ее за руку в попытке задержать.
Хранительница растерянно глянула на Правителя, он выглядел так, словно сам не ожидал, что решится на этот шаг, и смятение в глазах Леди явно мешало ему произнести то, что так давно прожигало его изнутри в бесконечных монологах с самим собой.
— Дин, не надо… — умоляюще прошептала она, угадывая без слов все его порывы.
Ранение Клауса и страх, что кого-то из их узкого круга могло не стать, обнажал и обострял все былые чувства. Леди места себе не находила от мысли, что завтрашний день может встретить без тех, кого так любит. И Дина наверняка волновало то же самое — если жизнь любого из них может прекратиться в любой момент, есть ли еще какой-то смысл отстраняться, когда они и так столько лет приносят себя в жертву долгу. Будет ли он выплачен хоть когда-то?
Рука Дина, напряженно сжимающая запястье Леди, медленно сползла до ее ладони, нежно сплетя свои пальцы с ее, а его глаза, так долго выглядевшие потухшими, снова горели внутренней борьбой. Рид ненавидел себя за это. Он был Правителем Эстера и ежедневно руководил судьбой целой обители, но не мог ничего сделать ради себя и той, кого всегда по-настоящему любил. Точнее, мог… Он всегда мог сделать хоть что-то наперекор правилам и уговорам, однако знал, что от этого будет только хуже. Леди непременно оттолкнет его, выстроив еще более плотную стену между ними. Она и так оставалась почти всегда неприступна, и только в моменты слабости позволяла ему приблизиться.
— Отпусти меня, прошу… — вымолвила Леди, и Дин услышал в этой просьбе куда больше, чем просто желание, чтобы он разжал руку.
Прошло всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы борьба в глазах Рида сменилась куда более привычной уставшей хмуростью.
— Ты действительно этого хочешь?
— Не имеет никакого значения, что я хочу… — непроизвольно ответила Леди и тут же пожалела об этом.
Она не должна так говорить, ей даже думать об этом нельзя. Но от этого взгляда не может защитить ни один барьер, ведь только Дин мог понять всю ее суть, всю тяжесть решений, с которыми она просыпается и ложится спать каждый день.
— Нет, имеет… — бескомпромиссно отозвался Дин, прервав затянувшееся молчание.
За это время он успел прожить целую маленькую жизнь, в которой он действительно выполнил данное когда-то обещание и отпустил Леди не только на словах. В этой жизни Рид с корнями выкорчевал надежды на любые «если» и «вдруг», и очень быстро понял, что без них и вовсе не видит смысла в своем существовании. И только сейчас с ужасом осознал, что именно они и дают ему сил просыпаться по утрам. Что однажды он сможет все изменить. Однажды все будет именно так, как он захочет.
— Дин, отпусти меня! — уже куда более жестко сказала Леди, увидев в своем соправителе нечто, чего не замечала прежде. После его «нет» зеленая радужка глаз Рида как будто потемнела, и Тали почувствовала, что внутри себя он пришел к какому-то решению несмотря ни на что. — Что с тобой? Я только что потеряла одного из самых верных хранителей, и Клаус чуть не погиб, а ты…
— А я в любой момент могу потерять тебя, и все, что делаю каждый день — это обманываюсь, что мне достаточно находиться на расстоянии, — в тот же миг вспылил Дин, приблизившись к Леди.
— Мы уже давно все решили и научились жить с этим. У нас нет выбора, — с нескрываемой тоской Леди отвела глаза в сторону, боясь, что может поддаться эмоциям, как это сделал Рид.
— Мы твердим себе это каждый раз, и каждый раз сомневаемся в этом, разве не так? — Дин осмелился коснуться ее лица, чтобы снова повернуть к себе.
— Нет не так, — Тали ничего не оставалось, как твердо посмотреть ему в глаза. — Я не сомневаюсь.
— Я тебе не верю… — на выдохе сказал Дин, заметив, как дрогнули ее губы. — Ты сомневаешься каждый раз, как и я… Будет ли во всех этих правилах хоть какой-то смысл, если завтра для нас наступит последний день?
Он был так близко, его пальцы все еще настойчиво держали ее за подбородок, а горячее дыхание выбивало почву из-под ног. Именно этого она всегда опасалась, именно поэтому всегда отстранялась. Потому что знала, стоит хотя бы кому-то одному из них сдаться, не выдержит и второй.
— Дин, мы же дали слово… На нас ответственность за весь Эстер… Темные только и ждут, когда мы дадим слабину… — она не могла пошевелиться, попав в плен его глаз, и каждая фраза отзывалась дрожью во всем теле. — Ты сам произнес это… Война не за горами…
— Будь мы вместе или порознь, что это меняет? Так или иначе мы готовы на все ради друг друга… — тут он был прав, если придется, Леди не раздумывая пожертвует собой ради Дина или Клауса. Но на то она и Хранитель, она обязана защищать их.
— Нет, если того потребуют обстоятельства, ты должен будешь поступить иначе, — она сперва мягко коснулась его руки, а потом настойчиво опустила ее. — А это все только помешает тебе и мне в нужный момент сделать верный шаг.
— Нет, ты не можешь требовать такое от меня! — замотал он головой. — Это слишком.
— А это и не я требую, Дин, а Эстер, — грустно улыбнулась Леди и, не удержавшись, сама коснулась его осунувшейся щеки рукой. — Мы — правители города, и у нас действительно нет права выбирать.
Она не открыла какую-то неведомую до нынешнего момента истину. Но напомнила о том, о чем обоим так хотелось забыть. Как бы там ни было, и Дин, и Леди, оба забудут об этом мгновении слабости, возьмут себя в руки и вернутся к обязанностям, от которых их никто не освобождал и не освободит, пока
