Ознакомительная версия.
- Маша, ты бы прилегла здесь на диване. Немножко. Тебе надо отдохнуть. Я подежурю. Как он появится, я разбужу тебя.
- Нет. Я не могу. Он вернется? Он обязательно вернется. Правда?
- Правда. Ты выпей валерианы.
- Не нужна мне твоя валерьяна! - Вскрикнула она и потухла. - Неси свою валерьянку.
Аркадий принес капли, дал ей. Она выпила, поставила стакан на стол.
- Сколько, сколько можно? Когда он придет? Когда, Аркадий?
- Скоро, Маша, скоро. Ты приляг.
Ему удалось уговорить Марию Петровну лечь. Она лежала с закрытыми глазами, вслушивалась в тишину ночи. Аркадий сидел рядом на стуле. Первые лучи солнца на небе. Аркадий решился заглянуть в комнату Даньки. Он боялся увидеть пустую постель или тело, Мертвое тело. То и другое страшило. Он боялся. Заглянул, увидел. Данька здесь лежит. Живой? Мертвый? Мертвое тело. Аркадий подошел, посмотрел. Бледное лицо, мертвенно бледное.
- Аркадий, - шепчут губы.
- Даня! - Вырвалось у Аркадия. Этот возглас услышала Мария Петровна. Вскочила и бросилась в комнату сына.
- Даня! Даня! - Кричала с порога, подбежала к сыну. Присела.
- Мама, я вернулся. Не плачь.
- Данечка, - мать прижала голову сына к своей груди. Тот немного дернулся. Она отстранилась. Дрожащей рукой сдвинула одеяло. Окровавленные тряпки обнимают тело ее сына.
- Даня, ты опять ранен, - говорила она срывающимся гласом.
- Мама, пустяки. Пуля. Случайно. Маленькое недоразумение. Шальная пуля.
- Господи, Даня. Куда ты опять подставился? Что случилась?
- Я не специально, мама. Так получилось. Я говорю, случайная пуля. Испанцы не хотели. Так вышло.
- Даня, так вышло? Аркадий, может скорую вызвать, врача?
- Маша, какая скорая? Пулевое ранение. Я сейчас Павлу позвоню. Он хирург, ты знаешь. Он поможет.
Он набрал номер друга.
- Павел, это я, Аркадий.
- Здравствуй, давно не звонил. У тебя все в порядке?
-Павел, у нас беда.
- Что стряслось?
- Даню, Даню ранили.
- Как? Когда? Характер ранения?
- Пулевое ранение.
- Я сейчас возьму скорую и приеду.
- Погоди. Ты не понимаешь, пулевое ранение. Никто не должен знать. Ты где сейчас, Паша?
- В больнице, на дежурстве.
- Мы преем к тебе сейчас. Можно?
- Какие вопросы? Приезжай. А доедите?
- Постараемся.- Повернулся к Даньке - Даня, ты сможешь? Поедем?
- Если надо, поедем, - Данька с трудом сел на кровать.
- Даня, сейчас что-нибудь накинем. Рубашку, брюки. Давай, осторожно.
Даня попытался встать, но плюхнулся обратно на постель.
- У вас палуба качается. Штормит. - Пытался смеяться. - Или ваш матросик нынче рома перебрал?
- Даня, хватит шутить.
- Аркадий Аркадьевич, я же пират. Я такой, как есть. Я живой. Поэтому могу шутить.
Мария Петровна и Аркадий помогли ему подняться на ноги, спуститься по лестнице. Усадили его в машину, которая стояла у подъезда. Старенькая машина Аркадия. Аркадий рванул с места. Что бы быстрее добраться больницы.
- Дядя Аркадий, не спеши. Остановят. Не спеши паровоз, не стучите колеса, кондуктор нажми на тормоза.
- Тебе вредно разговаривать, Даня.
Они доехали до больницы. Приемный покой. Их ждал Павел два санитара. Каталка. Они помогли Дане выбраться из машины, положили на каталку и повезли в смотровую. Там Павел отправил санитаров.
- Ну, что?- Говорил врач - Что случилось, молодой человек?
- Ничего, дядя Паша. Пуля.
- Где тебя ранили?
- Там, на Тортуге.
- Какая Тортуга? Ты бредишь? - Павел потрогал лоб, - Жара нет.
- Испанские военные корабли чуть не захватили нас. Нас, пиратов. Но мы ушли от них. Мы подожгли их корабли.
Павел посмотрел на Аркадия Аркадьевича
- Он что, бредит?
- Нет, Паша. Он говорит правду. Это странная история. Даня, как в фантастическом фильме, путешественник во времени. Он каждую ночь отправляется в другое время. Я после тебе все объясню. Он засыпает здесь и просыпается на корабле пиратов, на "Скитальце" под командованием капитана Свена. Засыпает там, возвращается в наш мир.
- Ясно, что ничего не ясно,- сказал Павел, - Ладно, посмотрим, что у тебя там. Пуля, говоришь. Надо будет ее извлечь.
- Зачем? Брайан вытащил ее.
- Какой Брайан?
