Ознакомительная версия.
Она ничего не ответила и молча пошла в заданном направлении, по пути сбрасывая туфли. Мне пришлось поднять их и отшвырнуть в прихожую, чтобы не мешались под ногами.
– Где твоя аптечка? – неожиданно спросила она.
Я искренне удивился и моргнул, глядя, как она открывает по очереди шкафчики и заглядывает внутрь.
– Твоя рука, – сочла нужным пояснить Ольга, – Нужно обработать.
Я вспомнил, что ладонь по–прежнему горит и кивнул на ванную, примыкающую к помещению:
– Над раковиной.
Она направилась туда, бросив через плечо:
– Сядь.
Я опять удивлённо моргнул. Вообще–то, мы у меня дома. С какой стати она командует?
Сесть я не успел, потому что мобильник завибрировал в кармане брюк. Вытащив его, я увидел номер Тимура и снял трубку:
– Ну что ещё?
– Ты уверен, что твоя девушка остановилась в Прибалтийской и в четыреста четвёртом номере?
– Это то, что она сама сказала, – я покосился на открытую дверь ванной, – В чём дело?
– Дело в том, что я здесь, в этом номере, и он занят другими людьми, – вздохнул Тим, – Лазарев, это всё странно.
– Согласен. Проверь у администратора номер на имя Морозовой Ольги, из Эстонии. Если ничего не будет, убирайся оттуда.
– Понял.
Сбросив вызов, я положил мобильник на столешницу и устало потёр шею ладонью, в очередной раз поморщившись от боли. В этот момент в кухню вернулась Оля, держа в руках пластиковую коробку, которую я определил под домашнюю аптечку.
Она молча кивнула на стул у кухонного острова и поставила коробку. Открыв её, она начала рыться в бинтах, вате, пластырях и вытащила бутылочку с зелёнкой.
– Только попробуй, – буркнул я, – Этим ты меня не намажешь.
– Это очень хорошо дезинфицирует и заживляет раны, – ехидно заметила она, – Дай руку.
– Возьми лучше водку из морозилки, она тоже неплохо дезинфицирует.
– Игорь, не будь, как маленький, – закатила глаза Оля, открывая противную тёмную жидкость, – Это всего лишь зелёнка и смоется она быстро.
– Я не могу на встречах светить разукрашенной ладонью, – поморщился я.
– Давай забинтуем, – пожала плечами она, схватив меня за запястье и водружая мою руку ладонью вверх на столешницу.
Я не нашёл, что ответить и решил сосредоточиться на своих ощущениях. Она были смешанными – это факт. С одной стороны, в тех местах, где она ненароком меня касалась своими прохладными пальцами, я чувствовал покалывания, как будто по коже гуляют мелкие разряды тока. С другой стороны, зелёнка нереально щипала, пока Ольга протирала ссадины смоченным в нехитром антисептике куском ваты.
– Больно? – она наклонилась над моей ладонью и подула на неё, как будто я ребёнок.
– Терпимо, – ответил я.
– Забинтуем? – приподняв левую бровь, спросила моя медсестричка.
– Валяй, – я махнул свободной рукой и ослабил галстук.
Она проследила за моими действиями и за тем, как я расстегнул верхние пуговицы рубашки.
– Перестал носить чёрное? – хмыкнула она, возвращаясь к моим боевым травмам.
– Нет надобности, – повторив её интонации, хмыкнул я в ответ.
Она замолчала, сосредоточившись на бинте и моей зелёной, как у Халка, ладони. Я отвлёкся на её родинку, которая красовалась на правой щеке; и на полную нижнюю губу; и на изгиб шеи и ключиц, выглядывающих из ворота её одежды. Несколько часов назад она появилась у меня в офисе и угрожала мне убийством; а я целовал эти губы и прикасался к тёплой, определённо очень тёплой и мягкой коже, которая пахнет розами и солью. От последних воспоминаний я ощутил дискомфорт, правда не в руке, а в брюках и постарался незаметно сглотнуть.
– Готово, – сказала она, распрямляя плечи и просовывая хвостик завязанного бинта внутрь повязки.
Хорошо хоть, не бантик.
– Есть хочешь? – я вспомнил, что пообедать мы так и не успели, – В холодильнике что–то должно быть.
– Не хочу, – покачала головой она, собирая аптечку обратно в коробку, – Игорь, в кого стреляли и зачем ты привёз меня сюда? – спросила она, скрещивая руки на груди.
– Я не знаю, в кого стреляли. В твоей машине нашли труп; а в номере, который ты мне назвала, живут другие люди, – сказал я, наблюдая за выражением её лица.
Если она и испытала удивление и вообще какую–то эмоцию, то вида не подала. Я бы даже сказал, что на её лице появилась бесстрастная маска. Глаза перестали выражать вообще что–либо, просто застыли и впились в моё лицо холодными иголками.
– Ты случаем не путаешь числа? – вырвалось у меня с усмешкой.
