территории ведь тоже бегают и растут полезные эндемики: не поделишься «своим» — не достанется «чужого». А чем засылать друг к другу браконьеров, проще торговать.
Поэтому-то в последние годы старые конфликты Рубежных Городов левой дуги поутихли: Токаль не пытается оспаривать первенство Лагора, Сирраш хранит нейтралитет, другим городам соваться в лагорский сектор попросту не с руки. Далековато.
Что же до тех конфликтов, которые могут возникнуть на почве внутренней политики…
На данный момент у людей из Сарекси открытой вражды ни с кем нет. Зачарователи Ниама — те вовсе могут рассматриваться как гильдия-союзник (экипировку Младшего Демонического Конга, например, делали именно они: на заказ и со скидкой). АЛА — Ассоциация Лагорских Артефакторов — за последние полвека ослабла: старейший и опытнейший из её мастеров погиб, ещё одна перебежала к Зачарователям Ниама, оставшийся мастер по основной специализации даже не чистый артефактор, а морфер. В общем, люди из АЛА нарываться точно не станут, им не до конкурентной борьбы. Охотничьи партии торговых гильдий слабоваты, рыщут в основном по дальнему диколесью и в целом довольно мирные ребята.
А вот те, что относятся к основному местному игроку — Лагорскому Союзу Охотников… вот с ними проблемы. Люди там состоят порой довольно формально, притом в большинстве своём, мягко говоря, довольно авантюрные, резкие и мутные.
— Кто хочет защищать людей — идёт в Стражи Стен, — сказал Пастырь. И Мийолу почему-то показалось, что тот не просто говорит, а пересказывает чужие слова. — Кто хочет мирно трудиться в диколесье, уверенно зарабатывая и не рискуя сверх нужды — идёт в наёмники торговцев и в ресурсные отделения производственных гильдий. А кто желает сорвать большой куш, просадить его с шиком и хохотом за неделю кутежа, чтобы наделать долгов и снова отправиться за Стены — и вообще не хочет жить «долго, спокойно, бессмысленно» — тому прямая дорога в Союз.
С этим выражением призыватель уже сталкивался не раз. «Не рискуя, можно прожить долгую, спокойную и бессмысленную жизнь» — это чуть ли не девиз всех Охотников.
Кстати, у наёмников бытует чуть изменённая максима: «Длинна, спокойна и бессмысленна жизнь без врагов». Понятно, в какую сторону смещён акцент… магические звери со всеми зверодемонами чернолесья не сравнятся с людьми.
Только разумные способны на коварство, предательство и подлость.
— Он даже и не лагорский, — продолжал подчинитель, — правильнее было бы называть его лагорским отделением Союзи Охотников, общего для всех городов Рубежа. Та ещё вольница. Формально над ним — ну, лагорской частью — шефствует высокочтимый Аттальнеро, но по сути…
— Понятно, — сказал Мийол, когда тот замялся, подбирая слова. — Не продолжай.
— Сталкивался с союзовцами?
— Напрямую нет. Но рассказов слышал предостаточно.
«Более того: я заучил длинный список персон, за информацию о которых готовы дорого заплатить… и часть которых — с пометкой-черепом — заказчики желают видеть мёртвыми. Не то чтобы меня манила карьера обременённого врагами наёмника, но…
…но список очень полезен хотя бы в плане знания, с кем конфликтовать опасно. Потому что мне-то есть, ради кого постараться прожить долго и спокойно».
— Рассказы, — Пастырь хмыкнул. — Я тоже наслушался… оп.
— Что?
— Кажется… да. Это определённо бродячий зверодемон!
— Где и какой?
— В той стороне, за холмом. А какой… разве ты глазами своего Беркута это не видишь?
Мийол мог бы ответить, что используемый им контроль призывов не похож на тот, который использует подчинитель. Что по-настоящему смотреть через чужие глаза он может, если глаза эти принадлежат магоклону… ну, или Эшки с её родственным Атрибутом. А восприятие через того же Беркута, например, относительно легко и удобно использовать лишь в тех случаях, когда это нечто связанное с магией. Ощущение аур, например, или не имеющая отношения к обычным телесным чувствам эхолокация Амфисбены — этим пользоваться не всегда удобно, но достаточно просто. А вот зрением, слухом, обонянием — нет. Ведь призывы бесплотны…
Да. Много чего можно было ответить, но призыватель ограничился кратким «не вижу».
— Тогда как ты вообще ими управляешь? — в искреннем интересе проскользнули хорошо скрытые нотки расчётливости.
То есть от обычного аурного чутья скрытые. Но, к несчастью для Пастыря, Мийол ощущал мир шире и глубже, чем обычный бесклановый маг.
«Всё-таки выпытывает подробности…»
— Приноровился… за последние годы. Так что со зверодемоном?
— Сидит, жрёт какую-то убоину. Так что сбежать не должен. А с виду… сейчас подберёмся поближе, сам увидишь. Но навскидку я бы сказал, что это какой-то грызун.
И верно.
Спустя десяток минут призыватель разглядывал существо, уж точно не раз покорёженное эволюциями и превратностями чернолесской жизни. Короткий мех покрывал тело, но лапы и вытянутую морду оставлял почти голыми. Оттенок этого покрова колебался от белого (на нижней части тела) и жёлтого (на голове и боках) до почти оранжевого с несколькими тёмными полосами, сползающими от хребта широкими короткими клиньями. Не тигровая расцветка, но отдалённо похожа. Непропорционально крупная голова казалась приставленной от какого-то другого существа. Выпученные тёмные глазки сияли безадресной злобой; уши когда-то, должно быть, были полукруглыми, но теперь от обоих остались изодранные лохмы, не держащие формы. Лапы, морду — которую так и тянуло обозвать рылом — и хвост покрывала грубая серая кожа.
В случае морды — окровавленная. Ибо, как и сказал Пастырь, существо это, размером с крупного щетинистого хряка, вовсю жрало останки какого-то невезучего зверя послабее.
— Будем брать?
— Конечно. Мне по-прежнему нужен хотя бы один стоящий призыв пятого уровня.
— Что-то эта тварь не выглядит стоящей.
— Ну, выживала же она как-то до сих пор? Может, её набор магических свойств окажется достаточно удачен… надеюсь, Фиа не посмеётся надо мной снова!
— Надеюсь, — выдохнул подчинитель.
Новичок 6: что можно сделать с крысой
Привычный манёвр: Младший Демонический Конг закладывает петлю и, атакуя, гонит добычу в сторону Пастыря, который благополучно ту сцепляет своей магией…
Так вот, этот манёвр провалился.
Сходу и с треском.
Если цыпопугай оказался аномально стоек перед сцепкой, то голохвостый попросту отказался устрашаться превосходящей мощи гигантского четверорукого. Может, решил, что Конг жаждет отобрать его добычу; может, изначально оказался чем-то разъярён — или агрессивен от природы… да какая, в сущности, разница?
Важно, что стоило живому орудию подчинителя обозначить атаку, как голохвостый злобно зачухал и закашлял, а затем рванул навстречу примату. Причём неожиданно резво. Не гепард, нет — но вот рвущийся к добыче лев показался бы чуть медлительней… наверно.
