Формулируя основные направления сотрудничества в указанной области, означенный документ специально указал на то, что «следует упростить и повысить эффективность путей и средств международного сотрудничества в уголовных делах, связанных с экстрадицией, различными формами содействия в области расследования преступлений и судебных мер, включая судебные поручения, выполнение судебных приказов и вручение протоколов судебных решений, дачу свидетельских показаний в других странах, передачу судопроизводства, передачу заключенных-иностранцев и приведение в исполнение приговоров за границей, а также осуществление надзора за условно освобожденными лицами в других странах» (принцип 39). А с тем чтобы и далее содействовать более широкому использованию таких механизмов, было признано необходимым разработать соответствующие типовые документы для использования заинтересованными странами.[257]
В рамках осуществления рекомендаций, содержащихся в Миланском плане, на восьмом Конгрессе (Гавана, 1990 г.) были утверждены: Руководящие принципы для предупреждения организованной преступности и борьбы с ней, признавшие необходимым уделять первоочередное внимание оказанию взаимной помощи, передаче материалов судебного разбирательства и приведению в исполнение приговоров, а также экстрадиции (принцип 21);[258] Меры по борьбе с международным терроризмом;[259] Типовой договор о предупреждении преступлений, связанных с посягательством на культурное наследие народов в форме движимых ценностей, в примечании к пи. «g» п. 1 ст. 2 которого также говорится об экстрадиции.[260]
Несколько позднее Генеральная Ассамблея ООН на 68-м пленарном заседании 14 декабря 1990 г., принимая во внимание Миланский план действий, а также Руководящие принципы в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка, предусматривающие, что ООН следует разработать типовые документы, которые можно было бы использовать как международные и региональные конвенции (принцип 37), утвердила: Типовой договор о выдаче;[261] Типовое соглашение о передаче заключенных-иностранцев; Типовой договор о взаимной помощи в области уголовного правосудия и Факультативный протокол к нему, касающийся доходов от преступлений;[262] Типовой договор о передаче уголовного судопроизводства;[263] Типовой договор о передаче надзора за правонарушителями-иностранцами, которые были условно осуждены или условно освобождены.[264]
Данные документы могут быть использованы в качестве полезной основы для переговоров между государствами, заинтересованными в заключении соглашений, направленных на совершенствование сотрудничества в борьбе с преступностью на субрегиональном, региональном и межрегиональном уровнях. Они предлагаются вниманию не только тех государств, которые еще не установили договорные отношения в вопросе юридической взаимопомощи, но и тех, которые желают пересмотреть существующие договорные отношения для устранения имеющихся пробелов и «лазеек» в применяемых процедурах взаимопомощи. Так, в преамбуле к Типовому договору о выдаче Генеральная Ассамблея ООН помимо всего прочего обосновывает его необходимость и тем, что во многих случаях действующие двусторонние механизмы выдачи устарели и должны быть заменены новыми с учетом изменений в международном уголовном праве. Весьма существенное значение имеют указанные типовые договоры и в качестве ориентиров для национальной законодательной политики и практики в сфере выдачи преступников.
е) Межправительственные и межведомственные соглашения
Кроме межгосударственных договоров о выдаче и правовой помощи по уголовным делам, вопросы экстрадиции могут затрагиваться и в межправительственных соглашениях о сотрудничестве по вопросам борьбы с определенными видами преступлений. К настоящему времени подобного рода договоренности имеются у России с Бельгией, Великобританией, Венгрией, Германией, Египтом, Израилем, Ирландией, Испанией, Норвегией, Португалией, Узбекистаном, Финляндией, Швецией и ЮАР.
