его и покидаю тело, возвращаясь в мою филактерию. Труп, теперь уже точно труп, валится на ковер, как подрубленное дерево.
— Мне надо бежать… может я успею… Кирилл делает несколько спотыкающихся шагов в сторону входной двери.
Я слегка придавливаю его чувства.
— Брось оружие здесь. Насколько я понимаю тебе нельзя таскать его в городе, — остановить парня я даже не пытался. Только немного приглушил эмоции, они ему сейчас не нужны. — Спрячь медальон на груди и беги туда.
Рука парня разжалась, оружие упало на пол. Двигаясь словно заводная кукла, он спрятал медальон под рубашку, и распахнул входную дверь. По лестнице он сбежал, перескакивая ступеньки. Дальше он понесся по улице, едва не сбивая с ног прохожих. Вслед нам летели недовольные возгласы. Но Кирилл ни на что не обращал внимания. Через несколько поворотов я заметил, что улицы стали шире, и прямые отрезки увеличились. Очередная улочка вывела нас на небольшую площадь.
Уже на подходе было ясно, что тут что-то произошло. Люди беспорядочно толпились на входе. Эмоциональный фон буквально провонял страхом, отвращением и болью.
На площади находилось несколько этих ихних мобилей. Стражники в синей форме пытались отогнать любопытных. Тут же дымились остатки обычного конного экипажа. Такое ощущение, что в его центр кто-то хорошенько ударил магией. Там находилась подгоревшая неопрятная мешанина костей, крови и человеческой требухи, перемешанных с останками лошади.
Чуть в стороне двое мужиков укладывали на носилки молодого парня, который вроде бы лежал целым куском. Я вспомнил картину на стене кабинета.
— Олег, — глотая слезы прошептал Кирилл, подтвердив мои предположения. — Олег!!! Парень бросился через площадь, проскользнув под рукой пытавшегося его остановить стража порядка. Он подбежал к носилкам, пытаясь схватить одного из носильщиков за руку.
— Олег, отец, мама, что с ними?
— Эй, парень, ты кто такой? — Один из стражей догнал его и грубо схватил за плечо. — А ну пшел вон отсюда!
— Это мой брат! Где родители? Что случилось?
— Брат, гришь? А ну, стой. Бонбу бросили в коляску. Родители твои того. Нет их. А брата взрывной волной швырнуло. Без сознания он. А может и помер уже.
Мда. Ну кто так сообщает плохие новости? У парня сейчас шок наступит!
Кирилл обмяк в руках мужика, его ноги подогнулись, и он почти рухнул на колени.
От носилок с телом Олега, к нам поспешил средних лет мужчина. Он укоризненно взлянул на стражника, и присел перед Кириллом на корточки.
— Вам бы, Феликс, думать прежде чем рот открывать, — произнес он неприязненным тоном. — Можно было как-то помягче с парнем.
— Да я штож. Как есть все сказал же.
Мужчина неодобрительно хмыкнул. Ловким движением он приложил два пальца к горлу Кирилла, затем оттянул веко.
— Так, у парня шок, мой чемодан сюда.
Один из стражников взял стоящий рядом с носилками чемодан, и поставил его возле распоряжающегося мужчины. А в нем чувствуется дар. Малахит или что-то вроде. Слабак. Наверное, Целитель. Или скорее лекарь. Лекарь вынул из кармана пузырек темного стекла, накапал из него на ватку какую-то маслянистую жидкость и сунул эту ватку Кириллу под нос. Сознание парня резко прояснилось, и хорошо, а то я тоже начинал терять связь с реальностью.
— Олег… — прошептал Кирилл. — Брат, жив?
Целитель вновь неодобрительно посмотрел над возвышающегося над нами стража, и обратился к Кириллу:
— С одной стороны твоему брату повезло. Он спрыгнул с коляски, чтобы что-то купить вон в том ларьке. Основной взрыв его не зацепил. Осколки прошли мимо. Но ударная волна швырнула его слишком сильно. Сейчас он без сознания, и, похоже в коме. Я не смог ему помочь здесь, и не знаю смогут ли помочь в больнице. Прости, парень, как говоришь тебя зовут?
— Кирилл.
— Ты можешь поехать с нами, Кирилл, — лекарь махнул рукой в сторону мобиля белого цвета с зеленой полосой на борту. — В твоем состоянии тебе самому не помешала бы помощь.
— Хорошо, — покорно сказал Кирилл. — Я поеду, конечно. А родители?
— Твои родители, если именно они были в коляске, погибли. Поехали, чем быстрее мы доставим твоего брата в больницу, тем больше у него шансов.
Целитель махнул рукой людям у носилок, и те подняли их и понесли к указанному мобилю. Лекарь поддерживал Кирилла, а тот, механически переставляя ноги, пошел к кабине. Не знаю, какой тут уровень лекарского дела, но дела Олега плохи. Очень плохи. Тело было еще живо, но я не ощущал в нем искры души. Та толика дара, что была, угасала с каждой секундой.
— Кирилл, ты хочешь чтобы твой брат жил? — спросил я.
— Арлекин, а ты, что, ты можешь, вот чтобы, ну…?
— Я ничего не буду обещать. Я постараюсь помочь ему, но для этого ты должен положить ему под рубашку мой медальон. Не знаю можно ли еще что-то сделать, но мне нужен контакт с телом.
— Помоги ему, пожалуйста! Я все отдам, все что попросишь сделаю, помоги!
— Если смогу. Действуй. Скажи вот что:
— Доктор, могу я поехать вместе с братом? Пожалуйста!
— Да конечно, — сказал целитель. — Полезай в кузов сбоку. Только не трогай там ничего. Просто сядь на боковое сиденье.
Кирилл протиснулся сбоку от носилок и взял брата за руку. Пока санитары захлопывали двери, он снял с шеи медальон, и запихал его под рубашку Олега. Я осторожно перетек в тело. Дар едва тлел. Я попытался нащупать душу или раздуть искру. Пустота. Я растянул ауру до предела, но не смог ощутить ничего. В кабине забеспокоился целитель. Мужчина учуял меня, но не понял что именно почувствовал.
— Давай, Миш, гони к Пирогова, может успеем, — обратился он к водителю.
Не успеете. Парень умер, когда его несли к машине. Закрытая черепно-мозговая травма, отек мозга. Сердце встало, легкие не работают. Искра дара погасла. У меня есть примерно четыре минуты пока не начали отмирать ткани мозга. Вопрос только в том, а нужен ли мне такой донор?
Глава 4
Возвращение к жизни
Если подумать — ситуация идеальная. Мне досталось молодое здоровое тело, предыдущего владельца не пришлось вытеснять или уничтожать, что чревато необратимыми поражениями нервной системы. Свое обещание я выполнил. Я действительно попытался помочь брату
