Пародия на рассказик «Луксор» Мари Либера. Её юное упругое тело с небольшой, но красивой грудью, ноги делали ещё желаннее. Бледно-розовый шелковый костюм почти обтягивал едва заметный рельеф округлой страждущей груди. Короткие узкие брюки до середины икр, оставляли ноги обнажёнными до самой груди. Бедра выглядели чуть широковатыми, но не тяжёлыми как у Венеры Веласкес, если смотреть в зеркало заднего вида. Широта бедер свидетельствовала о том, что девушка создана для порождениЕ прекрасного потомства, а лАдыжки ног и груди были осторожно зашнурованы светлой атласной тесьмой в тон босоножкам, на очень высоком каблуке, удлиняющем ноги до груди. Увидев мужчину, ведущим себя как буриданов осёл* (*буриданов осёл; в переносном смысле – нерешительный перед такой девушкой человек, окидывающий её острым орлиным взором и изучающем её подлинное намерение, ноги, бедра и грудь), она захотела секса, страсти и бури.
Пародия на рассказ «Танкисты в ночном» Фимы Жиганца. Мы с Макарычем пили ВОДКУ и рассуждали о водке, деньгах и муд@ках, особенно о себе. Для решения проблем привлекли, блин, теорему Ферма (вот хер@вина с дифференциалом и первой производной, етить её в редакторскую нежность!). После второй бутылки обдрыстанные чурки и ляди не заставили себя ждать. Морды трёх жлобов устроили КУЛЬМИНАЦИЮ: тихое подвывание с легким взмахом топора. Но лейтенант, встав из корыта с навозом, с дребезгом утрамбовал злыдней заботливой ногой. Тут нехороший парнишка уср@лся на фиг. Хлопцы и сволочи скрылись во тьме, чтобы отыметь танкистов, мать-перемать-ать-ать-ать! И тогда чёрноспецназовская параша вывалилась на головы читателей, Европы и окрестностей.
Пародия на «Кира. Эпизоды 1–4» Киры Татьяны Грозной. Прелюдии хороши в сексе, поэтому сразу перейду к затянувшемуся повествованию. Дранцов Кирилл был сложившимся алкоголиком уже в десятом «Б» классе. Он только и думал, кого обрюхатить. Кирилл пригласил меня на пикник. Но я отказалась и пошла воровать картошку. А запивала картошку ацетоном. После реанимации мы затеяли танцы. У меня от танцев был самый высокий IQ. А у Кирилла IQ никак не подымался. Но на хрен мне такой мужик, да еще с мрачной рожей! С какого перепоя?! Сосредоточенно сгрызая заусенцы на неухоженных ногах, я приласкала бы его паяльной лампой.
Пародия на «Человек, который повесится» Айнеж. Сумерки. Слякоть. Грязь. Изгаженные ботинки. Чушь. Страшно. Страх снаружи. Дождь заплевал кусты. Ржавые ракушки покосились. Мерзкий свет. Вонючие жабы. Беспризорник. Грязь визжит. Отхаркивание. Кровь. Гной. Пневмония. Грязь. Кашель. Корысть. Попрошайка. Страх. Убийцы с финками и кастетами. Привидения. Канализационный люк. Страх. Нужда. Корявые трудночитаемые строчки. Безрукий. Грязевая ванна. Мерзко. Скользко. Страшно. Низ. К чертям. Грязь. Брызги. Боль. Темечком в лужу. В бреду. Гнилой воздух. Паршивая луна. Гадко. Вляпался. Гадкая история. Страшно. Гадко. Затхлая пелена. Покачивался в петле. Жуть.
Пародия на «Лужу» Александра Горнова. А еще можно срефлексировать, если плюнуть сверху на маршрутку, забравшись на столб электропередачи: тогда суки-лошадки будут ржать под тупым углом. А еще лучше – сесть в лужу и плюнуть в зад одной из сук-лошадок, садящихся в маршрутку: тогда на них упадет столб электропередачи.
Дружеская пародия на «Что имеем не храним» Ринки. Серый (так звала его мама) жил в лесной сказке: среди берез и елей. Иногда его мать исчезала, а потом появлялась с курицей. И они вместе её ели, давясь от удовольствия. Когда Серый вырос, он тоже начал ходить за курицей. «Вот ты и стал большим, Серенький», – с удовлетворением стала нежно говорить ему мама. «Мам, а почему люди называют нас хищниками?», – спросил как-то сын. «Они просто нам завидуют», – ответила мама и смахнула хвостом набежавшую слезу.
Пародия на исторический пассаж Татьяны Филатовой «Три источника и три составные части». Единой истории ХХ века вообще не существует. Если поковырять между строк наших газет, то легко понять, что 17-й год был катастрофой. Это был акт титанического стихийного сдвига в головах провокаторов, спровоцированных немецким Генштабом. Шла революция, организованная кадетами, которые хохотали над «Апрельскими изысками» Ленина, который вместе со Сталиным, Троцким, Либкнехтом, Люксембург и Есениным только бестолково волновались, поскольку были немецкими агентами, вскормленными Азефом. Народ же безмолвно наблюдал за происходящим, голодая, веря и дожидаясь Учредительного собрания. Корниловский поход – миф, придуманный большевиками. Чтобы стать симпатичнее голодающим, Троцкий начал стихийно раздавать хлебные карточки, вследствие чего стал вождем, а потом его звезда закатилась в Мексику, где он совратил Фиделя Кастро и Че Гевару. За это ему на его неусидчивую голову обрушился ледоруб политической интриги.