- Наш корабельный плотник. Веселый парень.
- Вытащил? Плотник? Варварство какое-то. Кто обмотал тебя портянкой? Грязная тряпица вместо бинта.
- Брайан чистые рубахи изводит на повязки. Их стирали парни в ведре.
- И пулю вытащил? Он садист?
- Нет. Он плотник. Хороший плотник.
- С каких пор плотники проводят операции?
- У нас проводят. К Брайану все обращаются. На "Скитальце" костореза нет. - Потом пояснил. - Косторезом доктора называют.
Павел снял повязку.
- А это что за веревки? Ими валенки подшивать.
- У Брайана всегда иголка с ниткой с собой. Рубашку подшить, рану заштопать. Это ниточки. У него других нет.
- Варвары! Садисты! Твоего Брайана или в тюрьму или в сумасшедший дом. Как он извлекал пулю?
- Просто. Он нож нагрел над свечой. Разрезал. Мне в зубы дали деревяшку, что б не кричал или зубы что б не сломал. Ребята меня за руки и за ноги держали. Потом он поковырял и пулю достал.
Марию Петровну ударила резкая боль, пронзило все тело. Она проедставила, как какой-то мужик вонзает в тело ее ребенка грязный нож. Ковыряет в нем, что б достать пулю. Ее Даня лежит весь в крови на грязной кровати. Пьяная матросня, именно пьяная, в другом состоянии люди не могут так поступить, держат ее маленького мальчика за руки. Он кусает палку, что б не кричать. Она видит его глаза полные боли. Если бы Аркадий не подхватил ее, она упала бы, потеряв сознание.
- Так оперировать? Без наркоза?
- У нас нет наркоза.
- Он изверг. Не человек. Рана чистая. Давно тебя ранили?
- Дня три назад. Свен так сказал. Я после без сознания лежал.
- Хорошо. Вытащим эти веревки и наложим нормальный шов. Сейчас местный наркоз сделаю. Укол поставим.
- Дядя Паша, укол - это больно. Не надо уколов. И йод не надо.
- А как прикажете?
- Дернуть за веревочку и вытащить. Потом иголочкой зашить. Я матрос, пират. У нас и не такое случатся. Матросы не плачут.
- Даня, я врач, а не палач, не садист. По другому не могу. Я не пират, я - врач. Я не коновал, не плотник, я хирург. Тебе повезло, могло быть внутреннее кровотечение. Вы понимаете. Какое, вы безмозглые пираты!
- Дядя Паша, деваться был некуда. Жестокая необходимость. Вы их не ругайте. Они хорошие.
- Так, поставлю укол, - Павел набирал лекарство в шприц
- Может не надо. Это так больно.
- Больно? А вот это? - Доктор показал на другой, старый шрам. - Это у тебя откуда?
- Это меня шпагой. Там Брайан то же зашил.
- Шпага - не больно, а шприц - больно?
- Шпага - это почетно, а шприц для девчонок.
- Сейчас медсестру позову. Девчонку. Пусть полюбуется на храброго воина.
- Не надо, я потерплю.
- Я тебе антибиотики поставлю. Каждый день буду приходить, уколы ставить.
- Из меня дуршлаг хотите сделать?
- Швы наложу. В палату отправлю. Там, как миленький, будешь уколы получать.
Игла воткнулась в тело. Данька верещал.
- Дома спрячусь от вас. Под кровать залезу.
- Вытащу и прививку сделаю дополнительно, от столбняка, - смеялся Павел.
Швы он снял. Наложил новые, забинтовал.
- Одевайся, пират. На сегодня отпущу домой. Режим постельный. Шпагу спрячь, никаких сражений.
Даньку вновь уложили на каталку. Вывезли на улицу. Помогли сесть в машину.
Путешествие в больницу отняло много сил. Он добрался с помощью Аркадия и мамы. Его уложил.
- Даня, - говорила Мария Петровна, - ты отдохни. Тебе поспать надо. Я бульончик приготовлю. Котлетки сделаю.
- Мама, я спать не хочу.
- Ты попытайся.
Даня закрыл глаза, и сон сморил его.
Мария Петровна на кухне варила бульон, Жарила котлеты. Аркадий Аркадьевич сидел рядом.
- Видишь, Маша, - все обошлось. Все обошлось.
Чувство облегчения царило вокруг. Наполняло тревожной радостью.
- Жив наш Даня.
- Аркадий, я со своим сыном, кажется, раньше времени поседею. Как его опять угораздило. Что там случилось?
- Маша, - говорил Аркадий, - ты меня прости. Я сразу тебе не сказал. Дал слово Дане.
- Какое слово?
- Помнишь, мы накануне с ним секретничали?
- Припоминаю.
- Так вот, он словно чувствовал, что моет не вернуться. Просил позаботиться о тебе. Оставил в рюкзаке какие-то безделушки. Просил позаботиться и если не вернется, не тосковать, не плакать.
- Господи,- Мария заплакала.- Как же он мог.
- Он еще сказал, что за ними охотятся военные корабли. Капитан предложил ему остаться на берегу.
Ознакомительная версия.
