Значит, японец не при чем. Я ошибся. Это бывает с каждым!"
Прежде всего, Жуль был инспектором полиции. Он не мог отчаиваться. Да и вообще, с чего вдруг ему отчаиваться?
Беседы Жуль проводил еще с несколькими работниками, но все разговоры почему-то оказывались столь же неудачными, как и первый.
Без особого энтузиазма инспектор отправился на стоянку трейлеров, где можно было поглазеть на красиво раскрашенные грузовики, а заодно поговорить с водителями.
Приближалось время квалификационных заездов, нужно было успеть до того момента, как все водители разбегутся по трибунам, чтобы поболеть за своих пилотов. Но, добравшись до парковки, инспектор обнаружил всего пару человек, еще разговаривавших о чем-то, стоя между двумя стройными рядами дорожных громадин. Одни из них был опять-таки японец, который оживленно выкрикивал что-то грозным голосом, но, поскольку собеседник смеялся, Жуль сделал заключение, что это была всего-навсего какая-то безобидная история, может быть, анекдот.
- Могу я поговорить с вами? - обратился Жуль ко второму мужчине.
- Валяй, - лениво повернулся тот.
Вероятно, это был поляк, но завитые кончики длинных черных усов и огромные шаровары выдавали в нем румына.
- Почему вы еще не пошли на трибуны?
- А тебе какое дело?
- Все смотрят на профессионалов, вот я и подумал...
- Профессионалы? Водить эти коляски? Ха!
Настоящие профессионалы - это мы. Те, кто водят тридцатитонники. Мало того, что у них сверхсовременные болиды, они еще умудряются бить их чаще, чем я хожу справлять нужду! За все годы моей карьеры... работы я ни разу не попадал в дорожную аварию и горжусь этим. И они считают себя героями только потому, что в любой момент могут превратиться в месиво около отбойника! А знаешь, почему они так считают? Потому что для размышлений у них остался только спинной мозг, а головной вытек от перегрузок! А еще...
Жуль уже не слушал его. Внимание привлекла странная фигура, одетая в фирменный комбинезон "Лотуса".
Этот парень крался вдоль грузовиков, заглядывал под них, смотрел, прислонив ладони к стеклу, в кабины оставшихся без присмотра машин. В движениях его усматривалась некоторая опаска и нервозность, словно воришка собирался, отыскав подходящий трейлер, залезть в него и уже через несколько минут выйти не с пустыми руками. "
Вот она - первая зацепка", - с некоторым удовлетворением подумал инспектор, хотя, где-то в глубине души ютилось очевидное недовольство, связанное с прекращением степенной обыденной жизни.
Подобно рыси, готовой к длительной слежке лишь для того, чтобы в конечном итоге нанести молниеносный удар и в считанные мгновения разорвать жертву, Жуль мобилизовал все органы чувств. Нельзя было упускать ни единого шага, ни единого вздоха. Инспектор знал, что соперник хитер и коварен, безжалостен и ужасен, бдителен и невидим. Теперь оставалось узнать, кто этот соперник.
Используя всю свою сноровку, инспектор незаметно приближался к незнакомцу. Шаг за шагом, все ближе и ближе.
Наконец, Жулю удалось приблизиться ровно настолько, чтобы можно было прочесть надпись на комбинезоне, обозначавшую его принадлежность:"
Кондрат!" Ну конечно! Как я сразу не догадался, что это он!"
С самого начала Жуль чувствовал, что с Кондратием не все чисто. Теория "Кондрат", разработанная инспектором подтверждалась: завистливый Кондрат с целью получения места в Формуле-1 убивает Вахмурку, испортив тормозную систему автомобиля, и добивается своего. Но и в команде желчному, агрессивному и сварливому французу не сидится спокойно: он идет на убийство тест-пилота. На тестах Кондрат разбивает свой болид, тем самым показывая своим партнерам по темным делишкам, что принять партию наркотиков готов, и, наконец, здесь он ищет своего покупателя. "
Чтобы разорить все гнездо, нужно проследить за змеей," - эту поговорку Жуль самостоятельно переводил по словарям с латыни, хотя до сих пор сомневался, что там говорилось именно об этом, поскольку представить, как змея вьет гнездо, было очень трудно.
Глава Х
И вот пришло время квалификации. То была одна из сотен квалификаций, которые уже состоялись в истории Формулы 1 и состоятся в будущем. Но говорить о ней, как о заурядной, Кондратий вряд ли решился бы . Это его первое выступление в автогонках такого уровня, его первое серьезное испытание.
