Чей-то девичий голос выкрикивает имя. Неформал пытается определить источник, и снова:
– Вилен!
Девушку в униформе проводницы сдерживают гаишники у ограждения места происшествия. Пакет белеет у нее в руке. Живая цепь не дает ступить и шагу. Вилен узнает лицо.
– Дина!
Казанок интересуется:
– Кто это?
– Проводница из поезда. Активно помогала в спасении заложников.
Авторитетный приказ начальства размыкает «цепь»:
– Ладно, пропустите!
Рождается вопрос у Виктора. Делает умнее лицо.
– Откуда проводница узнала о месте проведения операции?
После небольшой паузы мужчина сам озвучивает ответ:
– Светлана!
Рыженькая девушка поправляет каре.
– Пошли уже! Молодым есть о чем поболтать.
Виктор играет в зануду:
– Ты разгласила секретную информацию!
Помощница в теме:
– Может, арестуешь?!
– А почему нет.
– Луше подари брильянт. Говорят: на дорогах Иркутска можно найти драгоценный камушек приличных размеров, что жены на Рублевке обзавидуются.
– А как на счет слитка золота? Можно отправиться в кругосветку.
Светлана и Виктор отделяются от компании. Проводница ныряет в объятия неформала. Ненасытно целует, обильно пачкая помадой щеки. Сестра улыбнулась полноценно, но опять в глазах сырость. За все время такого «путешествия» она, наверное, вылила литров пять соленой влаги. Дина, закончив мусолить Вилена, обращает внимание на Милену, задает уточнительный вопрос:
– Твоя, красавица сестра?
– Да. Знакомьтесь. Милена, это Дина. Дина, это Милена.
Проводница вспоминает о пакете:
– Ой! Кстати, я вам покушать принесла.
Сразу подступает голод. Из пакета потянуло хот-догами, гамбургерами. Троица уходит в парк на скамью, где нет суеты вокруг происшествия.
Бронемашины увозят силовиков, на их смену приехали криминалисты, щелкают фотоаппаратами. Мигают проблесковые маячки. Ограждающая лента колышется вокруг места операции. Баррикада разъезжается, кроме перевернутого экскаватора и разбитого самосвала. Скоро откроют движение, и бесконечные потоки машин заполнят улицу.
Пролог
Лампы рассеивают свет в коридоре. Мутные блики легли на половую плитку, делая клетку стыков четче. Мелкие тени на стенах выдают шероховатость и углубляют незначительные царапины. Чернеют нудно-стандартные двери на равном расстоянии друг от друга, как слева, так и справа.
Монотонный гул ламп глушится ударами засовов, последовал звук, похожий на «кривое» пение скрипки. Гремят цепи узника. Железо обняло запястья, от кандалов тяжело перемещает ноги. Роба в виде комбинезона неплохо подобрана по фигуре, казенной обуви далеко от изящества. Конвой из двоих человек строго держится позади, на расстоянии достаточном для лучшего надзора и принятия мер по недопущению неадекватных действий со стороны преступника. Как только плечо поравнялось с комнатой допроса, в затылок приказ:
– Стой! Лицом к стене.
Опущенные глаза заключенного изучают плинтус. Застонали сбоку шарниры. В спину вкручиваются слова:
– Отойти от стены.
Шаг назад сопровождается лязгом цепи.
– Войти в комнату.
Обстановка в помещении (пять на пять) ограничилась тремя штампованными предметами мебели из дюраля, занявшие центр, четко под источником искусственного света. За столом ждет человек в черном костюме. Перед ним лежит документ. Переворачивает толстую обложку папки с бумагами, открывая первую страницу «дела». Очки, сдвинутые на переносицу, усиливают деловитость. Взгляд отрывается от текста и поверх оправы врезается в арестованного. Помощники зрения покидают лицо, когда конвоир усаживает субъект допроса напротив. Казанок ровным голосом нарушает немое присутствие:
– Борис Хлопцов, или Хлопчик. Не важно. Вы являлись боевиком националистической организации «Правый сектор», уничтоженной ополченцами «Донецка» и «Луганска». Бежали на территорию «России», думая, что можно затеряться среди жителей на столь бескрайних просторах. Но, спецслужбам удалось выследить и поймать вас. Верховный суд, за преступления против мирного населения на юго-востоке «Украины», приговорил к пожизненному заключению. Сейчас должен отбывать срок на «Калыме». Кто поспособствовал побегу оттуда?
