и… я…
— Я понял Катя.
* * *
Утром мне выдали пепельно-серый мундир. Прижимистый прапорщик сказал, что особая честь для меня — надеть на плечо мундир пепельного стража.
Некоторые Солдаты странно на меня посматривали: озадаченно, с любопытством, а были и те, кто смотрел с откровенной завистью.
Когда я вернулся в кабинет к Екатерине со мной связался глава контрразведки моего рода. Цепкий взгляд изучающе бегал по мне, и казалось, что суровое лицо главы контрразведки, зависшее над дубовым столом, не обладает мимикой.
Екатерина сидела в своём кресле, а я на вчерашнем стуле, только уже без датчиков по краям.
— Для дополнительного информационного шума и объяснить твоё появление на границе аномалии. — Обратился ко мне глава контрразведки. — Мы запустили слухи, что у тебя роман с генералом Громовой. Какая разница, если и так у вас всё это было.
Громова опустила руку на лицо.
— Это согласовано с главой контрразведки Громовых. Запоминай, Глеб, ты прилетел с курорта к ней. Вы поссорились, а потом помирились. Понятно?
— Да. — Не помню, в какой раз подтвердил я.
Что-то это не очень походило на правду, но за дезинформацию могло сойти. Следующим слоем дезы, было то, что я прилетел за чёрным ящиком флайера, как за дополнительными уликами против Борея Ветрова. Далее моё появление здесь обрастало подробностями слой за слоем скрывающее моё настоящее появление из аномалии. Меня продолжали инструктировать, что и как говорить. Даже я сам уже начинал верить, что прилетел с курорта навестить Громову и попутно забрать чёрный ящик из флайера.
— Когда в школе будут спрашивать о твоём отдыхе на самом лучшем курорте мира, то можешь отшутиться, что в «Райских кущах» для Туманова найдётся всё. Понятно?
— Да. — Ответил я уже наверно в сотый раз.
Начальник контрразведки сделал ещё более серьёзное лицо:
— Помни, что про пилота ты ничего не знаешь.
— А как? Он же исчез из школы вместе с флайером. Куда он делся по вашему мнению?
— Глеб, это уже наши проблемы. Ты ничего не знаешь и не видел его с тех пор, как он высадил тебя перед отелем курорта. Для всех у тебя был нервный срыв, и ты не интересовался происходящим в мире. Когда узнаешь о нём, твоя реакция будет более естественной. Понятно?
— Да. — С неохотой подтвердил я. У этого начальника было бесполезно что-то спрашивать. Какую легенду они придумали для исчезновения Сергея мне и так расскажут в школе.
— Всё, мы запустили дезу, что отправленный тобой чёрный ящик достиг цитадели Тумановых. Можешь спокойно вылетать в школу. — Глава контрразведки разорвал связь.
Как выяснилось, моя добыча оказалась очень ценной. Со мной связался Павел Туманов и объяснил, что с такими насыщенными кристаллами нельзя в школу, их оборот вообще под запретом. Туманов скинул мне сотню миллионов на счёт. Он был очень подавлен и ошарашен, ведь он обещал мне, что договорится с Громовой. Кристаллы оставались моими, их просто отправят на хранение в сокровищницу рода.
Я закончил все дела с и главой контрразведки и главой рода.
Екатерина встала и подошла к двери, её скрещённые на груди руки показывали, что ей не комфортно.
Проверять моё мужское обаяние её никто не просил, она сама виновата, что получила роль моей любовницы в развернувшейся информационной войне. Я только не понимал, зачем Громовы решили осветить ситуацию с такого ракурса. Екатерина не сопротивлялась, ей сказали, она согласилась.
— Будем прощаться? — Я подошёл и посмотрел в едва искрящиеся глаза.
— Глеб, пока просто иди. Я не готова сейчас с тобой говорить.
— Хорошо, Катя, я пошёл.
Она кивнула.
Я вышел из генеральского кабинета и прикрыл дверь.
В прилетевшем за мной тёмно-зелёном флайере напоминавший хищными обводами тот, на котором я летал с Сергеем, был тёмно-синий школьный комбинезон, я переоделся и сдал мундир пепельного стража.
На улице было мрачновато из-за располагающейся рядом аномалии. Солнце не могло пробиться через серый туман сплошной стеной, поднимающийся до небес в нескольких километрах к востоку.
За кристаллами прилетел второй тёмно-зелёный флайер.
Кристаллы упаковали в специальный кейс. Прилетевший за кристаллами курьер напомнил, что если в школе у меня обнаружились бы кристаллы такого насыщенного цвета из Сибирской аномалии, то возникло слишком много вопросов. Он намекнул, что сто миллионов лишь малая часть их стоимости.
Я посмотрел в сторону аномалии, что располагалась в нескольких километрах к востоку. Создавалось ощущение, что это монолитная серая стена, слева направо уходит к самим небесам:
«Запасливый мишка, я к тебе ещё вернусь», — я оторвался от любованием серой стены аномалии и повернулся к улетающему флайеру с моим добром.
Не взглянув на пилота, я сел во флайер до школы.
Форт, окружённый высоченной стеной, быстро отдалялся.
Напоследок я бросил взгляд на самую огромную аномалию на планете.
* * *
У КПП школы меня встречал директор собственной персоной, одетый в коричневую шубу с длинным ворсом, он ещё больше походил на старого большого медведя:
— Глеб, не думал, что ты устанешь на столько, что у тебя случится нервный срыв. Я назначил тебе дополнительные консультации у психолога.
— Спасибо за заботу, — выдавил из себя.
— Глеб, ты не перенапрягайся, бери задания попроще. Я распоряжусь, чтобы они были более разнообразные.
— Отлично.
— Знаешь, Глеб, я тебе так завидую. Я всё в школе, да в школе, вот на курорт никак не выбраться. А ты посетил лучший курорт планеты. Говорят в «Райских кущах» всё есть и даже кокосы там особо вкусные.
Мне вспомнилось, что когда совершал вылазки, то в директорском подвале видел много больших кокосов и горшки с мёдом. Директор так и смотрел на меня, чего-то ожидая. Вспомнил, что в обществе принято дарить сувениры близким, коллегам, соратникам и начальству, посещая всевозможные интересные места. Вот и директор стоял и чего-то ждал.
— В следующий раз, когда буду на том курорте, привезу для вас самый большой кокос. — Про мёд не стал ничего говорить, чтобы не выдать свою осведомлённость в директорских пристрастиях.
Директор не сходил с места и смотрел на меня.
— Пару кокосов. — Поправился я. — Несколько больших и самых красивых кокосов.
— Ловлю на слове. Самому никак и не выбраться. Всё работа, да работа. Кстати, твоя команда ждёт на полигоне модификантов. — Сказав это, директор развернулся и пошёл по своим делам.
Ученики, снова напрягались и затихали, когда я проходил мимо. Так они вели себя, когда в школе происходили убийства, а рядом с телами находили надписи якобы от меня.
Взгляды учеников, и шепотки сопровождали меня.
— …Школьный ужас выдохся…
— …У него нервный срыв …
— … Может, снова будет убивать…
— … Не говори глупостей, он просто ученик…
Моя команда ждала меня в кабинете Алона, а его самого