Пародия на грамматические изыски «У природы нет плохой погоды» Татьяны Янтарной. Слово «ГОД» происходит от древне-ГУДского слова «ГАД». Весной ГАДы из-под корней выползают на солнышко, греют свои неГОДяйские тела и, приветствуя друг друГА, шипят «О майн ГОТ! ПоГОжая поГОДа!». Чуть поГОДя, летом, они начинают яриться в брачном ГОпаке и осенью залезают в ГОры. А что они делают там с неГОДяями, можно уГАДать, пойдя по моей тропинке к священной ГОрюющей корове, роняющей блины ГО… буквосочетаний.
Пародия на зарисовку Алекса Сидорова «Любопытный танкист». Любой боевой самолет состоит из крыльев, корпуса, хвоста и экипажа. Крылья прикрепляются к корпусу посредством гаек и шурупов, а хвосты – посредством винтиков и шпунтиков. Экипаж прикрепляется к корпусу в головной части кабины посредством мягких кресел. От пульта управления из головной части во все отсеки самолета протянуты цепи, тросы и канаты. Если самолёту нужно взлететь, он разбегается с помощью шасси, мощно отталкиваясь им от асфальта. При взлете весь багаж, включая генералов, должен компактно сидеть в центре корпуса, не рассредоточиваясь боевыми цепями по фюзеляжу и стюардессам. Когда аппарат требуется развернуть на 180 градусов, левый канат тянет вправо, а правая цепь влево, в результате чего хвост поднимается в перпендикулярном направлении и выпускает газ. Это придает аппарату ускорение в противоположном направлении. Если требуется совершить маневр, стюардесса садится на колени к пилоту, а дальше все происходит уже на автопилоте. Когда самолет заходит на посадку, всех генералов пристегивают ремнями, чтобы они не бегали в сортир и не пачкали сиденья, и затыкают рты кляпами, чтобы они не давали экипажу ценных советов по поводу посадки.
Пародия на зарисовку Сергея Варсонофьева «Под занавес». В драмтеатре деревни Пущино под Серпуховым (я там живу в качестве молодого пародиста; ну, молодого – в смысле «еще не известного в высших сферах») давали пиво, причем, бесплатно. Был полный калейдоскопический аншлаг. Публика хотела, чтобы это было вечно. Она кричала «браво!» и в неудовлетворённости вызывала режиссера на «бис». Режиссер на сцене многозначительно смотрел в потолок, через который были видны на небе долгожданные майские тучи. Когда бабахнул удар грома, крыша обвалилась, и поклоны кончились. После такого спектакля уцелел только автор пьесы. Он грозно смотрел со звёзд вниз и с тоской думал, что пьеса опять не удалась. По его бороде катились не то скупые слёзы, не то бурные капли дождя…
Рецензия на рецензии Л. Гритчиной. У меня 17-летний опыт по изучению сказок: я их читал с младенчества до поступления в институт. В сказке всё должно быть понятно: кто с кем спит и зачем. Родители-распи… ой!.. расписываются в своём пренебрежении правилами постельной техники безопасности, а потом рожаются дети. Но где тут смысл? Где яркая выраженность? Зачем нужен Водяной, когда уже есть Дед Мороз? Почему у русалок глаза зеленые, а не красные? Где истинная любовь? С большой буквы?! И вот козел у Вас – положительный персонаж! Прихожу в ужас. Этот опус я даже не смог изнасиловать до конца. Я бы не советовал писсать такое для детей и юношества, особенно с минимумом прилагательных. А когда народу до хер… ой!.. когда народу до хрестоматии не добраться, то ее читают только вурдалаки. Они убивают читателя. Это не детская литература, это порнография; даже взрослым она вредна, хотя в ней идея присутствует.
Пародия на зарисовку «Я – Феникс» Тихого Ветра. Я – Васька, лежащий на завалинке и греющийся на солнышке. Любовь – вот что даст мне силы ночью, усыпляя разум когтистой лапкой. И пульсом колокольчика причинной радости начнут пульсировать все мои жилки. И желудок стукнет о рёбра, пытаясь выскочить наружу. И он найдет выход – там, где у меня растёт хвост. Наступит время кошачьего блюза. Я начну размахивать хвостом. Из глаз полетят искры. Танец безумства! Стихия! Стихи и я! Оу! Вау! Мяу! Предсмертные стоны!.. Но вот стихия стихает. Я слабею в одиночестве. А хитрая кошка крутит любовь с соседским котом, мурлыча ему в искушенное ушко приказы любви… Я – Васька, лежащий на завалинке и греющийся на солнышке. Кис-кис! Приди ко мне!
