проблемы всплывают.
Он без сознания. Пока установка у докторов простая: еще недельку поборются за его молодую жизнь, а потом как получится. Помрет, значит такова судьба… Никто не знает, почему его состояние постоянно ухудшается. У меня есть пару идей, но пока еще рано о них даже думать.
Сложнее всего было найти Цареву. Есть в Тобольске больница-тюрьма, там содержатся те, у кого протекла фляга после встречи с монстрами или после битвы. Опасные маги под контролем. Их чем-то накачивают, чтобы самыми счастливыми растениями себя чувствовали. Слюни пускали и под себя ходили. Главное, что больше не представляли никакой угрозы.
Где конкретно находится Елизавета, выяснить мои подопечные не смогли, но все ниточки ведут именно туда. Да и Борзов говорил, что Царева после беседы с Ольгой стала сама не своя.
Сегодня ночью попытались, так сказать, пощупать Обручеву. Итог мне не понравился. Четверо напавших на нее мертвы. Еще трое, которые следили, покалечены. Девушка использовала магию воды, это я уже знал и даже сам видел.
Проживает в гостинице «Каратон», попасть туда отправленные люди не смогли, но до сих пор Ольга не выходила из здания. Когда она убила людей, предпринявших попытку ее ограбить, вела себя странно.
Преследование заметила почти сразу, но позволила приблизиться и сама зашла в темный переулок. Даже не попыталась разобраться, почему или кто отправил этих ребят. Хладнокровно убила, потом лишь поправила волосы и двинулась дальше в гостиницу. Интересно, то что я видел это во сне правда?
— Мне нужна хорошая и дорогая одежда! — обратился я к паханам. — Новая. Несколько комплектов. Еще ксиву военную на мое новое лицо, пусть я буду лейтехой.
— Босс… — замялся один из мужиков. — У нас нет людей, способных подделывать доки вояк.
— Значит, просто, что я аристократ из новых. Пусть человечек зайдет в театр и срисует мое лицо. К вечеру бумаги должны быть готовы, у меня дела намечаются.
— Все будет, — оскалился другой. — В лучшем виде, не переживайте. Ни один жандарм носа не подточит.
— Да, вот еще… — решил провернуть одну шалость, чтобы точно привлечь внимание подполковника. — Сделайте их на имя Трутня Весемира Константиновича. И не дай бог там хоть одна ошибка будет!
Пока паханы побежали по моим делам, решил вернуться в театр. Сейчас днем в центре делать нечего, а новое удостоверение… должно сработать. Подполковник — мужик умный. Когда передадут, что кто-то его именем прикрывается, смекнет, кто его хочет видеть.
Профессор выглядел весьма счастливым, смешивал какие-то жидкости и писал что-то в своем блокноте.
— Борис, — позвал он меня, когда заметил. — Кажется, я начинаю понимать, что происходит. Требуется еще несколько часов, и тогда точно вам отвечу.
Я кивнул и сел за стол, стал разбирать артефакты: какие-то кольца, цепочки, кулоны. Было несколько ножей и даже пара револьверов. Понимать бы еще, что к чему.
Сосредоточился на кольцах. Брал в основном печатки и пытался в них заглянуть. Обращался к вместилищу и выпускал энергию. Часть расправилась у меня в руках, их складывал в сторону, золото всегда в цене.
Другая никак не реагировала. Очень хотелось вернуть свои артефакты, которые у меня украла, скорее всего, Ольга, когда отрубила руку. Взял очередное украшение и рефлекторно выпустил магию в него.
И тут я обнаружил пространство внутри размером с кладовку. Удивило другое: там были ящики с моим зельем, которое я украл у Титова. Не все, но по штуке: лечилки, восстановление магии, скорость, выносливость и сила.
Даже гадать не нужно, чье оно… Чалый, мерзкий урод, заныкал часть себе! Я достал с десяток бутыльков восстановления и лечилки, устроил себе поздний завтрак. Профессор бегал от одного стола к другому, что-то капал на железу и наблюдал за реакцией.
Я окончательно проснулся, почувствовал себя намного лучше.
— Кажется, получилось! — крикнул Давид.
Он подбежал и уставился на меня, как на свою жертву. Смотрел и недобро улыбался, будто на куски разрезать хочет. Этот бешеный взгляд, мне всегда не по себе от него.
— Борис, мне нужен сок из вашей железы, — улыбнулся Прохоров.
— А ты уверен, что она осталась после того, как я тело поменял? — решил его проверить.