Погасли красные огни светофоров на стартовой прямой. Тысячи поклонников с вожделением уставились на пока еще пустующее дорожное полотно Аутодромо Национале, а миллионы телезрителей прильнули к экранам телевизоров. Были и такие, кто, отрешенно глядя на мир блуждающими глазами, слушали трансляцию по радио. Да, да: в странах с невысоким уровнем развитости до сих пор велико значение радиовещания.
Ни один из пилотов не торопился покинуть боксы и броситься в бой с тысячными долями секунды, лишь для того, чтобы пройти нулевой вектор перемещения или, проще говоря, круг.
А к волнению и неуверенности Кондрата теперь примешивалось и чувство опасности: "Что делал незнакомец рядом с болидом? В прошлый раз тренировка в его присутствии едва не стоила мне жизни...
"На трассу вышли болиды нескольких пилотов. Началось состязание. Круг за кругом, попытка за попыткой.
Время - вот судья. Известно немало случаев, когда в погоне за мгновением пилоты теряли десятки лет, отпущенных им Господом по первоначальному замыслу.
Определились лидеры. Определилось лучшее время. Настала очередь выхода Кондрата. Первые минуты, когда машина выезжала из пит-лейна, Кондратий все еще чувствовал тревожные уколы подсознания, но, оказавшись на трассе, превратился, как и положено пилоту, в комок рефлексов. Сосредоточенный спинной мозг, если хотите.
Сомнения и тревоги остались десятью секундами позади - в боксах.
Первая попытка: неплохой результат.
Следующий круг: агрессивная атака бордюров помогает улучшить время.
Еще попытка: более правильная траектория прохождения поворотов. Круг от круга результат становится все лучше и лучше.
На трассе показались еще несколько болидов. Движение заметно возросло. Ревут моторы. Вопят комментаторы.
"Невероятно. Но он улучшил свое время на восемь сотых! Да, что же на это скажут ему соперники? От следующей ступени стартового поля его отделяют всего девятнадцать тысячных!
Каков накал соревнования!"
В зеркальце заднего вида Кондрат заметил болид "Ягуара", пилот которого шел на свой быстрый круг.
"Ягуар. Что же ты делал в боксах, парень?" - внезапная буря эмоций опять обрушилась на гонщика. Сейчас Кондратий пытался вспомнить, какие именно детали рассматривал незнакомец. - "Ладно, еще один быстрый круг".
Кондрат нажал на педаль газа. Мотор напрягся и понес автомобиль еще быстрее. "
Пройти еще один круг, а потом можно будет расслабиться", - Кондрат охватил обод руля сильнее и сосредоточился.
Впереди поворот. Чуть поодаль - стена отбойников, гостеприимно расположившихся за грунтовой полосой безопасности. Огромная скорость в этом вираже должна смениться резким торможением. Найти идеальную траекторию и -удастся вырвать еще несколько сотых.
Кондрат почувствовал, что болид почему-то не так четко слушается руля, возможно из-за неисправностей в рулевой тяге. Но сейчас нельзя думать об этом. До поворота осталось не более двухсот метров. Ста пятидесяти. Ста...
- Кондри, сбавь темп, у тебя топлива в баках не осталось. Можешь не стараться. Давай в боксы, - прошипела рация.
- Понял.
Двенадцатое место для дебютанта - весьма недурно, в особенности если сравнивать с результатом Какки, который в очередной раз не смог пройти квалификацию и, убитый горем, напившись, избил своего поклонника. (И у Юкки тоже есть поклонники, хотя, возможно, это был единственный фэн, которого он, скорее всего, потерял.)
Далее были взвешивание, пресс-конференция, поздравления. В гостиницу Кондратий отправился только после семи. Но вернуться вечером в Аутодромо Национале он не забыл. Когда солнце зашло за обветшалые городские постройки и первые звезды продрались сквозь глубину вечернего неба, Кондрат отправился к месту давешней квалификации, дабы приоткрыть занавес над загадкой таинственного гостя.
Глава XI
Жуль начинал злиться:
единственный раз он подошел к делу с полной ответственностью, но вместо вознаграждения должен сидеть несколько часов в полной темноте у парадного входа в гостиницу в надежде, что Кондратий действительно что-то замыслил и выберется на свое грязное дело этой ночью.
Стал накрапывать дождик. Как же неудобно инспектор поставил свой автомобиль! Не много зная о конспирации, Жуль оставил машину с другой стороны здания гостиницы, почему-то предполагая, что так безопаснее. Теперь же он не мог укрыться от дождя и одновременно наблюдать за выходом. Сходить за автомобилем и перегнать его поближе тоже не представлялось возможным, так как была высока вероятность упустить Кондрата именно в тот момент, когда инспектор на минуту отлучится.
