мешок их. Пускай посидят, подумают о том, что сотворили, а там видно будет.
— Что за мешок? — переполошилась Марина. — Вы чего, нас утопить собираетесь? Не надо! Пожалуйста!
— Не блажи, молодайка, — хихикнул Пров. — Топить — это еще заслужить надо. Да и не водяники мы тут, чтобы эдак вами распоряжаться. Ты да товарыщи твои пока в старом забое посидите, в темноте да холоде. Авось и поймете, какое оно — вежество в чужом дому.
Все, понял. А то ведь тоже решил было, что их, как котят, сейчас в воду бросят. «Мешок» — это разновидность тюрьмы, черная каменная яма. Тоже, конечно, хорошего немного, но лучше зубами от стужи щелкать, чем смерть принять. Хотя там еще слово «забой» прозвучало.
Майя и Ставр слова не сказали, когда их из зала под белы рученьки воины Глузда потащили, Марина же залилась слезами и бессвязно бормотала, пытаясь что-то объяснить Хозяйке.
— Ни за что девка в переплет попала, — сочувственно заметила Метельская.
— Не лезла бы куда не надо — не попала бы, — резонно возразила ей Марго. — Видно же, что домашняя совсем, тяжелее кружки и смартфона ничего в руках не держала. Куда такой в горы лезть, да еще Уральские? Деньги у папы есть, махнула бы в Альпы, где захочешь — не потеряешься, да там и куролесила. Фондю, шоколад, шампусик, «дурь» всех видов и так далее. Как по мне — сама виновата. Хотя, конечно, на фоне Майки, стервы такой, она что цветочек на лугу.
— Максим, хочу сказать, что ты принял верное решение, — заявил вдруг Аркаша. — Твоя первостепенная задача — выполнить поручение Карла Августовича, остальное несущественно.
— Чье поручение? — моментально насторожилась Метельская. — Как ты сказал?
— Коллекционера одного, — пояснил я, матеря про себя этого недотепу, который, похоже, никогда и ничего не делает к месту. — Он у меня артефакт заказал.
— Слышала я где-то это имя, — Светлана потерла лоб, — прямо знакомое что-то.
— Значит, манит вас к себе слеза древнего бога, — обратилась к нам Хозяйка. — Верно ведь? Но только ли она одна? Не пришли ли вы сюда еще потому, что на небо выползла кровавая луна?
— Так одно с другим напрямую связано, — пояснил я, отлично понимая, что слушательница и без меня все отлично знает. — Слеза Рода у жрецов Куль-Отыра, забрать ее у них наша задача. И да, мы очень хотим верить в то, что вы поможете нам в этом. Не в драке, тут мы как-нибудь сами управимся. Ну или не управимся, но это наши проблемы. Дорога к их святилищу — вот вопрос, на который у нас ответа нет. Вам же ведомы все пути, все тропы в этих горах. Вы же сами говорили — они ваш дом. А какой хозяин в своем жилище заплутает?
— Все мне ведомо, — подтвердила повелительница. — И гора дальняя, где когда-то один брат другого убил, и тропы скрытые, ведущие на самую вершину, где стоит черен камень и лежат пять ножей. Только вот самой мне туда хода нет, да и слугам моим тоже.
— А почему? — опять некстати влез с вопросом Аркаша.
— Что Куль-Отыр, что Нуми-торум обитали в краях этих задолго до меня, — неожиданно благожелательно ответила ему Хозяйка. — Потому ни у них надо мной, ни у меня над ними власти нет. Даже не над ними, они давным-давно ушли. Над памятью их, над слугами, над теми местами, что их крепко помнят. На той вершине пролилась кровь Куль-Отыра, а после и тех, кого потом убивали в его честь. В крови великая сила заключена, которую мало кто побороть сможет, и мне она дорогу туда закрыла навсегда.
Произнося последнюю фразу, она так недовольно сузила глаза, что мне стало понятно — не нравится ей подобное положение вещей. Но оно и ясно — все тут ее, а конкретно эта вершина — нет. Обидно, неприятно, раздражает. Хозяйка эта, конечно, вовсе не человек, но при этом, как ни крути, все же женщина, со всеми полагающимися данному полу достоинствами и недостатками. И разумеется, она очень не любит, когда что-то делается не по ее хотению и велению. Может, ей та гора и на фиг не нужна, но раз не по ее — умри все живое, но так быть не должно.
И это очень хорошо. Это нам на руку.
— Так все относительно, — задумчиво произнесла Светлана. — Иногда те, кто вроде навсегда ушел, возвращаются. Лично я не сильно уверена в то, что какой-то бог из легенд при помощи палочки-выручалочки в виде хрустальной слезы снова заявится в этот мир, это все для меня слишком нереально. Далеко это все от меня, я в такое не верю. Вот космос — он есть, двигатели внутреннего сгорания тоже существуют, даже иногда на распродажах на самом деле можно что-то путное недорого купить. Но — вдруг? Вы же, не в обиду будет сказано, для меня тоже час назад являлись персонажем из сказов Бажова, что я в детстве читала. Однако же — вот мы здесь, беседуем с вами, все взаправду. Что, если вернется?
— Хитра, хитра, — хрустально рассмеялась повелительница. — Нет уж, что было — то прошло, нет у него ни силы прежней, ни власти над людьми.
— Значит, не поможете? — расстроенно поинтересовался Аркаша. — Жаль!
— Разве я сказала «нет»? — уточнила Хозяйка. — Пров?
— Не было такого, — мигом подхватился усач. — Но с этого мальца и спрос невелик. Он у них, видно, дурачок.
— Так и есть, — в один голос откликнулись Марго и Светлана. Причем, замечу, за сегодня уже не в первый раз.
Эдак они через недельку вообще подругами станут, и тогда мне кранты. Мне в одиночку такой дуэт не вывезти, впору будет проситься к Майе в старый забой.
— Неправда! — вякнул было Стрелецкий, два локтя немедленно воткнулись ему под ребра, после чего он моментально поменял точку зрения: — Все верно, я такой!
— Дурак-дурак, а умный. — От Хозяйки, разумеется, произошедшее не скрылось. — Ну да ладно. Вот мы как, пожалуй, рассудим. Люди вы не совсем еще пропащие. Мне глянулись, потому как вежеству обучены и верно жизнь понимаете. Знаете, перед кем шапку с головы снять стоит, а кому и кровь пустить не лишнее.
