Ладно, мне пора. — Он разорвал связь.
Спустя мгновение дверь чуть не слетела с петель.
В дверном проёме стояла генерал Громова, она держала две бутылки: по одной в каждой руке, а за её спиной крепкой стеной стоял отряд здоровенных бойцов.
В меня закралось нехорошее предчувствие.
* Шпили-вили — сленг. То самое, подробнее об этом можно посмотреть в телепередаче «Про Это».
Глава 6
Я встал с дивана.
— К чему этот балаган? Ты думаешь, я испугаюсь? — Сказал уверенно, но лёгкие опасения были.
Два бойца поставили стул к столу и разместили с двух сторон от него короба датчиков ментального воздействия. Подобные детекторы я видел на проходах, когда шёл в кабинет генерала Громовой. Закончив приготовления, бойцы вышли.
Громова пинком ноги закрыла дверь, отрезая себя от команды поддержки:
— Катя говорила, что Настя шутила по поводу твоего мужского обаяния и то, как оно может подействовать на мужчин.
— Ты говорила, что твоя племянница ушла сразу застав лишь начало. А мы с Настей обсуждали это утром. Так что Катя всю ночь в засаде просидела.
Громова немного стушевалась, а я вздохнул:
— Екатерина, я вообще пить не хочу.
— А я не верю в твоё мужское обаяние.
— Это знаешь не мои проблемы. Я хотел договориться о флайере до школы. Ну или куда ты…
— Я в курсе, слышала твой разговор с главой.
— Даже так?
— Конечно. Мы союзные рода. Так что он, можно сказать, дал прямое разрешение. Я только вышла, чтобы вам было удобно общаться.
— Если мы союзные рода. Я могу выпить с тобой без группы поддержки. Чтобы снять между нами возникшее напряжение.
— С группой поддержки было бы забавней.
— Ты уверена?
— Думаю что да. Хотя я могу проверить тебя сама. Я не верю в чепуху, про твоё супер мужское обаяние.
— Предупреждаю, последствия могут быть непредсказуемыми.
Громова включила датчики, которые стояли по краям от стула, и повернула ко мне свои искрящиеся фиолетовые глаза:
— Я должна тебя проверить.
— Как хочешь.
Екатерина с глухими ударами о дубовую поверхность стола поставила бутылки:
— Дверь запирать не буду. Можешь не переживать, отряд моих лучших усиленных модификантов не ворвётся сюда без приказа. Если ты меня только убивать не станешь. На мне, кстати, активирована защита от ментала уровня абсолют. Очень дорогая штука. Обычно мы пользуемся защитой проще, когда из аномалии лезет всякое. А это самые чувствительные датчики ментального воздействия. — Громова указала на два вытянутых ящика, которые стояли по краям моего будущего места проверки.
Я уселся на предложенный стул.
Громова села в кресло, достала один стакан и небольшой цельнометаллический местами подплавленный двадцатисантиметровый тонкий нож.
Генерал Громова и я оказались друг напротив друга, нас разделял только массивный дубовый стол и две непочатые бутылки с тёмно-янтарной жидкостью.
— Ты уж извини, стакан только один. — Громова покрутила стакан в руке и убрала обратно в ящик.
— Что-то ты плохо к разговору подготовилась.
— Я планировала, что пить будешь только ты. — Громова подтолкнула ко мне непочатую бутылку и взяла цельнометаллический нож двумя руками. Было отчётливо видно, что нож висел в сантиметре от пальцев Громовой. Вероятно, генерал активировала аурный щит и им удерживала полоску металла.
По ножу побежали разряды. Нож накалился сначала докрасна потом добела. И генерал просто срезала горлышко стоящей перед ней бутылки.
«Хочет показать свою крутизну», — подумал я и отрастил небольшой энергетический шип, которым мог резать всякое.
Немного удивился: раньше я просто чувствовал выходящую энергию из тела с одним из энергетических каналов, который я телекинезом выводил из своего тела. Именно такие шипы позволяли мне пробивать аурные щиты противников и разрушать предметы, даже защищённые магически. Я ещё раз подивился, что мой шип, выходящий из пальца, теперь был заметен обычным зрением. Он выглядел как серый полупрозрачный коготь в ареоле лёгкого белого свечения.
Лёгким движение я тоже срезал горлышко у бутылки. Срез получился бритвенно-острым. Я оторвался от любованием на проделанную работу и посмотрел на пустой стол:
— А где закуска?
— После первой не закусывают. — Екатерина сделала большой глоток, открыла боковое отделение у стола и достала банку с огурцами, кусок какого-то мяса на тарелке и огроменную коробку перевязанную ленточкой.
В коробке оказалась сырная нарезка из всевозможных сортов. Кусочки лежали по разным отсекам. Столько видов сыра я никогда не видел.
— Катя подарила, она любит, а я так… Жалко, может испортиться.
От горлышка шёл приятный запах дерева и каких-то трав. Сделал большой глоток ядрёного крепкого напитка. Глаза вылезли из орбит, но я сдержался и не потянулся за закуской.
«Что я хуже Громовой», — подумал я…
…
…
…
…
…
…
…сверху у меня все болело, а снизу было очень приятно.
Спиной ощущал кожу дивана, а сверху горячую бархатную кожу Екатерины, она скакала на мне, нанося хлёсткие удары правой рукой, а в левой она сжимала ножницы, которые раньше торчали из манекена.
Окна в генеральском кабинете были задраены бронепластинами, дверь закрыта, и даже не был включён свет, но его не требовалось, потому что Екатерина светилась лучше всякой свечки, её глаза, дуги молний, исходившие из её божественно красивого тела, подсвечивали всё вокруг.
Я перехватит левую руку с ножницами.
Перехватит правую руку, которая летела к моему лицу.
Регенерация работала, и я чувствовал, как болезненные ушибы сходили с моего лица.
Телекинезом притянул к себе Екатерину. Она была вынуждена до конца присесть на меня.
Искрящиеся глаза полные силы, и желания убить меня самой страшной смертью — возбуждали.
Запах грозы.
Я завёл Екатерине руки за спину, ножницы со звоном упали на пол, а ко мне прижалось горячее тело.
Покалывания от разрядов щекотали кожу. Эти разряды и вызывали необычные, приятные, местами болезненные ощущения. Было очень хорошо, и разрядился я довольно быстро, Громова тоже.
И напряжение между нами спало.
* * *
Обнажённая Екатерина стояла в углу спиной ко мне и слегка билась головой об стену, бормотала что-то себе под нос. В руках она сжимала ножницы, которыми так и не воспользовалась. Повернула ко мне голову:
— Глеб, тебе лучше всё забыть, а мне нужно осмыслить произошедшее. Это весьма необычный опыт для меня. Раньше мне хватало игрушек. И да я не хотела подпускать мужчин к своему телу. Это моё право и мой выбор.
Она полностью повернулась ко мне.
О, как она была прекрасна. Зря она только с игрушками балуется.
Громова накинула свой пепельно-серый мундир на голое тело, и если кто-нибудь видел красивую девушку в мундире на голое тело… У меня перехватило дыхание.
Громова скользнула по мне взглядом, оценивая мою реакцию:
— Глеб, поаккуратнее с этой способностью… И не проси, чтобы я повторила тебе, то что ты говорил, Иначе я не просто отрежу твои бубенцы под самый корешок, но