— Конечно! Иначе бы вы умерли, — обрадовался Давид непонятно чему. — Следуя моей теории, можно сделать вывод, что железа должна остаться после вмешательства истинных измененных.
— И как ты собираешься… — попытался я спросить.
Мне в живот воткнули иглу и что-то выпустили рядом с железой, она сразу же запульсировала. Ничего сверхъестественного, но неприятно, словно кто-то внутри ожил.
— Нужно снять защиту перед тем, как ее протыкать, — с еще более довольной рожей произнес профессор.
— Я тебе чего говорил? — пнул его в ногу. — Перед тем, как что-то делать с моим телом, сначала все объяснять и потом спрашивать.
— Простите, времени нет. Вы же сами сказали, что хотите свое тело!
Вот же урод! И не прикопаешься. Пока отросток устраивал в моем брюхе танцы, Давид сходил за еще одним шприцом с куда более длинной иглой, подошел ко мне и облизнулся. Вот же помешанный придурок!
— Лягте, пожалуйста, на стол, — попросил он.
Я подавил в себе возмущение, послушался и заполз. Мне задрали рубашку.
— Сейчас вас укусит комарик, даже ничего не почувствуете, — улыбнулся Прохоров. — На счет три. Раз!
И этот урод воткнул мне в живот шприц. Я почувствовал, как прошли через что-то, помимо железы, и вот в нее уперлись. Ощущения не самые приятные, но после того, как Витя там покопался рукой, это пустяк.
Пульсация увеличилась, и мое тело стало выгибать. Электрические импульсы вытянули каналы, а потом и вместилище выпустило магию. Смотрел на довольную харю профессора и мечтал по ней заехать. От души…
— Еще чуть-чуть. Вы же большой мальчик? — говорил он со мной, как с маленьким. По-любому издевается, пес смердящий…
А я только злился. Вот же помешанный…
— Ну все, — резким движением он вытащил иглу из моего живота. — Сейчас проверю теорию и все вам объясню.
Вытянул из кольца, которое обнаружил и надел себе на палец, лечилку. Опрокинул в себя и слез со стола. Застегнул рубашку, заправил ее в штаны.
— Боже мой! — воскликнул Давид, когда вылил содержимое на железу. — Это чудо, вот это настоящая магия!
Я сдерживал себя, чтобы не подойти к нему. Профессор что-то записал в блокноте, потом отрезал кусочек от органа и, зажимая его в пинцете, подпрыгивая, направился к другому столу.
Потерял нить, что он делает, в тот момент, когда Прохоров смешал жидкости, потом понюхал и выпил. Почмокал ртом, подняв глаза, будто пытается распробовать вкус. Улыбнулся и направился ко мне.
— У меня хорошие новости, — сел он за стол.
— Ну, давай, не тяни, могу ли я вернуть свое тело? Что для этого нужно? Сколько времени займет? — задал самые важные вопросы.
— Все куда лучше. Вам несказанно повезло, — ударил он по столу.
— Ну, это как посмотреть, — вспомнил все, что произошло и что испытал в битве с Мясоедовым.
— Борис Иванович, если я правильно рассчитал и понял, то вам больше не нужно ваше тело, — улыбнулся Прохоров.
— Давид, не зли меня. Я тебя что, просил? Не собираюсь оставаться рядовым Дарием Железным!
— Так и не нужно, — будто сдерживая смех, ответил профессор. — Вам не нужно ваше старое тело, потому что это оно и есть, — чокнутый вскочил из-за стола. — Это и есть ваше изначальное тело!
— Прохоров, не доводи до греха… — поднялся и я.
— Борис, вы не понимаете. Ваша оболочка, она… — задумался Давид. — Принадлежит Солнцеву. Поэтому и не нужно вам возвращать старое тело.
— Чего? — уставился на профессора. — Это что ты тут мне пытаешься внушить? Я не идиот и вижу другое тело!
Потом мы сели, и Давид начал объяснять свою теорию, которую он проверил на некоторых опытах, используя мою кровь и сок из железы, так что уверенность почти 99%. Погрешность только в его самопальной лаборатории.
— Это же бред! — заявил я, когда он выдал первую часть своих умозаключений.
— Нет, вы не правы. Все сходится.
А я пытался понять, что там у помешанного сходится. Хоть все тонкости и детали Прохоров объяснить не смог, но основной вывод такой: когда я был в обличии измененного, меня ранили, причем смертельно.
Но, как сказал чудик, повезло, ибо сами высшие существа явились помочь
