остановилась высокая, статная женщина, поправляя помаду в отражении. Лицо её мне показалось смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, где же мы виделись раньше. Ухоженная блондинка возраста матери, может, чуть моложе, с поджарой фигурой и холодным блеском серых глаз.
«Хищница», — мелькнула и пропала непрошеная мысль.
Заметив моё пристальное внимание, она криво улыбнулась и протянула руку для знакомства:
— Вы же Евгения Ягерова, верно?
— Да, всё верно, — машинально ответила я на рукопожатие. — А вы?
— Чертовски приятно познакомиться лично, — промурлыкала блондинка в ответ, жёстко фиксируя мою руку во время пожатия, а другой вгоняя что-то острое мне в шею.
Приходила в себя я муторно. Первые ощущения — холод, дичайший, промозглый, пробирающий до самых костей и глубже. Я попыталась раскрыть глаза, но ресницы то ли слиплись, то ли смёрзлись, не определить. Память возвращалась вспышками: ирбисы на озере, сборы в ресторан, зеркальный коридор и незнакомка.
«Умеешь ты, Женя, неприятности на задницу находить в самых неожиданных местах!»
— Рогнеда, — позвала я княжну, пытаясь пошевелиться, но закоченевшее тело не спешило меня слушаться, впрочем, как и княжна отзываться.
Тишину разрушил шорох и мрачный звон цепи. К ним прибавился цокот когтей по камню, окончательно раззадоривая мою фантазию. У страха глаза велики? А если враг невидимый? В лицо пахнуло горячим дыханием, и я сжалась, ожидая нападения и боясь спровоцировать его. Спустя пару бесконечно долгих мгновений меня принялись аккуратно вылизывать: глаза, лицо, нос, шею. Сопровождалось это тихим мурчанием, больше похожим на смесь причитаний и надсадных хрипов.
Тепло растопило изморозь на ресницах, и я открыла глаза, нос к носу уставившись на нечто страшное. Нет, это, вероятно, когда-то было рысью, но сейчас… Если бы в нашем мире существовала некромантия, то эту рысь можно было смело причислить к восставшим из мёртвых. Один глаз заплыл и не открывался, шкура зияла проплешинами, кое-где виднелись струпья незаживающих ран, сочащиеся зеленоватым гноем. Ушей практически не было, на их месте виднелись обугленные хрящи высотой в пару сантиметров. А запах… Наверное, даже хорошо, что здесь холодно, в тепле рысь уже давно должна была сгнить заживо.
Я с перепугу шарахнулась от зверя. Моим попыткам вторил ранее слышимый лязг цепи. Чтобы не смотреть на живое воплощение зверозомби, я принялась изучать окружающую обстановку, всё больше впадая в уныние.
Каменное строение круглой формы напоминало мешок, окон не было. Свет проникал сквозь небольшую дырку в центре потолка, прямо под которой виднелся выложенный булыжниками очаг вокруг листа жести. Серая хмарь не помешала рассмотреть иней на стенах и потолке, истлевшую солому на полу и мощные цепи, берущие начало из каменных плит пола. В моём случае цепи заканчивались кандалами на ногах, у рыси — металлическим ошейником с острыми шипами внутри. Ума не приложу, как она умудрялась ходить, не вспарывая себе горло.
Вся обстановка походила на антураж средневековых казематов или логова контрабандистов, где пленников удерживали перед продажей в рабство. Второй вариант вполне был возможен и сейчас, правда, я не шестнадцатилетняя девственница, а рысь своим видом мало напоминала экзотического питомца, но на каждое извращение найдется свой покупатель.
Из чистого упрямства я подёргала цепь, в надежде найти ржавое звено. К сожалению, таковых не оказалось. Отцовские часы показывали десять утра, но не было уверенности, что я всё ещё в том же часовом поясе. В пользу этой версии играла непривычная для Северо-Запада солнечная морозная погода без осадков. У нас