– Нет, – натянуто ответила она.
– Где ключи от твоей машины?
– В сумочке, навер… – она запнулась, – Чёрт. Я оставила их в зажигании.
– Скорее всего, машину хотели угнать, – вздохнул я, поставив локоть на столешницу и подпирая щёку забинтованной рукой, – А теперь подумай, кто хочет тебя убить.
– Таких в живых не осталось, – сухо бросила она, переместив ладони и теперь обхватывая себя руками.
– Кроме меня, – улыбнулся я.
– Возможно, – осторожно протянула Оля.
Потерев лицо, я зажмурился, ощутив непривычную усталость от событий сегодняшнего дня. Открыв глаза, я глубоко вздохнул и сказал:
– Ладненько. Сейчас ты поднимаешься наверх и ложишься спать. Скоро приедет Тимур, мой помощник и по совместительству – бывший мент, мы с ним обмозгуем.
– А мои вещи? – вдруг спрашивает она, выпрямившись, как струна, – Если в моём номере другие люди, где мои вещи?
Встав со стула, я развернул её спиной к себе и толкнул в холл. Оля стала упираться и причитать:
– Там мои документы, одежда, косметика… – тихо говорила она, – Там всё. Нужно найти мои вещи.
– Найдём или купим новые, Оль, – я толкнул её к лестнице, – Иди спать. Утром разберёмся.
Она послушно стала подниматься по лестнице, как загипнотизированная, с поникшими плечами и опущенной головой.
Странная она. Очень странная. Для человека, который хладнокровно расправился с четырьмя мужиками, она как–то слишком трепетно относится к шмоткам. Или я ничего не понимаю и это какой–то бабский бзик?
Задуматься над этим я не успел, потому что во дворе загорелся свет. Тимур появился на пороге моего дома, осветив прихожую тусклым светом лампочки. Я поставил датчики движения на освещении, чтобы не нащупывать выключатель, когда возвращаюсь с работы, а обычно это происходит затемно.
– Привет, – сказал он, по–хозяйски снимая куртку и разуваясь, – Ну и денёк сегодня.
– Не начинай. Пошли на кухню.
– Кофе угостишь?
– А как же, – улыбнулся я.
Кто ещё будет пить кофе в… Посмотрев на экран мобильника, я невольно присвистнул. Одиннадцатый час уже. Быстро летит день, когда ты лицом к лицу встречаешься с призраком из прошлого; потом этот призрак взрывает твою машину; а потом в вас стреляют прямо на людной улице.
– Ты чего такой смурной? – спрашивает Тим, усаживаясь у кухонного острова.
– Странный вопрос, – отчеканил я, – В меня чуть три пули не попали. Действительно, почему?
– Как будто тебе впервые, – фыркнул Тимур, – Ещё и машину взорвали.
– Это решено, – я включил кофеварку и достал кружки.
– Ты знаешь того, кто это сделал? – он уставился на мою забинтованную руку и поморщился.
– Ту, – уточнил я, – Спит наверху, – кивнув головой, я указал направление местонахождение моей мстительницы.
– Ты рехнулся? – подскочил со стула мой собеседник.
– Сядь и успокойся. Она не причинит мне вреда, просто припугнула, – в кухне запахло свежим ароматом ободряющего напитка, – Я думаю, что стреляли в неё.
– Тогда ты вдвойне псих. Что это за баба и откуда ты её знаешь? – Тимур опустился и начал разглядывать свои руки, а потом потянулся к карману джинсов.
– Пять лет назад мне заказали её, – ответил я, выключая умный агрегат, который выдал мне две аккуратных порции эспрессо, – Я доставил её заказчику и с тех пор не видел.
– И она, типа, мстит? – протянул Тим, ковыряясь в ногтях кончиком перочинного ножа, который он всегда носит с собой со времён второй чеченской кампании.
– Вроде того, – кивнул я, поставив перед ним кружку, – Если честно, будь я на её месте, я бы поступил точно так же.
Я пожал плечами, отпивая свой ночной кофе. Тимур отвлёкся от своего маникюра и поднял на меня голову.
– Кто был заказчиком? – серьёзно спросил он.
– Ратный.
– Мать твою, – нож выскользнул у него из руки, и он не успел его подхватить.
Металл звонко лязгнул о каменную плитку на полу моей кухни. После этого наступила гробовая тишина. Я снова отпил из кружки и посмотрел на Тимура.
– Это она его? – коротко спросил он, опуская подробности.
– Судя по всему, – я снова пожал плечами и облокотился спиной на холодильник.
– И зачем ты приволок её сюда? – он приподнял одну бровь, из–за чего шрам на ней исказился.
– За шкафом, – огрызнулся я, – Тим, не задавай тупых вопросов. Девчонку кто–то хочет грохнуть. Надо выяснить кто и почему.
– Если она причастна к смерти Ратного и всей его братии…
Ознакомительная версия.