Однако вопросы выдачи в такого рода соглашениях по существу не решаются. Обычно в них оговариваются вопросы антикриминального сотрудничества компетентных органов с целью выявления, пресечения и раскрытия преступлений. Соответственно рамки такого сотрудничества ограничиваются обменом информацией, а также оказанием помощи в проведении оперативно-розыскных мероприятий, в том числе в розыске пропавших, уклоняющихся от правосудия и подозреваемых в совершении преступлений лиц, идентификации неопознанных трупов, поиске на территории одного государства предметов, похищенных на территории другого государства, и других подобных действий, прямо не затрагивающих экстрадиционных обязательств сторон, но создающих условия для реализации имеющихся соглашений о выдаче либо предпосылки для заключения таковых в будущем.
Например, в 1996 г. вступило в силу Соглашение между правительствами России и США о сотрудничестве по уголовно-правовым вопросам, в соответствии со ст. 2 которого объем взаимной помощи ограничен, во-первых, кругом преступлений, перечень которых содержится в Приложении к настоящему Соглашению,[265] а во-вторых, производством по делам об указанных преступлениях таких действий, как: 1) получение показаний, заявлений и материалов; 2) предоставление документов, материалов и предметов; 3) вручение документов; 4) установление личности и местонахождения лиц; 5) проведение обысков и выемок; 6) осуществление мер, связанных с наложением ареста и конфискацией имущества, реституцией и взысканием штрафов; 7) любая иная помощь, не запрещенная законами государства запрашиваемой стороны. Что же касается экстрадиции, то в данном Соглашении стороны выразили лишь намерение заключить в ближайшее время договор о взаимной правовой помощи по уголовным делам.[266]
Таким образом, в современном мире вопросы выдачи решаются главным образом на межгосударственном, а не межправительственном уровне. Однако в некоторых из межправительственных соглашений все же содержатся правовые решения, приближающиеся по своему содержанию к положениям, характерным для межгосударственных экстрадиционных соглашений. К числу таковых относятся, например, межправительственные соглашения, заключенные СССР с Афганистаном,[267] Ираном[268] и Финляндией,[269] в которых стороны обязались принимать по просьбе государства регистрации воздушного судна немедленные меры к тому, чтобы лица, совершившие угон такого судна, были возвращены этому государству, вне зависимости от мотивов угона.
Установив особый правовой режим для возвращения преступников, совершивших угон гражданского воздушного судна, государством, на территории которого приземлилось угнанное судно, государству его регистрации, стороны закрепили в соглашениях о том немало положений, известных институту выдачи преступников. Так, угонщикам не может быть предоставлено право политического убежища. Не подлежат возвращению лишь лица, имеющие гражданство государства, на территории которого приземлилось угнанное ими воздушное судно, что напоминает принцип невыдачи (в данном случае – невозвращения) собственных граждан. Кроме того, если лицо, осуществившее угон воздушного судна, совершит на территории государства, к которому обращена просьба о возвращении, более тяжкое, чем угон, преступление, причинившее ущерб юридическим лицам либо гражданам этого или третьего государства, то в отношении его возвращения применяется отсрочка до окончания расследования по делу, отбытия наказания или помилования, сходная с отсроченной выдачей. В случае угрозы для уголовного преследования за угон вследствие истечения срока давности, допускается временное возвращение преступника государству регистрации угнанного воздушного судна на срок не более трех месяцев, напоминающее временную выдачу.
Специфика же рассматриваемой формы правовой помощи состоит в следующем. Во-первых, она рассчитана только на сотрудничество в пресечении угона гражданских воздушных судов и не распространяется даже на такие родственные с ним деяния, как захват воздушного судна и удержание его пассажиров в качестве заложников. Во-вторых, процедура возвращения, по всеобщему признанию, намного проще процедуры выдачи. В-третьих, «вернуть» человека можно только в то место, где он уже был. Поэтому если воздушное судно одной из сторон договора будет захвачено на территории третьего государства, а затем окажется на территории государства – партнера по соглашению, то последнее вправе отказать в рассмотрении просьбы о возвращении преступника государству регистрации судна. В-четвертых, возвращение угонщиков сопровождается одновременно передачей государству регистрации судна документов, оружия, а также имеющихся в распоряжении государства приземления судна доказательств и другой информации об обстоятельствах угона и поведении угонщиков во время полета и после посадки[270].
