я слыхала, об чём вам и баю. Деду Егору же за заслуги перед отечеством сельчане памятник поставили — деревянного болвана с его ликом. И хороводы вокруг того болвана водили по праздникам. Чему дедок-ходок был нескончаемо рад, пока не скончался.
А кот к бабе Яге утек во услужение да на пожизненное довольствие. Выросли у него вновь и зубы, и когти, но ма-а-аленькие. А язык так и не отрос до певческих стандартов. Нет теперь кота Баюна, ребята, а есть лишь Ёжкин кот: вроде бы и безобидное существо, а гадостей делает тоже до чёрта!
Спи вечным сном, Егорка,
и не думай горько
про Россию-мать,
умом её, всё одно — не понять!
Кот Баюн — персонаж русских волшебных сказок, огромный кот-людоед, обладающий волшебным голосом. Он заговаривает и усыпляет своими сказками подошедших путников и тех из них, у кого недостаточно сил противостоять его волшебству и кто не подготовился к бою с ним, кот-колдун безжалостно убивает. Но тот, кто сможет добыть кота, найдёт спасение от всех болезней и недугов — сказки Баюна целебны. Баюн сидит на высоком железном столбе. Обитает за тридевять земель в тридесятом царстве в безжизненном мёртвом лесу, где нет ни птиц, ни зверей. В одной из сказок о Василисе Прекрасной кот Баюн проживал у Бабы-Яги.
Лиха беда начало,
а мы гостей встречали
кислыми щами да кашей,
чтоб морды были краше!
Не успел у Егора Берендеевича топор остыть от злого языка кота Баюна, как ему крестьяне тут же другой оброк на буйную голову придумали: прошвырнуться по соседним деревням и всех калик перехожих порешить, да как можно шибче!
— Э, так дело не пойдёт! — притормозили старики младых да бойких. — Ты Егорушка, сам знаешь, что повадился окаянный Волколак наших курочек тягать. Совсем житья не даёт, всё село скоро по миру пустит! Если так и дальше поедет, то мы сами каликами перехожими пойдём подаяние у честного люда выпрашивать.
— Хотя, одна загадка тут есть: почему со всех дворов зверина несушек тянет, а с твоего, Берендей, двора — нет? Не ты ли тот Волколак? — прищурился дед Щукарь.
Нахмурился Егор, раздул со всей силы щёки, дунул на Щукаря:
— Типун тебе на язык, волчья сыть!
Тут дед Щукарь начал как-то странно челюстью дёргать, а потом рот открыл во всю ширь, и как выскочила оттуда огромная щука, да и запрыгала к реке. Народ заохал, заахал, расступился.
Расправил Егор Берендеевич свои плечи и заглаголил очень важно:
— У меня курятник дубовый и замок на нём стопудовый, сам велик кузнец Евпатий Коловратий его ковал!
Вздохнули крестьяне и отвели глаза в сторону. А дед Егор всё не унимается:
— А теперь сюда слушайте. Значит так, не Волколак курей тягает, а самый обыкновенный бирюк. Волколаку, тому и дела нету до курятины. Не, не будет он цыплятами поганиться! Мой батянька рассказывал, что Волколак любит поутру у речки к молодой девке подкрасться, юбку задрать и обрюхатить.
— Ох! — испугались бабы.
— Знаем, знаем, об чём твой батя свистел! — отодвинули старики баб подальше от деревенского пустобреха. — Отвечай прямо, пойдёшь на Волколака али нет? А ежели не пойдёшь, так либо Егорушка струсил, либо ты сам тот Волколак и есть!
Тут уж за обидушку, за злобушку Егора Берендеевича пробрало:
— Во-первых, не оборотень я! Я ж до добра всегда радел, а коль не верите, то у моей супруги Добраны Радеевны спросите, ежели чего, она вам и напомнит! Во-другой раз, в трусах никогда доселе я не хаживал! Вы мне зубы не заговаривайте! — устал слушать их трёп дед Егор. — Трусом я никогда не был. А что касаемо Волколака, то я и не такое видал! Да я, да я… Да я самого Банника видал!
— Видал! — закивали мужики головами и притихли.
— И кота Баюна рубал!
— Рубал! — замахали добры молодцы.
— И с самой бабой Ягой разговоры долгие вёл!
— Вёл, вёл… — засмеялись бабы. — Отвечай прямо, пойдёшь на Волколака али нет?
Почесал Егор затылок:
— Все уже ходили?
— Все, — вздохнули мужики. — Один ты остался нехоженый.
Насупился дед Егор и побрел к себе во двор на охоту снаряжаться. А слухи впереди него колобочком жёлтым покатились, прикатились к хате Берендеевской и заголосили:
— Ты послушай, кума Берендеиха, твой мужик разлюбезный на Волколака в лес идти собрался!
Выскочила Добрана Радеевна в чём была, схватила вилы и к входящему в калитку супругу:
— Не пущу!
— Пущу не пущу, — задумчиво пробурчал Егор, подул на вилы, те и рассыпались.
Опешила старушка, она сорок лет со своим стариком прожила, но раньше за ним таких чудес не наблюдала.
«Значит, надо идти!» — подумал Егор, ввалился в хату, уселся за стол и зарычал зычным голосом:
— Мать, неси жрать!
Перепугалась бабка, вбежала в хату и давай мужу блюда на стол подавать да разносолы всякие: кашу пшенную, картошку печеную, репу пареную. Ну ещё много чего. Муж ест да думу думает. А потом встал, вытер ложку об рубаху и говорит:
— Пройдись-ка, жена, по деревне, спроси: какой двор волк обчистил поболее других?
Ойкнула старуха и никуда не побежала:
— Дык это и так все знают!
Перечислила она мужу все дворы: где и сколько курей уворовано. Больше всех покрал волк у самой справной семьи. Крякнул Берендей и поперся перво-наперво к кузнецу. Заказал он ему три волчьих капкана. А потом пошёл к тому двору, где бирюк повадился птичку жрать да спасибо не говорить. Объяснил дед Егор хозяину свою миссию великую и спрашивает:
— Дай-ко мне, Силантий Михеевич, во временное пользование петушка да двух курочек — волку нашему для приманки. Обещаюсь возвернуть целехонькими.
— Ну смотри, — полез хозяин в курятник. А ежели чего, вернёшь своими!
Закивал головой дед Егор, схватил трёх птичек за лапы и полетел к хате ведуна Апанасия, что в лесу стояла, подальше от людского жилья. Туки-туки, так мол и так:
— Вот иду на злого Волколака, заговори-ка, Апанас, этих курочек, да так заговори, чтоб те злую силу к себе притянули.
Недобро глянул на Егора старый Апанас и вытолкал его вон из хаты, ни слова не говоря.
— Ну нельзя так нельзя, так бы и сказал, чего толкаться-то? — обиделся волкодав и придавленный побрел к справной хате. Привязал курочек за лапки к забору, но не внутри двора, а снаружи. К вечеру были готовы и три капкана. Положил их хитромудрый дедок вокруг своих привязанных курочек, да так чтоб ни одна курица случайно в капкан не
