что именно я имел в виду.
— Что будем делать? — сразу же спросил я.
— Ты тут ничего не сделаешь, — отрезал он.
— Тогда…
— Завтра приезжай с утра в офис. И запомни, Рахманов, — жёстко сказал Лазарев, — есть два типа юристов: те, кто знают законы, и те, кто знают судью.
Пффф… я закатил глаза. То же мне, открыл истину. Будто я и сам этого не знал. Только вот, в отличие от меня прошлого, тут у меня связей нет.
А вот у Лазарева они отличные.
— Саша!
Раздавшийся у меня за спиной вопль Марины всего на пару мгновений опередил попавшую мне в голову стеклянную бутылку.
За обе свои жизни я часто видел, как людей отоваривают бутылкой по голове. В кино. Как правило, там упомянутый предмет разлетался вдребезги красивым ворохом осколков, что, впрочем, нисколько не мешало главному герою продолжать делать то… ну, чтобы он там ни делал.
В реальной жизни всё оказалось иначе. Куда более драматично.
Чёртова стекляшка даже и не подумала разбиться, влетев мне в голову с такой силой, что в глазах потемнело. Сбоку кто-то закричал, и я узнал голос Марины, пока падал на асфальт. Тоже, кстати, вышло больно.
— Что вы творите⁈ Оставьте его!
От истошного крика едва уши не заложило. Перед глазами всё плыло, будто в тёмном тумане. Проморгался в надежде, что смогу увидеть, что происходит. Помогло, но как-то слабо. Разве что тьма немного развеялась, превратив мир в царство мутных силуэтов.
— Рот закрой, сука! — рявкнул стоящий надо мной парень с бутылкой в руке. С трудом, но узнал. Это именно он первым получил от меня по морде в ресторане.
— Я сказала, отойди от него! — не унималась Маринка. В её голосе слышался страх, но, судя по всему, отступать она не собиралась. — Я сейчас полицию выз…
Резкая пощёчина заставила её голову дернуться в сторону. Удар оказался такой силы, что уронил девушку на землю, разбив ей губу. Что показательно, окружающее нас люди даже не подумали вмешаться.
— Вызывай, сука тупорылая, — рявкнул он, когда Скворцова упала на асфальт. — Давай, тварь, звони! Ты хоть знаешь, кто я такой? Да мои охранники трахнут тебя прямо тут, а потом я вас обоих прямо при копах закопаю, а они мне и слова поперёк не скаж…
Договорить он не успел. У меня перед глазами всё ещё стояла картина того, как он её ударил.
Адреналин выплеснулся в кровь в таком количестве, что окружающий мир стал кристально чётким. Даже слишком. Время словно замедлилось, и я увидел слёзы на глазах Марины и след от удара.
В этот момент мне было уже глубоко плевать на всё. На то, кто этот ублюдок. На его угрозы. На стоящих за его спиной парней, орущих и отгоняющих от места потасовки редких людей, хотя бы сделавших попытку помочь.
Плевать абсолютно на всё.
Сам не знаю, как у меня это вышло. Практически прыгнул на него, одним движением вскочив с асфальта. Кровь в венах кипела, стуча яростными барабанами в ушах. Всё, чего мне хотелось в тот момент, — размазать его лицо. Буквально смешать с грязью и превратить в кашу!
Ярость была такой, что я впервые в своей жизни задумался о том, чтобы убить человека.
Кулак врезался парню в лицо. Боль пронзила костяшки пальцев, когда зубы этого ублюдка сдирали с них кожу перед тем, как покинуть ротовую полость и разлететься по земле. Я повалил его на землю и врезал ещё раз, чувствуя, как от моего удара сломался его нос.
В тот же миг его охрана, а в том, что это именно она, у меня уже сомнений не было, бросилась к нам.
— Стоять! — заорал я, и мой голос больше походил на рычание разъяренного зверя.
Удивительно, но в этот момент я даже не сомневался, что они выполнят приказ. Четверо здоровенных мужиков застыли на месте, в ужасе глядя на меня, даже и не думая пошевелиться. Прямо как в тот раз…
И я не стал растрачивать полученный шанс. Забравшись на этого ублюдка, отмахнулся от вялого взмаха бутылкой и от души врезал ему по лицу. А затем ещё раз. И ещё раз. Плевать на боль в руке. На окровавленные пальцы. Мой кулак врезался в его лицо, разбивая губы в кровь и выбивая остатки передних зубов. А затем ещё раз.
— Фтой… офтановись… — вяло застонал он, прикрываясь руками. — Я блафородный…
— А я нет, так что пошёл нахер! — и убрав его руки, схватил левой рукой за волосы и врезал ему ещё раз правой, превращая некогда красивое лицо в отбивную.
— Саша! Стой! — закричали у меня за спиной. — Остановись! Ты же убьёшь его!
Марина вцепилась в мою руку, не дав врезать этому ублюдку ещё раз. Если бы не она, то я бы не остановился. Тело горело от переполняющей силы. Казалось, дайте мне время, и я так смогу до утра продолжать…
…и едва я только об этом подумал, как сила попросту ушла. Из меня словно воздух выпустили. А вид превращённого в кашу лица не вызывал у меня больше того жуткого кровавого азарта. Только отвращение.
Я оглянулся по сторонам. Охранники этого ничтожества так и стояли, в ужасе пялясь на меня, но не двигаясь с места. Как и люди вокруг нас. Окружив кольцом, народ стоял и смотрел на это избиение. Некоторые даже снимали на телефоны…
Это отрезвило меня окончательно. Схватив за руку Марину, я поднялся на ноги и потащил её сквозь людей подальше от входа в ресторан. Заметив едущее по дороге такси, махнул ему. Стоило тому остановиться на обочине, как я пихнул девушку на заднее сидение и захлопнул за собой дверь.
— Поехал!
— Да не вопрос, а куд…
— Поехал! — приказал я ему, и машина тотчас же двинулась вперёд по дороге, а водитель будто потерял к нам вообще какой-либо интерес.
Больше не обращая на него никакого внимания, повернулся к Марине. Скворцова вжалась в противоположную дверь, глядя на меня со страхом в глазах. Даже дёрнулась, когда я придвинулся к ней, чтобы осмотреть.
— Что ты…
— Дай посмотреть, — попросил я её, беря за подбородок и подставляя лицо под свет мелькавших уличных фонарей.
На правой стороне виднелся здоровенный синяк. Правая сторона губ разбита, а
