и жирных павлинов, беспрестанно сующихся под ноги. Нда… План побега нуждался в
корректировке…
Она не заметила на галерее странную несколько комичную парочку, наблюдавшую почти
весь процесс побега. Высокий и тощий, с постной физиономией и жизнерадостный низенький
толстячок.
– Какой бодрый юноша… – заметил тощий, опираясь на перила галереи.
– Симпатичный, энергичный, повелитель будет доволен, Расул, – счастливо потер ручки
толстяк.
Ковальчек решил, что ночью на бабе Эдоса взять будет проще. Нэйт же казалось, что это
не зависело от времени суток. Если бы упрямый командир смирился с тем, что в этом задании
Удача была явно не на его стороне!… Блондинка с которой мастер Огня препирался у забора,
прыгать к нему в постель, судя по всему не собиралась. Да и вид у этой парочки в целом был
далеким от постельных утех. Нэйт попыталась указать на это Ковальчеку. Куда там! Так ее и
послушали. Доблестный майор решил, что его знаний психологии достаточно. И что глупая
баба ему не указ.
– Не эта, так он нашел себе другую! – отрубил команданте и пошел поднимать отряд.
Нэйт тяжело вздохнула и раскинула руны. Руны врать не могли ни при каких
обстоятельствах. Природа у них не та… Выпали Иса, Наутиз и Хагалаз. Тревожно. С такой
троицей Нэйт ни за что не пошла бы сейчас искать Эдоса. Ясно же, что нужно затаиться и
переждать. Иса на это четко указывает. Кроме того, нужда, боль и препятствия… Ну это о
Ковальчеке, не иначе. Будь главной Нэйт, этот торопыга уже давно бы муравейники облизывал.
А саму Нэйт, как и всегда, ждут болезненные перемены. Ну, это мы уже давно знаем…
– Что, мать, не спится? – зевнул ее зеркальный двойник, старательно протирая кулаком
глаза.
– Я бы с удовольствием, – буркнула Нэйт. – Да только вот тут некоторых на подвиги
потянуло.
– Нда… Не ко времени.
– А что, подвиги когда-то ко времени бывают?
– Ну а с под меня-то тебе чего надо?
– Покажи-ка мне нашего красавца… Глаза бы мои на него не глядели…
– Ой, напрасно ты это, мать, шикарный мужчина! Вот, пожалуйста… Опаньки!
Нэйт поперхнулась. Нет! Только не это! Эдос, разыскиваемый Службой контрабандист и
преступник, шел по ночному Баранзану в обнимку с Меченным, разыскиваемым Службой –же
агентом-ренегатом! Нет… Ну волосы дыбом… Этот тип в состоянии свести с ума кого угодно.
Служба с ног сбилась Меченого по Степи разыскивая, а Эдос с ним в Баранзане за два огляда
спелся! Вот же м… матерый человечище! Так, постойте-постойте… А куда это они
направляются? Замок Герцога Амира бан Джафара зу Гиззара?! Позвольте, это еще зачем?!
Нэйт в абсолютной беспомощности смотрела на то, как два прохвоста исчезали в замке
третьего. Теперь их оттуда и армией не выкуришь. Только ждать пока сами выйдут. Интересно,
зачем они туда полезли?! Нэйт сейчас дорого дала бы за способность зеркала воспроизводить
звуки.
Ковальчек, услышав новости, поначалу даже отказался им верить. Однако то, что в случае
удачи операции в бонусе окажется Меченый, его немного утешило.
– Почему мы должны ждать?! – горячился он. – Давайте откроем портал прямо в замке
этого Герцога! Нам только забрать Эдоса с Меченым. Причем не обязательно живыми и все!
– Майор, вы с ума сошли? – сочувственно поинтересовалась Нэйт. – Собрались с целой
армией воевать? Не век же им там отсиживаться. Вылезут. А тут мы. Как кот у норы.
– Ну не знаю…– засомневался Ковальчек. – Меченный все же Проводник. Может, они
прямо оттуда уйдут? По моему мнению, надо брать! Пока еще можно.
– Блондинка, – напомнила Нэйт. – Блондинки с ними не было. Они могут вернуться за
ней…
– А могут и не вернуться… – Ковальчек сморщился так, словно куснул кислятину. –
Слишком много «могут» в этом деле. Если я вам прикажу открыть портал, агент О Донован…
– Вынуждена вас разочаровать, майор. Я не подчиняюсь вам напрямую. И естественно не
выполню вашего приказа. Это самоубийство. Хотите руны раскину?
Адрес, по которому Нэйт надлежало удалиться вместе со своими рунами, столь явственно
читался во взгляде Ковальчека, что она не рискнула повторить предложение.
Эдос понемногу осваивался в чужом замке. Он даже кухню нашел и наконец-таки смог
поесть. По причине раннего утра на кухне оказался только один повар. Он и стал свидетелем
того, как нечто, поминающее Хафа, свалило большой котел и с полдюжины маленьких. Затем
опрокинуло плетенку с мукой и раздавило яйца. Потом, оставляя в муке довольно большие
следы, прошло в кладовку. Повар накрылся крышкой от большого котла и сидел ни жив, ни
мертв со страху. Он не решился преследовать чудовище. Когда из кладовки донеслись мерные
чавкающие звуки, не оставляющие сомнения в том, что чудовище занято, повар разморозился и
побежал за стражей.
Однако на кухне Эдос не задержался и со стражей благополучно разминулся. Бессонная
ночь давала-таки о себе знать. И комнату, в которой потешная парочка заперла Игоря, он нашел
чисто случайно. Отметив, что везение не кончилось, постучал в дверь.
– Я не одет, – пробурчали из-за двери.
– А мне без разницы, – хохотнул Эдос, – я к тебе по делу зашел.
– По какому?
– Я тут комнатку нашел занятную. – Эдос прижался щекой к двери и понизил голос. Чем
Хаф не шутит, а вдруг у этих красавцев подслушки везде стоят? Вот лично он сам бы поставил.
От греха. – В ней полным-полно блестящего и звенящего. От тебя требуется только меня
проводить. Как ты умеешь. Несколько раз. Туда-сюда. В накладе не останешься. Ну, так как?
– Нет. – Игорь со своей стороны тоже прижался к двери. – И тебе сильно не советую. И
вообще, не забывай, зачем мы здесь!
– Послушай, парень, ну не бросим мы твою Хафову принцессу! Мы вернемся. Туда-сюда
пару раз смотаемся и вернемся. – У Эдоса руки чесались колдануть чего покрепче прямо в эту
упертую белобрысую башку, не понимающую своего счастья.
– Пропажу обнаружат, и наша миссия станет абсолютно невыполнима, – донеслось из-за
двери.
– Не успеют, мы быстренько.
– Ты не знаешь, когда Амир соизволит назначить аудиенцию.
– Кому ты на уши присел, парень?! Я-то знаю, что вы, Проводники, умеете. Соглашайся.
Тридцать процентов твои.
– Нет. Тебя никто не видел. Пропажу свяжут со мной. Не хочу быть врагом Амира. Он и в
друзьях-то не очень…
– Да ты и сейчас на друга не тянешь. Сидишь под замком, как пес нашкодивший. Давай
так, ты соглашаешься, а я тебя выпущу, идет?
– Нет. – У