Хлопчик пытается найти более удобное положение на стуле. Позвоночник ни как не подстраивается под жесткую спинку, да и сидение с креслом не сравнить. Скованные руки повисают сзади. Бывший главарь приступает к ответу по существу вопроса:
– Нашим американским «друзьям» необходимо было найти людей, ненавидящих «Россию», имеющих боевой опыт и которые без лишних вопросов пошли бы за светлым «будущим» – то есть фанатиков. Их должен был повести за собой не менее фанатичный лидер. Этим человеком оказался – я. Представители госдепа США наняли указанных мной бойцов, подкупили кое-кого на зоне. Мои парни четко выполнили поставленную задачу: устроили бунт, под шумок освободили своего командира. Затем тощий программист, заваливший профессора, также был освобожден по похожему сценарию. О его роли в операции мне рассказали чуть позже.
Казанок соображает вслух:
– Похоже, американские «партнеры» вынашивали план ограбления очень давно. Они все это время искали отморозков, вроде тебя и гения психопата, вроде Евгения Сурко.
Виктор пододвигается к главному вопросу:
– Кто «слил» вам информацию? Откуда узнали про поезд?
– Ищите предателей. Они рядом. Люди, охотно существующие за деньги западных банкиров: олигархи, чиновники, политики – объединенные в так называемую «оппозицию». С их помощью не составило труда узнать про поезд, собрать информацию технического плана.
– Почему вы перестреляли своих англоязычных друзей на сделке? Ведь они помогли сбежать с тюрьмы, обеспечили оружием, информацией, деньгами, в конце концов. Ну, почему?
Рот Хлопцова дернулся в углу, до ухмылки оставалось совсем чуть-чуть. Выдыхая носом издает:
– Хм!
С пренебрежением продолжает отвечать:
– Американцы, так и не поняли, что метод оранжевой революции в России уже не возможен, так как народ умнее стал и на западную пропаганду не поведется. В этом случае средства, вырученные от продажи украденного груза, потратятся впустую. Учитывая продажность организаторов, мы вообще могли бы стать обманутыми. Я решил сыграть в другую игру: навешал лапшу на уши, что нужны еще «баксы» для покупки стволов, купил автовозы повышенной проходимости и вместе с тощим продумали кражу большой партии машин.
Виктор выводит допрос в более обстоятельное русло для повышения ценности показаний:
– Мне нужны имена конкретных людей, принимавшие прямое или косвенное участие в захвате экспресса номер один.
Хлопцов не упускает момент поторговать своей жизнью:
– Это информация дорого стоит. Я готов назвать имена, но взамен прошу безопасность.
В полутора километрах, от места допроса, по одной из улиц дизель рычит. Трехосный грузовой автомобиль шлепает вездеходными покрышками. Ядовитый желтый цвет покрывает кабину с вытянутым капотом и будку без окон. Водителю и пассажиру, примерно под сорок лет. Сосредоточились на выполнении плана, и назад у них дороги нет. Мигает сигнал поворота, водитель прицеливается в правый съезд. Зачавкала грязь, вылетает из-под колес, свежими коростами прилипает к вертикальной трубе – шлагбауму. Рядом, в сторожке замолкает храп от шума.
На стройке гробовая тишина, так как рабочих разогнал не оплаченный по праву труд. Богатой стала застройщика жена, а покупатели слепые подают заявления в суд. Железобетонный скелет надежно в землю врос, по ребрам перекрытий можно отчитать двенадцать этажей, несущие стены упрочнили каркас – памятник воровству воплоти.
Грузовой автомобиль притирается к недостроенному зданию, открывающиеся двери делают кабину лопоухой. Двое в форме электриков заходят с тыла транспортного средства. Резиновые уплотнители задней двери, слипшиеся на жаре, издают пластырный звук. Сразу, перекрыли проход, вовнутрь будки, пластиковые ящики, лежащие друг на друге. Верхний, он же первый из них снимается «электриками» на землю, грязь ровно расползлась под ребристым корпусом. Еще два ложатся рядом. Остальной груз, в виде отдельных кубических предметов размерами с буханку хлеба, равномерно распределен по стеллажам вдоль стенок от пола до потолка и является неотъемлемой частью кузова – конденсаторы, в железных корпусах, соединенные между собой сотнями метров провода, коснувшегося электродов, где застывшее олово зафиксировало контакт. Между стеллажей, в глубине будки, на размоточном устройстве подвешен барабан с кабелем, конец которого заделан под три розетки в круглой обойме.
Сторож спешит к визитерам по зигзагообразному маршруту. Борода отмерила недельный запой. Футболка фрагментами бела, черное трико под коркой глины на коленках. Не надо было «пить» до самого утра, чтобы не ползать на четвереньках. Спросонья сильнее голова трещит, шлейф перегара невыносимый. Наличие посторонних на территории движет выполнить обязанность, проявить власть хоть и малую. С натягом, хриплым голосом, полилась лавина претензий:
